Короче, домой мы добрались под жизнерадостную болтовню старшего брата, который упрямо уходил от любых провокационных вопросов Наташки.
— Ничего, — уже не так уверенно повторяла она мне на ухо. — Он смирится. Нужно только подождать.
Я молча кивала, думая, что поведенческая аномалия Егора меня волновала бы куда больше, если бы не предстоящий разговор с мамой. Он-то ведь по-любому был важнее. Ведь с легким помешательством старшего брата мы могли разобраться в любое время, а вот шанс сразиться с Титанами выпадает раз в жизни. Лучше бы он, конечно, вообще не выпадал, но уж если подфартило — приходилось учитывать его в расписании и, не задумываясь, откладывать на потом остальные дела.
— Может, тебя в школу подбросить? — спросил Егор, вырывая меня из размышлений о том, какую именно работу припасла для нас Ядвига.
Я покачала головой, вглядываясь в знакомый пейзаж за окном, — мы почти прибыли в особняк:
— Спасибо, не надо, — и добавила, не задумываясь: — Меня Алекс подвезет.
Зубовный скрежет, раздавшийся следом, на мгновение заглушил шум колес, несущихся по брусчатой дороге. Мне даже грешным делом показалось, что у Егорушки сейчас пар из ушей повалит от напряжения. Да что там: Наташка испуганно вжала голову в плечи, поскольку явно не ожидала такой резкой перемены настроения!
К счастью, этот акт выброса негативной энергии в подпространство продолжался недолго. Егорушка поиграл желваками, криво улыбнулся и проскрипел:
— Конечно, Евочка. Алекс так Алекс.
И надо отдать ему должное, согласился с этим он не только на словах! Мы, дружно вытаращившись, смотрели, как брат почти на ходу катапультируется из авто, выхватывает свои лыжи и рюкзак (таксист только протестующе пискнул, когда Егор рывком распахнул и без того державшуюся на честном слове дверь багажника), раненым кабанчиком несется в дом, попросту сбрасывает шмотки в угол и, выскочив обратно, орет:
— Мне пора в универ! Сильно-сильно спешу. Всем пока!
— Интересно, — задумчиво протянула ему вслед Игнатова, — он до вечера в себя придет? А то мне ведь еще в аэропорт ехать, и я реально рассчитывала на его «тойоту».
Богдан, как раз медленно и элегантно выбиравшийся из второго авто, бросил на девушку удивленный взгляд:
— Слушай, ну если такси — вообще не вариант, я могу предложить «хонду».
Наташка смерила его хмурым взглядом:
— Спасибо, Богдан. Я тронута.
— И при этом смотришь так, будто я предлагаю тебе в аэропорт поехать на телеге, — хмыкнул парень. — А между прочим, «хонда» круче «тойоты», разве ты не знала?
Взгляд Наташи из просто угрюмого стал даже чуточку печальным, но объяснять Богдану, почему в данном конкретном случае «крутость» авто определяется исключительно наличием «правильного» водителя, она не стала. Только обменялась понимающими взглядами с Полиной и пошла в дом. Я, философски хмыкнув, потопала следом. Уже в прихожей, у самой лестницы, меня догнал Алекс.
— Что это с нашим Егором? — спросил он на ухо. — Реально странно себя ведет.
Ухмыльнулась, пожимая плечами:
— А это он еще от вчерашнего не отошел. Надо было с ним все-таки помягче. Такие моральные травмы — они ведь на всю жизнь остаются.
— На всю жизнь у него останется вполне реальная травма, — серьезно ответил Шурик. — Которую ему Наташка организует, если он ее в аэропорт не отвезет. А насчет моральной — так это его личные комплексы. Вот пускай сам с ними и борется.
— Кстати, о сражениях, — скосила я глаза на заклинателя. — Ты Ядвигу еще не видел?
Вместо ответа парень изогнул левую бровь и бросил выразительный взгляд вверх. Я подняла глаза: на последней ступени, приторно улыбаясь, стояла мама. В строгом черном костюме, туфлях на шпильке и с неизменным бокалом в руке. А рядом с ней…
— Да ну не может этого быть! — воскликнула, роняя с плеча рюкзак, и на полном серьезе решая, что лучше: призвать молнию или долбануть фаерболом по площади. — Или вообще магическими сетями его опутать? — пробормотала, тут же начиная плести заклинание. — Чтобы на этот раз точно не сбежал!
— Не думаю, что в этом есть необходимость, — сказал Алекс, перехватывая мою руку.
Уже почти завершенная сеть пшикнула на прощание и растаяла, на краткий миг изменив магический фон над домом. Я уставилась на заклинателя, бесстрашно переплетшего наши пальцы в «замке». «Бесстрашно» — потому что, опоздай он на несколько мгновений, сформированные чары осели бы на нем, и следующие четверть часа я бы потратила, пытаясь их снять.
— Ты его защищаешь?! — воскликнула, не веря своим ушам. — Его?! Этого плешивого вредителя?!!
Вредитель, который в действительности обладал на редкость густой шевелюрой, обиженно насупился:
— В прошлую нашу встречу, помнится, вы, Ева, вели себя куда почтительнее по отношению к старшим.
— Ага, — мрачно буркнула в ответ. — Напомнить, что мы получили в благодарность?
Кусай, а это был именно он, театрально закатил глаза:
— Это ведь у вас существует поговорка: «Кто старое помянет…»?
— Довольно, — внезапно вмешалась в диалог мама. — Во-первых, поговорка не относится к тем, кто толкает врагам амулеты, от которых зависит судьба целого мира, а потом отказывается поделиться гонораром. А во-вторых, сейчас у нас нет времени выяснять отношения. Ева, Александр, — Ядвига обернулась к нам, — оставьте рюкзаки здесь и пройдемте в гостиную. Нас ждут.
И ведь не обманула же — нас действительно ждали! Причем такая компания, что наличие Кусая сразу перестало меня волновать.
— Титто Валенсис? — недобро сощурившись, поздоровалась я.
Представитель Совета заклинателей тоже нахмурился и с недоверием покосился на мою правую руку. Наверное, не особо верил в «синдром запястного канала», придуманный мамой в его прошлый визит. И правильно делал! Ибо если он сейчас заявит, что снова хочет забрать моего парня для повышения его «демоно-специализированной» квалификации, то я ни на маму, ни на Кондратия, ни даже на Мелиссу Овада, пристроившуюся на диване рядом с Титто, не посмотрю — точно швырну что-нибудь тяжелое ему в голову. И Ядвига на этот раз не помешает. Это я тогда была не готова к блокировке своих сил коварной родительницей, а сейчас уже наметила взглядом настольную лампу и серебряное блюдо размером с тарелку для фрисби — чем не снаряды?
— Ты себе так зубы в порошок сточишь, — проворчала мама, усаживаясь в кресло и кивком головы приглашая нас с Шуриком расположиться на втором диване.
Мы переглянулись и послушно уселись рядом с Кондратием. Мелисса, напряженно буравящая взглядом моего почившего предка, потеснилась, освобождая место для Кусая. Титто, которого в итоге хорошенько так приплюснули к правому подлокотнику дивана, недовольно нахмурился, но промолчал. Я бы на его месте тоже промолчала — у мамы Владимира на лице было написано, что денек у нее начался отвратно. Причем настолько, что впору получать КМС по хамству, и для этого не хватает только жертвы.
