Шариссе приходилось признать, что ее интересовало — и тревожило — то, что многие из окружающих ее воинов в латах стали поглядывать друг на друга с тревогой. Неужели Баракас не потрудился сообщить своим людям о том, что ему было известно, — что они могут попасть в ловушку? Неужели их убедили в том, что Темный Конь сможет устранить большую часть опасностей?
Риган, ехавший рядом с отцом, внезапно выпрямился и указал на что-то в отдалении. Это был Лохиван с разведчиками… но не в меньшем ли числе, чем прежде?
— Скоро начнется, — без всякой необходимости заметил Баракас. Он в ожидании оглянулся вокруг.
Небо потемнело, когда воздух над ними заполнили человекоподобные тела.
— К оружию! — прокричал Риган. Тезерени уже держали наготове луки. Если дело дойдет до битвы, то воины мечами и копьями будут обороняться от тех нападавших, которые попытаются уничтожить лучников, когда те будут перезаряжать свое оружие. Несколько Тезерени собрались вместе — явно решив попытаться сотворить серьезное заклинание. Другие занимались этим же поодиночке. Баракас сидел на своем дрейке и ждал. Шарисса спрашивала себя, в своем ли он уме, но забыла о нем, когда поняла, что Фонон совершенно беззащитен. Хорошо нацеленный камень прикончил бы его.
У пернатых было преимущество. Они владели небом — и были наверху, непосредственно над колонной. Они знали местность. Хотя у дрейков и были возможности для маневра, защиты против искателей у них не было.
Шарисса спрашивала себя, почему искатели не погребут всю экспедицию Тезерени под грудами камней. Возможно, они больше не обладали такой способностью — если учесть, сколько их погибло из-за какого-то предыдущего заклятия.
— Почему он не призывает демона обратно? — спросил Фонон. — Наши шансы возросли бы!
— Я не знаю!
Воин позади них, задыхаясь, схватился за горло. Это был конец. Он упал из седла и оказался под ногами у дрейков.
Лучники начали стрелять. Двое искателей, уже мертвых, камнем летели к земле, но большинство других оказались вне досягаемости для стрел.
Мысли Шариссы беспорядочно метались, пока шла магическая битва между двумя войсками. Люди вокруг нее вопили, но она не могла отвлечься, чтобы помочь им. Вместо этого она притянула к себе Фонона и произнесла свое лучшее защитное заклинание.
— Ты должна биться с ними, — посоветовал Фонон. — Или пернатые не станут обращать на нас внимания просто потому, что мы не сражаемся?.. Они приберегают нас для того момента, когда устранят представляющих серьезную угрозу.
Огромное тело упало перед ними, напугав и разъярив дрейков. Оказалось, что это был труп одного из людей-птиц. Он ударился о землю с такой силой, что разбился вдребезги. Неизвестно, прикончило его колдовство или стрела, но была и еще одна опасность. Поскольку пернатые летали прямо над колонной, существовала вероятность, что даже и в смерти искатель может прихватить одного из противников с собой. Шарисса подняла голову и уставилась в небо. Ей показалось, что больше всего искателей находится непосредственно над ними.
Опустив голову, разъяренная волшебница снова увидела Баракаса, спокойно сидящего на своем дрейке и взирающего на окружающий хаос. Он ограничивался тем, что обозревал местность и временами выкрикивал приказания. Он чего-то ждал.
Их глаза встретились; Шарисса была уверена, что Баракас улыбнулся — хотя лицо его было скрыто под шлемом. В ответ на ее гнев и замешательство предводитель клана указал в небо позади нее. Шарисса резко обернулась, опасаясь увидеть еще большее количество искателей, летящих к обреченной колонне, чтобы отрезать им всякий путь к отступлению.
И в самом деле, к месту битвы спешило множество крылатых чудовищ, но это были не искатели.
Это были Тезерени. И не одна группа, а две. Они направлялись с востока и с запада, соединяясь вместе как раз вблизи гор. В то время как числом их было меньше, чем нападавших пернатых, их преимуществом были высота и большие габариты дрейков. Кроме того, они имели возможность воспользоваться замешательством в ходе битвы. Несколько искателей заметили их, но это им мало помогло. Вовлеченные в бой с колонной при помощи и магии, и оружия, они не могли покинуть битву, не подставив себя под смертоносный дождь снизу.
Многие все же пробовали это сделать — невзирая на риск. Магия искателей была явно более слабой — по крайней мере у этой группы. Те, кто попытались скрыться, стали легкими целями для лучников, которые подстрелили многих из них, — а затем в дело вступили заклинатели. Несколько Тезерени все же погибло, поскольку не все пернатые покинули поле боя. От людей-птиц, боровшихся с враадами, казалось, исходило тихое отчаяние — как будто они знали: то, что они пытались сохранить в этой борьбе, уже потеряно для них. И все же — так же, как в том случае, когда их высокомерие и просчеты явно высвободили какое-то ужасное заклятие, обратившееся против них самих (как считал Фонон и доказывали их окоченевшие трупы), — теперь их же собственные промахи загнали искателей в западню, избегнуть которой надежды у них было немного.
Баракас, ожидая ловушки, устроил свою собственную. Именно поэтому экспедиция передвигалась так медленно. Предводитель клана выслал две небольшие группы наездников на летучих дрейках и скрыл их где-то в лесистой местности на юго-западе и юго-востоке отсюда. Каким-то образом им удалось появиться как раз вовремя, хотя Шарисса и не заметила никакого сигнала. Она ничего не ощутила — это точно.
Баракасу, она знала, будет тем более приятно объяснить это позднее. А сейчас было важно дожить до тех пор, пока новоприбывшие не смогут закончить дело.
— Остерегись! — закричал Фонон. — Один из них прицелился в нас, Шарисса!
Так оно и было, но волшебница не чувствовала угрозы. В ее сознании вертелись неясные образы тех, в ком она с трудом узнала искателей.
— Шарисса? — Эльф ударился о нее телом — единственное, что он мог сделать, чтобы расшевелить ее, так как был скован.
— Нет! Прекрати это! — возразила она. — Он пытается о чем-то рассказать мне!
Искатель, находившийся над ними, уклонился от двух стрел. Он усилил свою мысленную атаку, сделав образы, воспринимавшиеся Шариссой, более четкими.
Искатели в пещере… в пещере, которую разыскивали Тезерени. Отец рассказал Шариссе о способе, которым пернатые общаются с чужаками, но указал, что для лучшего понимания необходимо касание. Сейчас это было невозможно, но имелись барьеры, которые можно было снизить.
— Шарисса! Ты снимаешь свои защитные заклинания!
— Я знаю! Доверься мне! — Она надеялась, что он не будет настаивать, потому что ее собственная решимость в этот момент начала колебаться. Что если она сама отдавала себя в когти искателей?
