Я указал на короткий узкий клинок, что висел на деревянной плашке на стене. На лице алхимика проскользнули нотки удивления, но указание он исполнил.
– Что теперь?
– А теперь ударьте меня в руку, – предложил я и положил правую ладонь на ближайший стол, которых тут был ажно три штуки. Потом мысленно ругнулся и стянул латную перчатку, предоставив свою незащищенную ладонь. Удивленный алхимик легонько коснулся кончиком кинжала моей руки и вопросительно посмотрел на меня.
– Сильнее, – подбодрил я его, – не бойтесь поранить меня.
– Ну, – пожал плечами тот, – как знаете.
После этого он взмахнул рукою с кинжалом и ударил по руке. Было больно, не до звезд в глазах, но ощущение приятным не оказалось. Ранения не было, только красное пятно осталось от удара.
– Видите, – продемонстрировал я свою неповрежденную конечность. Алхимик с немым удивлением уставился на руку, которую я так и не убрал со стола. Секундой спустя у него в глазах загорелся фанатичный огонек исследователя, и коротышка навалился всем телом на мою руку и со скоростью дятла затюкал кинжалом по руке.
– Совсем что ли?! – взвыл я, выдергивая ладонь из-под алхимика и пряча ее за спину. – Больно же…
– Поразительно, – запрыгал вокруг меня ученый, размахивая во все стороны кинжалом, – удивительно! Вы и в самом деле получили неуязвимость.
Наблюдая за суетою ошалевшего коротышки, я по-быстрому упрятал руку в перчатку и захлопнул забрало: мало ли что этому фанатику от науки взбредет в голову, может и в глаз кольнуть.
– Вы должны немедленно поделиться секретом изготовления этого вещества, – запальчиво с крошечной долей пафоса проговорил алхимик. – Нельзя такое открытие держать в секрете. Как вы считаете?
– Ну-у, – пожал я плечами, решая дилемму в голове 'признаваться – не признаваться в обмане', – наверное.
– Тогда назовите компоненты и процесс изготовления, – вооружился свинцовым карандашиком и куском пергамента алхимик и требовательно уставился мне в глаза.
– Хм, – хмыкнул я. – Понимаете, тут такая штука. Я работал с веществами, которые могут иметь названия отличные от ваших. Но могу опознать их по внешнему виду. У вас большой запас и выбор ингредиентов?
– Моя лаборатория одна из самых крупных в этой местности, – важно заявил коротышка, гордо выпячивая грудь.
'Угу, – мысленно усмехнулся я, – конечно, самая большая, так как она же и единственная'.
Но вслух сказал другое:
– Кстати, судя по следам на лестнице и виду двери, вы не так уж часто покидаете башню, а кто же доставляет вам вещества, еду и все прочее?
– Да зачем мне дверь? – отмахнулся от моих слов алхимик. – И ноги не люблю топтать. Для этого у меня есть летающий ковер и вот это окно.
Собеседник указал на огромный, метра в четыре шириною и высотою с человеческий рост оконный проем, закрытый двустворчатыми рамами с разноцветными стеклами.
– Ковер? – заинтересовался я. – Покажите.
– Это подождет, лучше покажите ваше способности в изготовлении философского камня, – отозвался коротышка и шустро двинул в сторону правой двери. За ней нам открылась большая комната, являющаяся лабораторией. Это было понятно с первого взгляда при виде сотен пробирок, различных склянок, тиглей, спиртовок (или нечто вроде них). По стенам расположились стеллажи с кучей банок, горшков, деревянных и металлических ящичков и кучей всякой всячины, которую я не смог даже примерно опознать.
– Вот тут я творю, – картинным жестом указал на открывшуюся панораму алхимик. – Тут я работаю, тут ингредиенты, тут готовые эликсиры.
– Ваш? – обнаружил я на одной из полок пожелтевший череп и щелкнул тот по твердому лбу.
– Мой, – кивнул тот и потом добавил. – Череп принадлежит великому хироманту, алхимику и астрологу древности Маори Горбатому. От постоянного наклона над рабочим столом у него вырос горб и именно из-за этого получил прозвище к своему имени.
– А говорите что ваш, – пошутил я. – Ладно, давайте приступим к делу…что тут у вас?
– Первыми идут лекарства, – подошел к ближайшей полке алхимик и стал касаться каждого пузырька, сообщая о его содержимом. – Вот отличное средство от головной боли, это помогает от сердца, тут капли для глаз, это помогает от бессонницы – очень качественное и сильное средство, должен отметить, рядом стоит слабительное, тоже не менее действенное и быстрое…
– Вообще-то, – вежливо прервал я алхимика, – мне бы про ингредиенты узнать. Кстати, а зачем столько лекарств – часто случаются травмы?
– Не у меня, – беспечно отозвался алхимик, переходя к соседнему, более обширному, стеллажу, – у крестьян.
– Ого, – уважительно произнес я, – лечите крестьян? Очень редко можно встретить такое мягкосердечность и заботу о простых людях.
– Лечу, – согласился коротышка. – После моих опытов часто им требуется лекарства.
– Опытов? – влезла в разговор Марьюшка.
– Ну да, – пожал плечами алхимик, стоя к нам спиною. – Не на себе же проверять все эти эликсиры, ведь так можно и отравиться. А крестьяне за пару медных монет согласны выпить только что созданное средство.
– И много отравили? – вкрадчиво произнесла Марьюшка.
– Вроде бы не одного, – призадумался тот. – Но точно не помню, да и что их считать, крестьян этих, еще родятся…
У девушки сжались кулачки от слов алхимика, а в глазах засверкали яростные огоньки. Догадываясь, что сейчас может произойти взрыв, я прижал руки к груди и умоляюще посмотрел на свою спутницу, молчаливо прося ее сдержаться. Та с трудом, но смогла не дать выплеснуться раздражению, но от хозяина башни демонстрационно отвернулась.
– Вот тут все мои препараты, с которыми работаю, – провел рукой по нескольким широким полкам, полностью заставленными емкостями с жидкими и твердыми веществами. – Что именно нужно?
– Сейчас посмотрим, – пообещал я и подошел поближе. Ничего знакомого на глаза не попадалось, значит, придется экспериментировать. Для начала поставил на стол большую пузатую колбу с широким горлышком емкостью литров на пять. Под нее подсунул спиртовку с уже горящим фитилем. Я только немного вывернул его, чтобы язычок пламени был побольше. М-да, вот же готовый огонь для свечи и зачем алхимику понадобилось огниво?
– А-а… – начал было алхимик, но я отмахнулся от его слов: не мешай, мол. В эту банку я бухнул пол-литра прозрачной жидкости с сильным спиртовым запахом, туда же сыпанул черного порошка с металлическим блеском, какой-то вязкой желтоватой субстанции. Сунув в очередную бутылку нос, я выпучил глаза от резкого и едкого запаха.
– Кхе, кхе, – закашлялся я, – ну и штучка, отличная вещь от заложенности носа…в самый раз подойдет для смеси.
