— Скажите мне, что все это мне приснилось.
— Вынуждена тебя огорчить, — невесело усмехнулась Салира. — Мне уже много раз хотелось бы услышать то же самое, но, увы, слишком много народу видит этот сон. Так что, боюсь, это вовсе и не сон.
— Светает, — устало сказал Криан. — Надо идти в форт. Мы должны рассказать о том, что случилось. Но что я скажу? О, Величайший, что я скажу?!
Тэйнен подозрительно посмотрела на него, и неожиданно спросила:
— Ты что, веришь в Величайшего?
Маг горько усмехнулся.
— Между прочим, — ответил он. — Веру в Величайшего, безымянного и непостижимого творца мира, люди переняли у нас, магов. А потом начали истреблять нас под знаменем этой веры. Неплохая ирония судьбы, не так ли?
— Ничего себе, — усмехнулась Салира. — Вот оно, оказывается, как…
— Нам надо идти, — упрямо повторил Криан.
Тэйнен попыталась подняться на ноги, но не смогла, и снова опустилась на траву.
— Мне надо еще немного передохнуть, — простонала она. — Умираю от жажды, и голова идет кругом.
— Хорошо, — согласился маг.
Он и сам едва держался на ногах. Голова, правда, у него больше не кружилась, но слабость и жажда никуда не исчезли.
Некоторое время все трое молча сидели прямо на земле, глядя на восходящее солнце. Появись тут сейчас какая-нибудь нежить, ей был бы обеспечен легкий обед. Сил что-то делать: колдовать, сражаться и даже бежать, не было ни у кого. Потом Криан откашлялся, и спросил Тэй:
— Как же тебе удалось очнуться? Ведь и ты выпила дурманное зелье.
— Не знаю, — пожала плечами девушка. — Я была в своем собственном детстве, собирала ягоды. А потом пришла мама, надавала мне пощечин и велела приходить в себя.
— Мама? — удивился Криан. — Та травница?
— Нет, — отрицательно мотнула головой Тэй. — Моя родная мама. Это была она, я наконец-то вспомнила ее лицо.
— Но она же погибла! — поразился маг. — Как она могла к тебе придти?
— Не знаю. Но это была именно она.
— Я тебе верю, — примирительным тоном проговорил Криан. — Просто я никогда не слышал о том, что погибшие маги могут являться живым. Даже во сне.
— А что если она не погибла? Ведь никто же не видел ее мертвой!
— Может быть. Но, скорее всего, ты просто очень хотела очнуться, и твое сознание зацепилось за образ матери в поисках силы и поддержки.
— Может быть, — устало кивнула Тэй.
— В конце концов, — хмыкнула Салира, — Вспомнила же ты, что когда-то была Роалин.
Тэйнен откинулась на траву, и глухо рассмеялась.
— Ничего я не вспомнила, — ответила она. — И никогда я не была никакой Роалин. Просто еще в детстве слышала эту легенду, а когда Роан понес эту чушь про то, что он будто бы сам Ландияр, а я его покойная возлюбленная, пришлось подыграть, чтобы отвлечь его. Я всего лишь переложила легенду в реальную действительность, сама додумала причину, заставившую Роалин сжечь свое сердце.
Криан невольно поежился. В самом деле, если уж правдой оказалась версия его отца о том, что отец Роана связался с их матерью ради сокровищ клана Теар, то какой еще могла быть история любви Роалин и Ландияра? Власть и богатство слишком часто ценятся в этом мире превыше всяких нежных чувств.
— А как очнулась ты? — спросила Тэйнен у Салиры.
— Тоже не знаю. Выпив зелья, я оказалась запертой в какой-то темной комнате. Пыталась найти двери, и никак не могла, а потом одна из стен рухнула, вошли семеро мужчин. Я не видела их лиц, только фигуры. Они взяли меня за руки и вывели в яркий свет, а на прощание велели прикоснуться к Кристаллу, и вспомнить какое-нибудь место, где я хотела бы оказаться. Сказали, что это единственный выход теперь. Когда я открыла глаза, поняла, что лежу рядом с Кристаллом.
Криан решительно поднялся на ноги.
— Идем, — сказал он девушкам. — Нам лучше поспешить, нужно как можно скорее рассказать остальным магам о случившемся.
Тэйнен тоже встала, но неожиданно нахмурилась и спросила:
— А что если Роан нас опередит?
Криан тяжело вздохнул. Воспоминания о брате причиняли ему теперь ужасную боль. А самым неприятным было то, что прятаться и впрямь было больше негде. Роан прекрасно знал все про все форты.
— Не опередит. А даже если и попытается, слово Хранительницы будет против его слова, ему никто не поверит. Так что, думаю, и пытаться он не будет.
Это было правдой. Но правдой было и то, что теперь все равно следовало ожидать самого худшего, причем, вероятно, в ближайшее время. Роану удалось пройти три ступени. Конечно, не завершив Восхождения, он не обрел вожделенного всесилия, и, не расправившись с Хранительницей, не получил власти над Переходом и нижним миром. Но все равно он теперь сильнее любого из ныне живущих магов. Со временем, конечно, эта сила пойдет на убыль, но на это потребуется много времени.
Один он, безусловно, в форт не сунется. Общими усилиями тамошние маги его все равно прикончат. Но что если этот глупец Вемар был не единственным его сторонником среди храмовников? Что если он решит снова поднять против магов людей?
В прошлой войне маги взяли верх, и то не без огромных потерь, но тогда их было значительно больше, и у них было много действующих боевых артефактов. Сейчас все давно уже не так.
Уже окончательно стемнело, когда они, наконец, добрались до первого портала. Криан сел на камень, стащил сапог и вытряхнул из него медный диск-ключ. Тэйнен перевела дыхание, успокаиваясь. Она уже давно волновалась за то, что ключ этот остался с прочими вещами в отобранной храмовниками сумке. Но Криан оказался умнее.
— А у озера нам с Салирой снова придется тебя ждать? — только и спросила она.
— Нет, зачем? Ты теперь уже освоила подводное плавание, да и Салира должна все суметь.
Хранительница коротко кивнула, и ответила:
— Кристалл подскажет.
Прежде чем шагнуть в мутную дымку портала, Тэйнен успела мельком удивиться произошедшим с девушкой переменам.
* * *
— Вот, стало быть, как…
Магистр Фарик нервно мерил шагами комнату. Магистры Крайз и Райдон, главы Вейма и Апелора, пока что сохраняли внешнюю невозмутимость, но было заметно, что это стоит им немалых усилий. И только прибывший последним магистр Рид Рэстон не стеснялся явно выказывать свой гнев.
— Чего еще было ждать от полукровки? — резко выплюнул он.
Сэйн Фарик остановился, смерил Рэстона негодующим взглядом, и холодно ответил:
— Позволю себе напомнить Вам о двух вещах. Во-первых, еще не так давно Вы сами прямо-таки мечтали выдать за этого полукровку свою племянницу. А во-вторых, я тоже полукровка.
Рэстон смутился на мгновение, но потом перешел в наступление вновь.
