Всадник и конь вскоре исчезли из вида, красиво взвихрив снежную пыль. Обернувшись, Айриэ заметила неподалёку Фирниора, тоже любовавшегося конём, и подошла.
— Ну как? Впрочем, не здесь. В моих комнатах поговорим.
Он согласно кивнул и усмехнулся:
— Можем даже в моих. Ваша… забота, мэора? Спасибо.
Айриэ отмахнулась. Не хватало ему трястись от холода в старых казармах. Драконна вчера вечером поговорила с кастеляном и вежливо попросила разместить её помощника рингира Ниараса в более приличествующих его статусу покоях. Предупреждая уже готовые последовать возражения, Айриэ ещё более вежливо намекнула на недовольство его высочества, когда он узнает об этом досаднейшем промахе верного кастеляна. Тот всё понял правильно и с витиеватыми извинениями пообещал тотчас же исправить своё невольное упущение.
Конечно, комнаты Фиора были поменьше и попроще (ещё бы, он же не предполагаемая любовница принца), но всё равно там было очень комфортно и, главное, тепло.
Поставив «полог тишины», Айриэ поведала о том, что выяснила у маркиза.
Задумчиво хмурясь, Фирниор легонько прикусил губу и выдал предположение:
— Мэора, но ведь колдовать могли и просто поблизости от конюшни. Скажем, за стеной… или в подвале. Аэс-Тронд — довольно древний замок. Не Файханас-Манор, конечно, но ведь здесь тоже должны быть ходы в стенах и, обязательно, скрытые подвальные помещения — укрытия на случай захвата замка или место для… тайных занятий, неважно какого рода. «Лабораторию» Орминда помните?
— Точно, дельная мысль! Спрошу у принца. Ему, как нынешнему владельцу замка, должны были открыться зачарованные планы с указанными потайными ходами и помещениями. Попрошу посмотреть, он не откажет представительнице Ордена.
Фирниор неопределённо пожал плечами. Айриэ спросила:
— А что вам удалось узнать у парнишки?
— Он исчез, мэора, — мрачно сообщил Фиор. — Точнее, его с утра нигде не могут найти. Я уже поговорил с главным конюхом, тот видел помощника накануне, сразу после нас. Говорит, накричал на пьяного дурня и потом отволок в его каморку, отсыпаться.
— Куда именно?
— Это здесь же, над конюшней. Там все живут, кто за лошадьми ухаживает. У главного конюха квартира большая, он семейный, а у одиноких — просто комнатки. Утром конюх послал одного из помощников растолкать нашего лопоухого, а в каморке никого не оказалось. И не показывался нигде с тех пор.
— Ох, не нравится мне это, — недовольно сказала Айриэ. — Неужели он действительно что-то видел? Если так, то исчез он не по своей воле. Корявое Равновесие, я-то думала, дурачок просто напился и несёт невесть что. Если речи каждого пьяницы всерьёз воспринимать, жить некогда будет.
— Я узнавал, родных у паренька нет, все в первый месяц после Прорыва погибли. Самого мальчишку односельчане из опасных мест вывезли и в приют при Лунном храме пристроили. Так что не к кому ему уезжать, да и в любом случае он бы конюха предупредил. А так просто исчез, никому не сказавшись. К тому же у него наверняка такое похмелье было утром, что по своей воле он бы с постели не встал ещё долго.
— Пил он с кем, интересно? Расспросить бы собутыльника.
— А ни с кем, мэора. В одиночку. Его кухонные служанки видели, потому что он в кладовке прятался. Выпил большую бутыль вина, а раздобыл его, наверное, в городишке, куда его конюх за чем-то посылал.
— Надо его искать, — решила Айриэ. — Пока собаки могут след взять, а я вдобавок заклинанием помогу, то что-то может получиться. Надо просить принца, чтобы распорядился начать поиски. Только ещё рано к нему идти, придётся подождать. Мэйгин до полудня никого не принимает.
— Даже свою даму? — приподнял брови Фирниор.
— Со своими дамами он спит, ему незачем их по утрам принимать, — хмыкнула Айриэ. — А я ему не любовница, чтоб вы знали.
— А разве это может каким-то образом меня касаться, мэора? — холодно спросил он, так что в комнате, кажется, ещё бы чуть-чуть — и иней появился.
— Ну нет так нет, — спокойно ответила она. — Я просто на всякий случай, чтобы вы были в курсе дела.
Забавно, он, кажется, стал ещё более недовольным. Айриэ тоскливо вздохнула. Зачем эти сложности, обиды какие-то, претензии?.. Без них же намного лучше и приятнее. Может, попробовать… хм, предложить ему мир?
— Фирио, слушай, я тебя очень прошу, давай не будем ссориться, — проникновенно попросила драконна. — Я и без того устала, знал бы ты как… Давай попробуем относиться друг к другу проще, а? Друзьями, что ли, попытаемся быть.
Он чуть скривил уголок рта в усмешке и посмотрел на неё странным долгим взглядом. Серые глаза чуть потемнели, но того дивного тёмно-лилового оттенка в них больше не проявлялось, а жаль. Приятно было полюбоваться.
— Друзьями, говоришь… — наконец протянул он. — Айриэннис, всё-таки ты плохо понимаешь людей… или, что вернее, не очень-то стремишься нас понимать. Ты ждёшь от меня слишком многого.
— Да всё я понимаю, — с некоторой досадой ответила драконна. — Просто я каждый раз почему-то жду, что люди вдруг начнут вести себя… более привычно для меня. Извини, я, разумеется, не имею ни малейшего права требовать, чтобы ты или кто-либо другой менял свою природу в угоду драконьему представлению о разумном поведении.
— Мы слишком сильно различаемся.
— Однако это не мешает мне считать своими друзьями эльфов, гномов, да и некоторых людей тоже.
— Видимо, к их дружбе не примешиваются… иные чувства, — заметил он, отводя глаза.
— Всё может быть. В общем, извини, если я чем-то тебя задела, сейчас или в нашу предыдущую встречу.
Он медленно покачал головой:
— Я не обиделся, Айриэннис. Я просто слишком хорошо понял, как по-разному мы видим мир и смотрим на жизнь вообще. За это я тебе благодарен. Ты избавила меня от заблуждений.
— И потому ты стал таким отчуждённым? Из благодарности? — грустновато усмехнулась Айриэ.
Он помолчал, не слишком желая отвечать, потом всё-таки выдавил неохотно:
— Я не собираюсь обременять дракона человеческими глупостями.
— Я не называю это глупостями! Не слишком разумным поведением, всего лишь. Но нигде не записано, что все вокруг обязаны поступать исключительно мудро и рационально. Я сама делаю массу дурацких вещей, просто потому что я — живая. И, как любое живое существо, должна ошибаться… иначе и жить незачем. Скучно.
— Ну, пока это зависит от меня, я постараюсь оградить окружающих от проявлений ненужных им эмоций, — проговорил он, по-прежнему не глядя на Айриэ. — Особенно тебя. Прошу прощения за то, что раньше попросту не осознавал, насколько это НЕ нужно драконам. Правда, извиняться за то, что я — всего лишь человек, я не стану.
