— Того… тьфу, лапоть… После смены… — сурово осадил урядник напарника и ловко сгреб монетки с ладони. — Мы постоим тутой подле дверей, а ты там живее. На все полчаса времени
— Как скажешь… — я толкнул двери и шагнул внутрь.
В пустом коридоре стоял прислонившись к стене бритоголовый амбал с увесистой дубинкой в руке.
— Тя кто сюдой звал… а-а-а… это ты… вот шмот, забирай… — вышибала подвинул ко мне мешок. — Усе на месте, можешь не беспокоиться. Хозяин приказал…
В голове мгновенно созрело решение, не останавливаясь, я коротко саданул его в пузо, а потом придержав, опустил тело на ковер.
— Ахр-р… — амбал пуская слюни тужился что-то сказать. — Т-ты…
— Где Влахий? — я легонечко черканул засапожником у него под глазом. — Порешу падлу…
— Т-там… — амбал с ужасом косясь на клинок ткнул пальцем вверх.
— Веди, курва… — я еще раз двинул его башкой об стену и вздернул на ноги. — Живо, сука, ливер выпущу…
Мы свернули в боковой коридорчик и поднялись по узкой винтовой лестнице на второй этаж. Еще пару метров и остановились возле мощной дубовой двери.
— Т-тут… — прохрипел охранник. — Х-хозяин…
Я хотел вышибить дверь, но она неожиданно открылась сама…
— Уж пришел Гор… — Влахий покачнулся и отхлебнул из бутылки. Судя по всему старик был мертвецки пьян, но слова выговаривал твердо и правильно, разве что слегка заикался. — Б-быстро ты… но заходи, заходи. И отпусти его… отпусти…
Амбал с глухим стуком шлепнулся на ковер, и на четвереньках быстро пополз в сторону лестницы.
— Б-будешь? — Влахий показал мне на бутылку. — Т-ты извини… у меня тут бардак…
Стол в маленькой очень скромно обставленной комнате, был завален пустыми бутылками и объедками. На полу валялись неряшливо разбросанные вещи.
— Зачем?
— Человек слаб, а я есмь человек… — Влахий опять присосался к горлышку. — М-мне сделали предложение, от которого я не смог отказаться. Это все… все…
— Алисия?
— Гор, я честно попытался, все должно было получиться, но…
— Где Франка?
— В Хлебовицах, ее загородный замок… это недалеко… три версты. Но ты не переживай… с Франтей ничего не случится… Просто… просто… Синод затеял какую-то игру… а Алисия… тоже человек со своими слабостями…
Я постоял пару секунд молча и еле выдавил из себя:
— Все равно спасибо тебе… боярин. За все спасибо…
А потом развернулся и пошел на выход. Бросил униженно кланявшемуся мне вышибале монетку, подхватил суму с вещами, тюк с доспехом и вышел на улицу.
— Быстро ты, — весело осклабился урядник. — Да ты не переживай парень, после наших-то подвалов, у кого хошь не получится…
Я его перебил:
— Ты мне лучше скажи служивый, где здесь можно лошадку приобрести?
— Дык у Назария, — охотно подсказал второй гвардеец. — Прямо за городскими воротами корчма и постоялый двор. Петух и Курица, зовется. Колбаски там… я тебе скажу, это что-то! А вот с девками не связывайся.
— Тогда пошли.
Гвардейцы подождали пока я переберусь через ров по узенькому приставному мостику и потрусили в кордегардию сдавать смену. А я глянул на звездное небо и пошагал к здоровенному дому с ярко освещенными окнами первого этажа. Судя по пьяным вопля, визгу девок и запаху жареного мяса, это и была корчма «Петух и Курица».
Как ни странно, никакой злости к Влахию и Алисии, не испытывал. Ничего из ряда вон не случалось. Кто им мы? Я — так вообще никто, а Франка, всего лишь бывшая ученица и бывшая подруга. Ничего особенного, вполне можно променять на какие-нибудь преференции от Синода. Или просто сдать, если основательно прихватят за какие-нибудь грехи. Надо сказать спасибо, что помогли в самом начале. Ну а потом, началась суровая проза жизни. Пусть их. Но Франтю я заберу. Хрен меня кто остановит. Вот сейчас прикуплю какую-нибудь худобу и отправлюсь в Хлебовицы. А потом? Потом пристрою где-нибудь гному и в Дромадарские Топи. Да, я уверен, Петка там. Больше негде ей быть…
— А может послушаешься совета прелата? — предложила вслух самая благоразумная часть моего сознания. — Ну, его в жопу, эти клятвы. Сейчас пожрем колбасок, надеремся пивом и айда путешествовать. Мир посмотрим, себя покажем.
Я подумал и буркнул:
— Сама иди в жопу. Раскудахталась. Все уже решено.
Постоял пару минут, окончательно понял что не откажусь от своего замысла и толкнул дверь в корчму. В лицо мгновенно ударила и чуть не сшибла с ног плотная смесь прогорклого масла, квашеной капусты и прокисшего пива. М-да… в корчме я еще никогда не был. А ничего, колоритно.
Свет масляных светильников едва пробивается через туман чада и гари. В правом углу за длинным столом горланит большая компания из бородатых мужиков в длинных жупанах из сермяги. Насколько я понял из обрывков фраз, это были возницы пригнавшие обоз с продовольствием в город. Между ними пристроилась пара худых гулящих девок с ярко раскрашенными мордочками. Девки лениво попискивали, когда их тискали и активно опрокидывали в себя пивные кружки.
сермяга (сермяжка) — историческое название грубого толстого сукна из простой шерсти ручного или кустарного изготовления, а также одежды из него
Чуть поодаль от возчиков гулеванили городские стражники, опять же с падшими женщинами, только видом получше и потолще размерами. Хотя про лучший вид, я, кажется ошибаюсь. Просто потолще.
На меня никто не обратил ровно никакого внимания. Тем лучше.
Разглядел кабатчика и шагнул к нему. Рыжий как огонь коренастый мужик мрачно гонял по стойке пивную лужу, периодически тыкая замызганной тряпкой в морду прилично одетому, но мертвецки пьяному индивидууму. Индивидуум мирно храпел и пускал носом пузыри уткнувшись физиономией в блюдо с квашеной капустой.
М-да… просто идиллическая картина.
— Чего прикажете?.. — кабатчик окинул меня взглядом определяя общественное положение с платежеспособностью и решился ограничиться нейтрально почтительным титулованием. — Так что прикажете, вашество?
— Коня куплю.
— Ехать никак ночью собрались? — лицо рыжего изобразило явную уверенность в моем слабоумии.
— Не твое дело. Так есть?
— Коня нет, — отрезал кабатчик, и уточнил: — На продажу нет. Прикажете пива? С перчеными колбасками? Тока вчера вепря завалили. Пальчики оближете.
— Кобыла? Мерин? — я в отчаянии перечислил все известные мне лошадиные производные. — Э-э… мул, может быть, лошак?
— Ослица! Нет, не ослица… — рыжий отбросил тряпку в сторону и внушительно ткнул пальцем в закопченный потолок. — Настоящий рысак, а не ослица! И сильна, как леший. Отдам за сущую безделицу в десять солей. С упряжью и санками. Почти новыми.
