Мордашка у Зийлы стала виноватой. Видимо, за время пробежки она осознала, что пальбу в городе и впрямь нельзя назвать разумным поведением.
– Победа почти у нас в кармане, – наконец возразила она.
Я заметил отсутствие твердости в ее словах и понял, что лучшего момента для антивоенной агитации может и не найтись. Накрыл ладонью плечо гоблинши, посмотрел ей в глаза и проникновенно сказал:
– Зачем лгать себе, Зийла? Ты же понимаешь, что это не так. Освободительная армия таха разгромлена. Да она и не была настоящей армией. Так, шайка наемников да простаков, обманутых Черным Шаманом. Никто из вас толком не знает, за что идет на смерть.
– Я сражаюсь за народ таха! – гневно сверкнула очами гоблинша и принялась шарить рукой в сумке. Очевидно, в поисках жезла.
Стараясь, чтоб движение не выглядело насилием, я взял Зийлу за запястье. Приложил ее ладонь к своей груди. Этот жест должен был убедить девушку в моей искренности.
– Ты-то да. А вот Хуру-Гезонс в первую очередь – за власть. Заметь, у него только и разговоров, как он станет верховным правителем вместо Волосебугу. Лучше бы подумал о народе. И поход этот – чистая авантюра. Посмотри на наше войско! Двести гоблинов против трехтысячной регулярной армии. А «небесные повязки», которые тоже на стороне верховного правителя? Будто десять сусликов пошли воевать против стада слонов. Сколько уже народа погибло зря, а Шаман все не угомонится. Нет, Зийла, он борется не за таха.
– Замолчи, солдат. Ты уже один раз дезертировал из Эльфийского легиона, а сейчас хочешь от нас? Я тебе не позволю! – Зийла сделала новую попытку вытащить жезл. – Лучше сама убью, пока тебя не настигло проклятие.
– Я предупреждал, мужик, – встрял Зак по-английски. – У нее точно на патриотизме крышу сорвало.
– Что ты сказал, рядовой Маггут? – нехорошо прищурилась Зийла. – Повтори-ка, чтобы я поняла.
Маггут поперхнулся, и его кожа начала быстро приобретать сероватый оттенок.
– Зак похвалил твою стойкость на аггушском наречии, – нашелся я.
– Гм. Спасибо. Но в дальнейшем разговаривайте на понятном мне языке! А то я могу решить, что вы умышляете за моей спиной что-то нехорошее. В общем, так, Федор. Понимаю, что ты напуган ночной бомбежкой и временно разуверился в нашей победе. Тебе простительно, ведь ты всего лишь человечек. Поэтому будем считать, что ты не выступал против великого вождя Хуру-Гезонса, а мы с Заком ничего не слышали. Но берегись повторить эту ошибку. Понятно?
– Так точно, мой десятник, – отозвался я нехотя.
Я ругал себя последними словами за то, что не послушался товарища, когда тот предлагал смыться без этой фанатички. Между тем гоблинша вела нас уверенным шагом все дальше от узких и грязных проулков окраины к более цивилизованному центру. Цивилизация выражалась отнюдь не в чистоте улиц, а в повышенной плотности населения. Детей и собак не убавилось, зато место дремлющих старцев здесь занимали торговцы с ящиками да корзинами, полными всевозможного барахла. Кто таскал лотки на голове, кто на плече, а самые богатые негоцианты возили товар на тележках. На мой взгляд, продавцов было значительно больше, чем покупателей. Впрочем, ошибиться было легко. Коробейники беспрестанно двигались, гомонили, дергали прохожих за одежду, предлагая им немедленно стать покупателями.
Пуще прочих нам досаждал одноглазый коротышка, продающий амулеты, дешевые огнива и корявые местные сигары, завернутые в кукурузные листья. Он почему-то решил, что я до смерти нуждаюсь в куреве или хотя бы талисмане, изображающем «бледного лиса Йуругу». Торгаш тащился за нами следом, канючил и не отставал ни на секунду.
Слепленный из беловато-рыжей глины Йуругу на лису походил не больше, чем на рыбу или птицу. Это было мерзостное творение с большим животом и короткими лапами. Под куцым хвостом у амулета имелась неровная дыра, и вторая такая же – вместо пасти. Обзавестись таким уродцем мне хотелось столь же сильно, как, например, чирьем на седалище. Я начал примериваться, как бы половчее засветить докучливому лоточнику в здоровый глаз, чтоб избавиться от него раз и навсегда. Тем более что подвернулся подходящий момент: Зийла вдруг остановилась и принялась задумчиво изучать окрестности.
К сожалению, расправу над табачно-амулетным коммерсантом отсрочил Зак. Он схватил меня за руку и шепнул:
– Мужик, сдается мне, за нами следят.
– Кто?
– Вроде толстяк Рож. Посмотри-ка сам. У меня после получения шаманской метки до сих пор в глазах туман. Могу и обознаться. Вон тот клоун в разноцветном балахоне наподобие бабушкиного коврика. Видишь, возле бамбукового навеса с вялеными ящерицами стоит. У-у, морду спрятал, гад!
Я обернулся. На остроту зрения я никогда не жаловался, поэтому фигуру бывшего сотника ОАТ узнал вмиг.
– Точно, это Рож, – кивнул я. – И балахон на нем неспроста. Что-то наш пузанчик под ним прячет.
– Думаешь, боевой посох? – вздрогнул Зак.
– Поясной-то жезл точно.
Я тронул Зийлу за плечо.
– Эй, десятник! Не подумай, что я опять наговариваю на Шамана, а только наш командир тебе совсем не доверяет.
– С чего ты взял?
– За нами хвост. – Наткнувшись на изумленный взгляд Зийлы, я поправился: – В смысле слежка. Твой бывший начальничек Рож. Во-он там…
Гоблинше хватило одного взгляда, чтобы опознать преследователя. Нахмурившись, она двинулась к нему, но я придержал ее.
– Что собираешься сделать?
– Спрошу, какого Насра ему нужно.
– Не дури, милая, – мягко сказал я.
Я решил, что настало время пускать в ход приемы, которые так здорово действовали на Зийлу в интимной обстановке. Во всяком случае, ту часть приемов, которая не вызвала бы у окружающих свиста, улюлюканья и желания присоединиться. Я еще подбавил в голос тепла:
– Поверь, этот толстячок неспроста крадется за нами тайком. У него явно какие-то нехорошие планы. Подойдешь к нему, а он раз – и пальнет из жезла.
– Или из посоха разряд выпустит! – с жаром добавил Зак. Собственная идея о том, что Рож прячет под балахоном мощный боевой посох, нравилась Маггуту до чрезвычайности. – А потом и нас завалит. И вообще всех вокруг! Такие вот безобидные с виду пузанчики – самые главные маньяки, уж я-то знаю. У нас в Атлан… то есть в Аггуше их всех до одного под присмотром полиции держат.
– Но я должна узнать, что ему от нас надо.
– Это я тебе и сам объясню в два счета, – усмехнулся я. – Если он не от Черного Шамана, то от Боксугра точно. Сама должна понимать, влюбленный тысячник ревнует тебя ко мне со страшной силой. Вот и подослал шпиона. А может, и убийцу! В расположении армии таха кончать нас опасно, а в городе – самое то. Выскользнул из толпы, пырнул ножом в ливер, и ходу.
