Неизвестный упал. Но Паленый не спешил продолжать движение. Было ясно, что этот «сигнальщик» не один. Сколько человек скрывается поблизости и кому он успел передать сигнал? Вот что важно!
Паленый поднял руку и медленно сжал пальцы в кулак. Затем так же медленно выпрямил указательный палец. Первая связка «факелов» – двадцать ударных бойцов – насторожилась. Командир указал им в сторону кустов. Те подхватили гизармы и, передвигаясь по очереди, зигзагами, побежали по направлению к противнику.
Кусты больше не шевелились. Когда «факела» достигли края дороги, там уже никого не оказалось. Командир связки дал знак передвигаться по-пластунски. Все двадцать бойцов распластались по земле и заструились вперед, ловкие, как ящерицы. Враг, скорее всего, ушел в ущелье.
Молчаливые враждебные горы нависали со всех сторон. От безмолвия звенело в ушах. Очень медленно, локоть за локтем, связка продвигалась в глубь ущелья. Неприятеля все еще не было ни слуху ни духу.
Наконец-то! Впереди, среди скудной растительности, мелькнуло яркое пятно – чья-то одежда.
– Вот они! – вполголоса произнес командир.
Итак, неприятель обнаружен. Не вставая с земли, командир выдернул зубами из колчана сигнальную стрелу, поджег ее и, заученным движением перекатившись на спину, пустил в небо. Столб желтого дыма обозначил то место, где сейчас находилась связка. Оставалось подготовиться к бою и ждать подкрепления.
Враги нападать не спешили. Что ж, значит, их там не так уж и много. Тем лучше. Однако начинать операцию без прикрытия арбалетчиков было бы излишней бравадой.
Вторая связка, разбившись на подвижные маневренные десятки, приближалась к первой, фланкируя ее с обеих сторон. Командиры, приподнявшись на локтях, быстро обменялись информацией на безмолвном, отточенном языке жестов. Теперь можно было приступать. Сколько бы врагов ни затаилось впереди – «факела» их выкурят.
Решено было окружить врага, подбираясь к нему постепенно. Короткими стремительными бросками бойцы, один за другим, приступили к выполнению задачи. Однако завершить тщательно продуманный маневр им было не суждено.
Откуда-то сверху донесся леденящий душу вой. «Факела» напряглись. С гор к неприятелю шло неожиданное подкрепление. Человек сорок горцев в вызывающе пестрой одежде рассыпалось по всему склону. Ловко пользуясь длинными шестам, они с пугающей быстротой перепрыгивали с уступа на уступ. Их разноцветные юбки развевались, обнажая мускулистые волосатые ноги. Сверху вниз полетели стрелы.
Рядом с командиром связки охнул и обмяк первый убитый солдат… Суровый «факел» стиснул зубы. Что ж, потери на войне неизбежны. Не время раскисать! Горцы стреляли с поразительной меткостью. Их стрелы настигали «факелов», и те гибли один за другим. Выполнившие свой долг до конца. Не отступившие. Не предавшие.
Вторая сигнальная стрела взлетела в небо. Отступление! Немногочисленные оставшиеся в живых «факела» до хруста сжали челюсти. Да, все они предпочли бы умереть! Но приказ есть приказ. Вжимаясь в черствую землю, они отступили.
Тем временем горцы спускались все ниже. Но убивать этим кровожадным дикарям было уже некого. Прекрасная подготовка солдат Огнедума сделала свое дело: не потеряв больше ни одного бойца, они рассеялись по кустам и скрылись.
Марион и ее спутники смотрели на приближающихся к ним воинов Захудалого графства. Эти люди вызывали страх и восхищение.
– Говорить с ними буду я, – предупредил Зимородок.
Несколько минут спустя путешественники уже были окружены со всех сторон. Из отряда горцев выделился высокий сухощавый человек с длинными черными волосами, заплетенными у висков в косички, и обратился к чужакам:
– Кто вы такие?
Зимородок уже открыл рот, чтобы ответить, когда Марион неожиданно выпалила:
– Мы – друзья короля Ольгерда!
Горец перевел взгляд на девушку.
– Вот как? – произнес он.
Марион покраснела.
– Да, – упрямо повторила она. – А я – его невеста.
Грянул дружный хохот. Предводитель горцев, отсмеявшись, произнес:
– Уже не одну сотню лет никто не слыхал о короле Ольгерде. Так что если ты собралась за него замуж, красавица, то слегка опоздала.
– Да что ты с ними разговариваешь! – крикнул другой. – Опять засланные!
– Никакие мы не засланные, – обиделась Марион. – За нами гнались, кстати, и чуть не убили. А вы их убили.
– Больно Огнедум жалеет своих нежитей, – возразил горец. – Он их, говорят, как блины печет.
– Нам бы поговорить с графом, – вмешался Зимородок. – Мы, собственно, к нему и шли.
– Ну вот еще, тащить их к графу! – возмутился молодой желтоволосый горец.
Однако предводитель покачал головой:
– Сдается мне, это люди нездешние. Кто их знает? Может, они и правду говорят. Убить их недолго, а вот как бы потом не пожалеть!.. – И обратился к Зимородку: – Кто присоветовал вам идти сюда и зачем?
Зимородок ответил так:
– «Кто?» Изола Упрямая Фея. «Зачем?» Истребить Огнедума. Общие цели рождают взаимные интересы.
Жители гор переглянулись. Потом темноволосый сказал:
– Хорошо. Идемте с нами. Переночуете в нашем укрытии, а завтра отведем вас к Драгомиру.
Марион подтолкнула локтем Людвига и прошептала:
– Драгомир? А разве он не умер?
– Это другой Драгомир, – шепотом объяснил Людвиг.
Путешественники, окруженные горскими воинами, поднимались все выше и выше по тайным тропам. Путь к убежищу занял значительное время, поскольку никто из чужаков не умел пользоваться шестами. Чуть в стороне от тропы имелась старинная широкая дорога, но ею из соображений безопасности днем старались не пользоваться.
Гиацинта невероятно страдала, оказавшись босиком в горах. Терзался и Людвиг. Мало того, что он сам был бос, – с непривычки он вообще еле держался на ногах и все время ловил себя на желании забраться к Марион за пояс. В конце концов они с Гиацинтой взялись за руки и кое-как, поддерживая друг друга, преодолели тяжелый подъем.
Убежище представляло собой большую пещеру, где легко мог разместиться отряд человек в шестьдесят. Все здесь было устроено для постоянной жизни: удобные лежанки, запасы продовольствия, лекарств и перевязочного материала, оружейный склад. Посреди пещеры был сложен большой очаг. В огромном котле варилось что-то заманчивое.
Путешественники, выбившись из сил, рухнули на первые попавшиеся постели. Людвиг, Марион и Гиацинта сразу заснули, отказавшись даже от ужина. Мэгг Морриган, Штранден и Дубрава нашли в себе силы для трапезы, однако вскоре сон сморил и их. Как ни странно, молодцами держались пан Борживой и Гловач.
Зимородок, оберегая свою репутацию бывалого лесного человека, довольно долго изображал, что ему все нипочем, и в конце концов заснул прямо у очага.
