11
– Очнись! Открой глаза и встань, Первоход!
Глеб открыл глаза. То, что он увидел, выглядело настолько нереально, что сначала Глеб подумал, что спит. Однако прошло несколько секунд, и он окончательно пришел в себя. Мозг его заработал четко и ясно, и вместе с этим пришло осознание того, что все, что он сейчас видит, – реальность.
Прямо перед Глебом лежала на траве Лесана. Над ней стоял высокий человек, закутанный в черную хламиду. Лицо его было скрыто под черным наголовником. Вокруг Глеба, Лесаны и черной фигуры полыхала стена голубого огня, отрезавшая их от всего остального мира.
Глеб поднял с травы меч и встал на ноги. Потом нахмурился и неприязненно посмотрел на незнакомца. Верхняя часть его лица находилась под наголовником, и Глебу был виден только узкий и белый, словно выточенный из мрамора, подбородок.
– Здравствуй, ходок! – проговорил незнакомец из-под капюшона, и Глеб поразился тому, каким густым и глубоким был у него голос.
– Здравствуй и ты, жрец Нуарана, – отозвался Глеб. Он шагнул к Лесане, но жрец холодно изрек:
– Ты не должен ее трогать, ходок. До тех пор, пока мы не закончим наш разговор.
Глеб остановился, вгляделся в запрокинутое лицо травницы и спросил:
– Она жива?
– Да, – последовал ответ. – С ней все будет в порядке.
Глеб поднял взгляд на жреца.
– До сих пор я никогда не видел жрецов Нуарана по отдельности, – сказал он. – Только всех вместе. И я никогда не видел жрецов Нуарана безоружными.
– Оружие мне ни к чему, – спокойно проговорил жрец, и от голоса его – неправдоподобно ровного и гулкого, Глебу стало не по себе. – Ты пришел спасти нас от уничтожения, ходок. Ты – наш друг.
Жрец вынул кисти рук из широких рукавов черной хламиды и поднял их к голове. Руки эти были неестественно белые, перевитые голубоватыми жилками. Взявшись за края капюшона, жрец медленно снял его с головы.
Глеб впервые видел лицо жреца Нуарана открытым. И лицо это было гораздо больше похоже на человеческое, чем он ожидал. Череп жреца был абсолютно лысым и мертвенно-бледным. Глаза были черными, лишенными белков. Губы – такие же белые, как и кожа.
Что-то в этом жутковатом лице, похожем на мраморную маску, показалось Глебу знакомым.
– Мы виделись раньше? – неуверенно спросил он.
По белым губам жреца скользнула тень усмешки.
– Неужели ты не узнал меня, ходок? – проговорил он своим ровным, гулким голосом. – Я Ростих. Мальчик, которого ты отдал жрецам несколько лет тому назад.
– Вот оно что! – выдохнул Глеб. И кивнул: – Да, теперь я вижу. Ты тот самый мальчишка, который явился сюда из далекого будущего, заблудившись во времени. Но ты сильно изменился, Ростих.
– Да, – гулко проговорил жрец. – Я изменился. – Он немного помолчал, разглядывая Глеба черными, бесстрастными глазами, а потом продолжил: – Я пришел, чтобы объяснить тебе скрытый смысл всего, что тут произошло.
– Это было бы неплохо, Ростих. Честно говоря, я уже распрощался с жизнью, но проклятые гончие испарились так же внезапно, как появились.
– И что ты об этом думаешь?
Глеб взглянул на лежащую у его ног девушку.
– Я думаю, что Лесана применила какое-то мощное колдовство. У вас, нелюдей, это в порядке вещей.
– Твое предположение верно лишь в одном: гончих смерти уничтожила Лесана, – гулко прогудел жрец.
Глеб нахмурился.
– Зачем же тогда понадобился я? К чему было городить огород, если травница с самого начала могла их убить?
Некоторое время жрец молчал, разглядывая Первохода таким взглядом, словно пытался определить для себя – стоит ли открывать ходоку правду? Поймет ли он? Наконец, он заговорил снова:
– Никакого царства Велеса и никаких гончих смерти не существовало, Глеб. Не существовало до тех пор, пока Лесана не создала их в своем воображении. Это её дар. В детстве бабушка много рассказывала ей про страшного владыку Преисподней и про его вечно голодных псов, которые хватают души умерших и уносят их в Навь. Когда Лесане было пять лет, она заблудилась в лесу и набрела на стаю волков. Подоспевшие воины отогнали хищников, но страх уже поселился в душе девочки, он стал медленно разъедать эту незрелую душу. Однажды, найдя свою бабушку мертвой, Лесана испугалась. В тот миг в ней и открылся этот странный дар – оживлять свои фантазии и делать их частью реальности. Гончие смерти, которые до сих пор существовали лишь в ее воображении, стали настоящими.
Слушая ровный, гулкий, монотонный голос жреца, Глеб задумчиво разглядывал Лесану. Грудь ее мерно и тихо вздымалась под охотничьей курткой, губы были слегка приоткрыты, густые, длинные волосы лежали вокруг головы веером.
– Ты сказал, что это дар, – негромко проговорил Глеб. – Но, по-моему, это проклятие.
– Проклятие тоже может стать бесценным даром, – возразил жрец.
– Угу. – Глеб мрачно усмехнулся. – Вечно у вас, нелюдей, все не по-людски. Почему вы не открыли ей правду? Почему сказали, что я могу спасти ваше племя от гончих смерти?
Жрец немного помолчал, затем ответил:
– Страх поселился в душе Лесаны, подобно ядовитому паразиту. Он отравил своим ядом ее кровь. Мы ничем не могли ей помочь.
– Но… при чем тут я?
– Лесана с детства слышала истории про Глеба Первохода. Героя, который в одиночку победил армию нелюдей и открыл для нас врата Иноземья. В ее воображении ты стал непобедимым героем. Лесана была уверена, что ненавидит тебя, но на самом деле она испытывала к тебе другие и гораздо более глубокие чувства. В какой-то степени ты стал ее кумиром, Первоход. Мы понимали, что происходит, и решили это использовать.
Лесана справилась со своими страхами. И сделать это ей помогла любовь. Девушка расправилась с чудовищами, которые терзали ее душу. Теперь она в безопасности. И мы – тоже.
Лицо Глеба дернулось.
– Сказка про всепобеждающую любовь… – с холодной и горькой усмешкой произнес он. – Как это по-книжному. И что же мне делать теперь? Что мне делать, жрец?
Ростих сдвинул безволосые брови и сухо отчеканил:
– Это ты должен решить сам.
Глеб некоторое время молчал, потом посмотрел на стену огня, отделяющую его от лилового, искристого мира, в который он попал.
– Что такое Иноземье, Ростих? Ответь мне. Я хочу знать.
– Ты уже знаешь, Глеб. Иноземье – это мир, в котором мы нашли себе убежище.
– Это другая планета? А может, другое измерение? А может быть, ваше Иноземье – это рай? Отвечай мне, жрец!
– Думай так, как тебе удобнее, Первоход. – Ростих медленно повел плечами. – Мне пора. Врата в твой мир все еще открыты. Однако скоро они закроются. У вас с Лесаной мало времени.
– Мало времени? – Глеб нахмурился. – Для чего?
