Пенеола подошла к Райвену и обхватила его подбородок ладонью. Аккуратно поворачивая его в стороны, она осмотрела многочисленные ссадины и кровоподтеки на лице зрячего.
— Я думала, все будет гораздо хуже.
Отпустив свою ладонь, она сделала несколько шагов назад, сложила руки на груди и осмотрела Райвена с головы до пят. Черный костюм с воротником-стойкой без выреза и опознавательных знаков МВС сидел на нем, как влитой.
— Вам идет, господин Райвен, — произнесла Айрин и натянуто улыбнулась.
Райвену не понравился тон, которым она произнесла эту фразу. Слишком холодно и безразлично. А внутри — ничего: сплошная тишина.
— Ну, что, проходите в столовую! — попыталась разрядить атмосферу Айя. — Ужин уже принесли. Осталось только разложить все по тарелкам.
Айрин вошла в столовую первой и сразу же присела на стул, одиноко стоящий поодаль от стола в самом дальнем углу огромной комнаты. Пока остальные разбирались с едой, доставленной в пакетах, Райвен взял свободный стул из-за стола и присел рядом с Айрин.
— Твое мастерство растет с каждым часом. Теперь, я едва ли могу тебя прочесть.
— Это — Ваша заслуга. Можете собой гордиться.
— Если злишься на меня, так и скажи. К чему весь этот цирк?
— Я не злюсь. Я лишь адекватно оцениваю ситуацию.
— Айрин, прекрати, пожалуйста. Позже мы обо всем поговорим.
— Не сомневаюсь.
Айрин улыбнулась и поднялась со стула:
— В том, что мы с Вами поговорим, я не сомневаюсь.
* * *
Никто не произносил торжественных речей. Наливая в бокалы вино, они пытались занять свои рты едой, чтобы в промежутке не пришлось ничего говорить. Райвен понимал, что одного оправдательного приговора — мало. Они по-прежнему сомневаются. А пока сомневаются, в свой круг его не пустят.
— Айя, Орайя сказал мне, что ты подготовила для нас пустующий дом недалеко отсюда? — нарушил тишину Райвен. — Я хотел поблагодарить тебя за это.
— Учитель, Вы же знаете, что мне не трудно.
— Расскажите, лучше, что нового там, с другой стороны, — попросил Кейти.
— Ничего нового. Там война. Новые тела должны быть готовы где-то через неделю. Если трое из Вас примут решение вернуться, у Вас ровно неделя, чтобы закончить все неотложные дела здесь.
— А Айя? Когда будет готово ее тело? — спросил Орайя.
— Не раньше, чем через три месяца.
— Незрелость моего тела еще не повод для тебя оставаться здесь, — заметила Айя.
— Это достаточный повод для того, чтобы туда не идти! — резко возразил Орайя.
— Кимао и Данфейт понадобиться твоя помощь.
— Вопрос о нашей трансплантации еще не решен, — ответил Кимао. — Пока я не уверен, что слову Райвена можно доверять, мы останемся здесь.
— Это — Ваше право, — произнес Райвен и пригубил вино из бокала. — Вероятность, что я, Айрин и Ри сможем добраться до Гвена, крайне мала. Если бы рядом с нами были вы, ситуацию можно было бы коренным образом изменить.
— В данный момент мы бессильны что-либо изменить, — ответил Кимао.
— А Вы даже не пытались, — произнесла Пенеола и положила приборы на стол, отодвигая от себя наполненную тарелку.
— Извини, конечно, — вступила в разговор Имайя, — но что мы можем изменить, если для нас нет тел?
— Когда Гвену понадобилось создать армию, чтобы уничтожить Югу, он нашел способ это сделать.
— Ты говоришь о фантомах? — спросила Данфейт.
— «Фантомы», «амиряне», Вы все поняли, о чем я говорю.
— «Первоисточник» грозил разрушить оба наших Мира! — воскликнул Орайя.
— Но ведь не разрушил? — вторила Пенеола.
— Если бы мы не успели…
— Вы успели и точка! Я предложила Вам идею. А Вы, вместо того, чтобы подумать над ее реализацией, вступаете со мной в полемику. Армия праведников могла бы остановить войну. Если не можете воспользоваться трансплантацией, так используйте то, что придумал Гвен за Вас!
— Не Гвен, — поправила ее Айя. — Мой брат.
Пенеола посмотрела на Айю и тут же поперхнулась вином. Закашлявшись, она пригнулась к столу, пытаясь перевести дыхание.
— С тобой все в порядке? — спросил Райвен, пытаясь погладить ее по спине.
Она отбросила его руку и тут же разогнулась, промокнув салфеткой губы.
— Айрин, с тобой все в порядке? — повторил свой вопрос Райвен, не предпринимая больше попыток коснуться ее.
— Да, со мной все в порядке, — стальным тоном ответила Пенеола и посмотрела на свою тарелку.
Аппетит пропал напрочь. Картина, как брат Айи задыхается на полу, до сих пор стояла перед ее глазами. К счастью, на этот раз ей не пришло в голову прокомментировать что-нибудь вслух. Молчание за столом длилось недолго. Спасибо Кейти, который вовремя решил возобновить разговор.
— Значит, вы пробудете на Сатрионе неделю?
— Где-то около того, — ответил Райвен.
— Вы же не видели Тарто после реконструкции? Я бы мог провести экскурсию.
— Я вообще Тарто не видела, — заметила Пенеола, наливая в стакан воду. — Мы телепортировались в дом Данфейт и Кимао, а затем сразу сюда.
— Айя наладила быструю связь между нашими домами, — улыбнулся Кейти. — Это значительно экономит время.
— Мне показалось, или на улице начинает темнеть? — не поняла Пенеола, вглядываясь в вид за окном.
— Это купол, — пояснила Айя. — В Тарто бывает ночь как во Внешнем Мире.
Пенеола улыбнулась, пригубив воды.
— Хорошая идея, конечно. Но ведь она противоречит самой сути Сатриона.
— А в чем, по-твоему, суть Сатриона? — спросила Имайя, кладя приборы на тарелку.
— В вечном пекле, — пояснила свою мысль Пенеола. — Для нас с Вами эта жизнь — жизнь после смерти. Мы бессмертны и бесплодны. Есть время, чтобы подумать, сделать выводы, и, в конце концов, устать от вечного существования. Мы как будто на поверхности самого Амира: расплачиваемся за грехи и только потом уходим навсегда. Для народа ami I-ho — родной дом. Но они не пытаются его изменить, потому что для них этот дом всегда был таким. Куда уходят они после смерти, я не знаю, но надеюсь, что в Мир, где есть день и ночь. Так что, для народа ami Сатрион — это I-ho, а для меня лично — чистилище. И в моем представлении в чистилище не должно быть комфортно.
— Видно, много у тебя грехов, за которые ты бы хотела расплатиться, — ответила Имайя.
— Больше, чем у тебя, — улыбнулась Пенеола, глядя куда-то за спину Имайи. — Однажды, я пыталась посчитать, скольких человек приговорила. А потом поняла, что эта затея не имеет смысла.
