Я не мог поверить, что Сериана — Сейри, как она велела себя называть, — приехала жить у нас. Госпожа Вералли сказала, что, говорят, это она убила папу, что она — ведьма, похитившая мамин рассудок, хотя все знали, что у нее особо красть нечего. Я не знал, как мне сохранить свою тайну, когда Сейри поблизости. Она, должно быть, привыкла к чародейству и разглядит его во мне еще быстрее, чём мог бы папа. Когда я впервые встретил ее, она пришла прямо к солдатикам в библиотеку. Я испугался, еще даже не зная, кто она. Интересно, догадалась ли она, что я с ними делал? Так что я решил избавиться от нее как можно скорее. Госпожа Вералли утверждала, что Сейри вернулась в Комигор, чтобы отомстить. Я был уверен, что, как только она выяснит правду обо мне, она добьется того, чтобы меня сожгли, так же как и ее мужа.
Но так я думал только поначалу, пока не начал следить за ней. Она оказалась совсем не такой, какой я ожидал. Когда она рассказывала мне о смерти папы… ну, было совсем не похоже, что она его ненавидела. Хотя, кажется, она сочла меня пятилетним несмышленышем, не подозревающим, что она о многом умалчивает. Она усердно трудилась и со всеми обращалась уважительно, даже со слугами и мамой. Она совсем не выглядела жаждущей мести и знала много интересного о погоде, истории и о том, что как делается, а особенно о Комигоре. Хоть я и не решался доверять Сейри, я начал задумываться, не ошибается ли госпожа Вералли.
Когда Люси услышала, что Сейри приехала в Комигор, она почти так же испугалась, как и в ту ночь, когда я заставил солдатиков маршировать. Я спросил, не думает ли она, что тетя приехала убить меня из мести или что она скажет королю Эварду, чтобы меня сожгли, если узнает правду. Но Люси снова и снова объясняла знаками, что мне нужно держаться подальше от Сейри. Когда я говорил о ней, Люси начинала плакать, и я не мог выяснить у нее всего, что хотел. Так шли недели, и я не говорил Люси, что на самом деле Сейри казалась мне теперь хорошим человеком, с которым стоило бы подружиться. Возможно, она не стала бы считать меня злом, как остальные. Наверное, она любила своего порочного мужа и их порочного ребенка так же, как Люси меня, несмотря даже на то, что они были злом и заслуживали смерти. Но накануне Дня соглашения я выяснил, как меня одурачили.
Я перестал следить за Сейри постоянно. Она знала про потайные отверстия и всегда догадывалась, когда я был поблизости, хотя нельзя сказать, что ее это беспокоило. Однажды, когда мы вместе сидели на крыше потайной башни, она сказала, что во всем замке есть только несколько уголков без скрытых глазков: в папином кабинете, в нескольких спальнях, сторожевых башнях, в маленькой приемной, в зале для званых обедов и в заброшенном саду, принадлежавшем бабушке. Мне пришло в голову, что было бы занятно и там устроить смотровые щели. Тогда я буду знать кое-что о замке, чего не знает Сейри. В нескольких местах это, оказалось, довольно сложно сделать, и я решил, что не стану подсматривать за спальнями, но каждую ночь, когда все ложились спать, я вставал и принимался за остальные. Утром накануне Дня соглашения я встал еще затемно, чтобы поработать над глазком в приемной. Но мне захотелось спать, и я решил отправиться обратно в постель. Не успел я вернуться в комнату, как с лестницы спустилась Сейри, закутанная в плащ, словно собиралась наружу. Мне это показалось странным, ведь до рассвета оставался еще час, а гуляла она обычно после полудня. Я прокрался за ней в бабушкин сад и использовал свой новый глазок, чтобы следить за ней. Долгое время ничего интересного не происходило. Она просто гуляла туда-сюда по дорожкам, но вид у нее был взволнованный, при каждом шорохе она подпрыгивала и оглядывалась.
Едва рассвело, колючее тепло разлилось по моему телу, как будто солнце всходило внутри меня самого вместо неба. Дальше — еще более странно: прямо из рассвета вышли двое. Там не было ни калитки, ни ворот, ни места, где они могли прятаться. Оба кутались в белые плащи, и стало ясно, что Сейри ждала именно их. Она села на скамью рядом с одним из них, странного вида стариком. Они сказали много непонятного, но кое-что — кое-что важное — я понял.
— Я никогда не подвергла бы вас опасности… — сказала Сейри. — Я здесь лишь потому, что мне представилась возможность отплатить брату за все.
«Отплатить брату за все…»
Месть. Госпожа Вералли была права.
Старик сказал, что молодой высокий мужчина, с которым Сейри гуляла по саду, был тем самым принцем, убившим папу. Я не смог расслышать все, о чем Сейри говорила с молодым, но потом они остановились перед мертвым деревом, и он протянул к нему руку. Внезапно дерево покрылось листьями, расцвело и снова засохло, словно прожив целый год у меня на глазах. Я знал, что за зло может сотворить такое, и понял, кого Сейри привела в наш дом. Госпожа Вералли была права во всем. Папу убил колдун. Этот колдун был другом Сейри, и она привела его в Комигор, чтобы завершить свою месть.
Я не стал ждать, чем все это закончится. Вместо этого я бросился в замок, чтобы рассказать хоть кому-нибудь о происходящем. Я побежал в мамину комнату, но госпожа Вералли сказала, что маме нельзя ни с кем видеться и мне не следует знать почему. Это означало, что мама рожает. Может, Сейри убедила колдунов сделать так, чтобы ребенок появился на свет раньше положенного и умер, как остальные.
— Вы ведь не пустите сюда ни Сейри, ни кого-нибудь чужого, правда? — спросил я. — Я знаю, что она ведьма, как вы и говорили.
Госпожа Вералли взяла меня за подбородок и подняла его, чтобы я заглянул в ее морщинистое лицо.
— Ты видел следы зла? Мы пошлем за королевскими дознавателями, чтобы ее допросили.
Ее глаза горели.
Я не знал, что ответить. Мысль о королевских дознавателях судорогой свела мой желудок. Если они примутся искать чародейство, то, разумеется, отыщут и меня. Я старался не делать ничего дурного, но не всегда знал, что было дурным, а что — нет. Некоторые вещи просто случались сами. Вот почему Люси так пристально за мной следила. Нет, я не мог рассказать госпоже Вералли всего, и объяснил только, что не хочу, чтобы Сейри причинила вред маме или ее новорожденному ребенку.
— Она и близко сюда не подойдет, мой маленький ягненочек, и ты держись от нее подальше. Я собираюсь отправить ее отсюда прочь. Капитан Дарзид уже едет из Монтевиаля. Этот человек помог твоему отцу уничтожить ее злого супруга и ребенка-демона. Когда капитан приедет, я расскажу ему, как она шныряет тут повсюду, когда тело твоего отца еще не остыло. Он позаботится, чтобы ее здесь не было!
Мне никогда не нравился капитан Дарзид. Он при каждой встрече клал мне на плечо руку и принимался расспрашивать, чем я занимаюсь, что изучаю, с кем дружу, и все время следил за мной. Если я упражнялся с мечом во дворе, он наблюдал, опираясь на стену, если читал в библиотеке — он заглядывал в книгу через мое плечо. Сколько раз он улыбался мне особенной вкрадчивой улыбкой, словно мы с ним были близкими друзьями. Я обрадовался, когда он уехал из Комигора после смерти папы.
