Для того чтобы освоить местные наречия и обычаи, проповедник нанял одного весьма сообразительного гоблина. Зеленолицый, помимо своего родного оркско-гоблинского, прекрасно владел эльфийским и гномьим, а также сносно говорил на языке людей. Феноменальная память отца Бонифациуса и выработанное годами трудолюбие позволили ему всего за два месяца не только овладеть основами наречий лесного народа и горных карликов, но и бегло общаться на оркско-гоблинском.
Кроме обширной информации лингвистического свойства, будущий проповедник узнал от своего учителя множество интересных, а главное, весьма полезных деталей быта и привычек аборигенов. Например, воспользовавшись гостеприимством какого-нибудь представителя племени гоблинов или орков, будет весьма неприлично подняться из-за стола, не ублажив слух хлебосольного хозяина громкой отрыжкой. А перед тем как переступить порог жилища эльфа, нужно плюнуть под корень растущего неподалеку от входа родового дерева, таким необычным образом гость выражает свое почтение предкам хозяина. Встретившись со знакомым огром, не стоит сломя голову бросаться ему на шею, предварительно нужно присесть и как можно пронзительнее хрюкнуть – именно так выражают друг другу респект эти великаны. Помимо этих нехитрых правил поведения, зеленокожий посвятил своего ученика еще во множество других тонкостей местного этикета.
Таким образом, по истечении двух месяцев наш герой был полностью готов отправиться в путь-дорогу. По совету своего учителя он приобрел на базаре довольно смирного ослика, погрузил на него запас продуктов, некоторое количество церковных регалий – крестиков, иконок, брошюр, повествующих о житиях святых, – и с первым купеческим караваном отправился в глубь необъятного континента, обращать диких аборигенов в веру Христову…
Через десять дней, миновав несколько мелких орочьих кочевий и небольших деревушек гоблинов, караван, в составе которого находился святой отец Бонифациус, благополучно прибыл в Гундар – главное стойбище окрестных орков. Казалось бы, вот оно, бескрайнее поле деятельности – выходи на центральную площадь и начинай глаголом жечь сердца и обращать разумы. Однако проповедник не был круглым идиотом, поскольку из опыта своих многочисленных земных предшественников прекрасно осознавал, чем для него может закончиться несанкционированное вмешательство в дела духовные. Для начала он решил испросить разрешения у властей предержащих. Поскольку местный царек был в отъезде, отцу Бонифациусу пришлось добиваться аудиенции у его первого министра, а по совместительству главного шамана, что удалось практически без всяких усилий. Шаман и сам был не прочь поболтать с иноземцем, поскольку по натуре являлся существом любознательным и, как всякий мудрый политик, предпочитал получать информацию не через пятые или десятые руки, а непосредственно от ее источника.
– Итак, уважаемый чужеземец, ты посетил наши края для того, как я понял, чтобы обратить наш народ в истинную веру. Не так ли?
После плотного обеда, состоявшего из черепахового супа со свежими лепешками, жирной баранины с рисом, множества различных напитков на выбор и широчайшего ассортимента свежих, а также вяленых фруктов, печенья, пирожных и прочих сладостей на десерт, святой отец Бонифациус и местный шаман с трудно произносимым именем Альбхрам возлежали друг против друга и вели неторопливую беседу.
– Ты прав, достопочтенный Альбхрам, согласно воле Всевышнего и велению собственного сердца покинул я свою любимую родину и, преодолевая великие трудности, добрался до славного града Гундара. Теперь смиренно молю чиновника столь высокого ранга предоставить мне возможность нести Слово Божие в массы.
Премьер-министр бросил хитроватый взгляд слегка раскосых глаз на собеседника и задал ему прямой вопрос:
– Чему же учит твой бог, уважаемый Бонифациус?
– Смирению, покорности и взаимной любви, – не задумываясь, ответил проповедник.
– Смирение, покорность, взаимная любовь – все это очень даже хорошо, – отхлебнув из пиалы янтарного вина, кивнул шаман, – однако, как я понимаю, здесь должна быть и твоя собственная выгода, иначе для чего бросать насиженные места и мчаться стремглав навстречу неизвестности?
– Ошибаешься, дорогой Альбхрам, никакой особенной выгоды я не преследую. Моя цель состоит исключительно в том, чтобы вывести к свету заблудшие и погрязшие во грехе души твоих соплеменников. Вы сами не понимаете, какое благо несет всякому разумному индивидууму истинная вера в Господа нашего Иисуса Христа, поэтому нуждаетесь в посреднике, иными словами, учителе, чтобы тот помог любимым божьим чадам широко распахнуть глаза и увидеть то, что ранее им было недоступно.
– Интересно, – не очень вежливо хмыкнул хозяин. – Извини мою неосведомленность, но обитатели Грандхаара всегда считали и считают, что Бог един и имя ему Великий Создатель. Его заслуга в том, что он создал наш мир: земную твердь, небесный свод, реки, моря, а также бессловесных тварей и разумных существ. Еще он одарил всех, обладающих разумом, способностью к перерождению после смерти. Затем он покинул этот мир, дабы выполнить свою миссию создателя где-нибудь в другом месте. Позволь спросить, а что дал тебе твой бог?
– Веру, – не колеблясь, ответил священник. – Истинную веру в могущество Отца Небесного. А еще мы уверены в том, что он вездесущ и в данный момент наблюдает за каждым из нас. Он видит и оценивает все наши поступки, а после смерти каждому предъявляет счет. Если добрые дела человека перевешивают все то плохое, что он совершил в своей жизни, душа его попадает в рай, но ежели он был неисправимым грешником, дорога ему прямиком в ад.
– Странный бог у твоего народа, – изумился орк. – Умудряется одновременно следить за всем и каждым и в то же время позволяет своим агнцам грешить напропалую. Где логика? Не проще ли было не допустить самого факта греха, чтобы потом не за что было наказывать провинившегося? У нас с этим, пожалуй, логичнее будет: хочешь грешить – греши, но после перерождения упадешь на самую нижнюю ступень социальной иерархии или возродишься в облике неизлечимого урода, вот тогда и подумаешь: «А стоило ли в прошлой жизни заниматься всякой ерундой, чтобы мучиться в этой?»
– Но это всего-навсего ваши догадки, – ответствовал ему отец Бонифациус. – Откуда вы знаете, что после смерти ваши души вселяются в тела других созданий?
– И никакие это не догадки! – неподдельно оскорбился Альбхрам. – Я, например, обладаю воспоминаниями о двух дюжинах предыдущих жизней. В какое-то время я был мужчиной, когда-то женщиной. Я также был эльфом, гоблином, даже огром, вот гномом не был или не помню, что был. А какие доказательства есть у тебя, что после смерти ваши души попадают в рай или как там его?..
