— Вставай! — богатыря разбудил чей-то звонкий голос, и в его бок уткнулся булатный наконечник копья. — Проспал ты своё счастье, дружок!
Дунай отрыл глаза и огляделся. Шатер исчез, а на его месте гарцевал верхом давешний спящий витязь, да еще пребольно тыкал Дуная в бок наконечником копья. Лицо витязя закрывала сверкающая на солнце личина, сквозь прорези в которой были видны только глаза.
— Ладно, — ворчливо согласился Дунай, хватаясь рукой за острый булат и отодвигая его в сторону, — проспал! Но я ведь тебя не тронул, когда спал ты! Давай уж честь по чести, дай мне встать, одеться, а там уж и силушкой померяемся вволю!
Витязь на мгновение задумался, затем утвердительно кивнул головой и убрал копье. Дунай вскочил на ноги, и засунув пальцы в рот, резко свистнул. Поднимая сухую степную пыль, к богатырю мчался Ворон.
— Слышь, — обратился Дунай к супротивнику, неподвижно стоящему неподалёку, — как зовут тебя? Куда сообщить, что так и так, принял, дескать, ваш сын смерть геройскую от руки Дуная! — одним неуловимым движением, Дунай не касаясь стремян взлетел в седло.
— Не хвались на рать…, - последние слова супротивника потонули в громовом ржании Ворона, взвившегося на дыбы.
— Что? — переспросил Дунай. — Тебе насрать? — он старался разозлиться перед поединком. — Сейчас мы это проверим!
— Я говорю, — громко повторил неизвестный, — не хвались на рать идучи!
Булатная личина искажала голос витязя, но на мгновение этот звонкий голос показался Дунаю знакомым. Но только на мгновение.
— Держись, сопляк! — крикнул Дунай, выставляя копье и пуская Ворона в галоп.
Противник несся на Дуная с молчаливой решимостью. Они сшиблись словно две горы, если бы горы умели двигаться с такой быстротой. Щепки полетели в разные стороны: супротивники даже не покачнулись в седлах. Отбросив бесполезный кусок дерева: все, что осталось от прочного копья, Дунай обнажил меч. Противник скопировал его действия: пустил солнечный зайчик полосой шлифованного булата. Дунай несколько раз взмахнул мечом, нагоняя кровь в мышцы, затем, привстав на стременах, обрушил на противника богатырский удар. Руку тряхнуло, а от щита супротивника отвалился добрый кусок.
— А! — радостно воскликнул Дунай и тут же забыл об осторожности, увидев, что рука противника бессильно повисла, — это тебе не пряники медовые трескать!
Неожиданно рядом что-то свистнуло, Дунай инстинктивно пригнулся, закрываясь щитом. Неведомая сила сорвала с головы шелом.
— Вот, блин! — выругался про себя Дунай. — Противник — то непрост, ишь как он меня отвлек! Ч ведь чуть башки не лишился!
Поединщики продолжали кружить друг против друга. Рука неизвестного уже не висела плетью, а крепко сжимала изуродованный щит. Они изредка обменивались ударами в поисках слабых мест. Солнце потихоньку перевалило зенит. Тени удлинялись. Богатыри уже бросили наземь остатки измочаленных щитов.
— Слышь, — привлек внимание неизвестного Дунай, — давай спешимся! Заморились наши коники добре!
Неизвестный устало кивнул. Добрыня спрыгнул на пыльную степную землю, взрыхленную копытами коней. Тело, измочаленное не хуже щитов, противно ныло. Противнику, судя по иссеченным доспехам тоже пришлось не сладко. Дунай стараясь не обращать на боль внимания, стал сближаться с неизвестным.
— Уф! — с трудом нанося очередной удар неподъёмным мечом, пыхтел Дунай. Бледный месяц с интересом следил за поединком. Богатыри двигались медленно, словно окутанные невидимой паутиной. Наконец, они повисли друг на друге, опустив мечи.
— Слушай, — сипло сказал Дунай, облизывая пересохшие губы, — давай без оружия, а? Сил больше нет мечом махать!
Неизвестный что-то невнятное буркнул и утвердительно махнул головой. Мечи тут же выскользнули из ослабевших рук. Богатыри оттолкнулись друг от друга. Покачиваясь, они мерили друг друга злобными взглядами. Наконец противник размахнулся, и Дунай, собрав остатки сил, прыгнул на него. Обхватил закованное в металл тело. Сжал, что было сил. В глазах потемнело. Враг вяло трепыхался, но разорвать стальной захват не мог. Дунай резко оторвал противника от земли и кинул в дорожную пыль, припечатав сверху своим весом. Неизвестный лежал тихо, по-видимому без сознания. Дрожащей рукой Дунай сорвал с лица витязя погнутую личину.
— О, боги! — вырвался у него глас изумления. — Настасья!
Он осторожно слез с девушки.
— Да как же это? — недоумевая, выкрикнул Дунай. — Настасьюшка!
Он поднял голову девушки и положил её себе на колени. Сорвал с её головы шлем. Ласково провел по коротко стриженым волосам рукой. Девушка застонала и открыла глаза.
— Дунай! — тихо позвала она. — Как я хотела, что бы ты победил! И ты не подвёл!
— Зачем? Зачем ты состязалась со мной?
— Я обещала маме перед смертью, что моим мужем станет лишь тот, кто сумеет победить меня в честной схватке! Но я любила только тебя, — её губы тронула легкая улыбка, — с того самого первого дня, когда увидела тебя в отцовской дружине. И боги помогли нам! Я боялась, что ты не сможешь одолеть меня, поэтому дома я никогда не выходила на двобой с тобой…
— Я тоже боялся, — честно признался Дунай, — боялся, если ты победишь, то будешь презирать меня всю жизнь! Я тоже, — он судорожно сглотнул, — тоже всегда любил только тебя одну!
— Поставь шатер, милый, — слабым голосом попросила Настасья, — нам нужно отдохнуть.
* * *
Свинцовые волны холодного моря разбивались о прибрежные камни фьорда, обдавая солёными брызгами стоящих на берегу людей.
— А ну разойдись! — заорал чернобородый викинг в рогатом шлеме, сбрасывая на берег сходни. — Набежали тут, — проворчал он, привычно смахивая с красного обветренного лица капли воды, — разойдись, кому говорю!
На пристани действительно было много народу: убелённые сединами древние старцы, их ученики, служки, были здесь служители Перуна и Волоса, и других, не знамо каких богов.
— Эк, сколько волхвов в одном месте, — удивленно присвистнул Кожемяка, — и каким только ветром их сюда принесло?
Настроение у Никиты было отличное: до Варяжского моря им удалось добраться без приключений. До Смоленска они загорали, развалившись на тюках с товаром. А в Ключ-городе, благодаря помощи купца Алтына, старинного друга отца Никиты, быстро нашли попутчиков до побережья.
— Праздник скоро в Арконе, — отозвался Морозко, — каждый уважающий себя волхв, хоть раз в жизни обязан здесь побывать!
— Эй! — закричал друзьям все тот же чернобородый варяг. — Грузиться будем, или как? Мне плевать на то, что вы заплатили вперёд! Не поторопитесь загрузить свои задницы на судно, уйдем без вас!
