- Ситэрра, прекращай дрожать и садись, - Грэм кивнул на кресло, которое недавно занимал Король. – Сожалею, что из-за меня ты снова оказалась во Дворце. Обещаю, ты не пострадаешь вопреки «гениальному» плану Короля. Ясно?
- Да, - пролепетала Мари, едва сдерживая слезы.
- Есть вопросы?
- О каком споре вчера говорил Его Величество? – спросила она первое, что пришло на ум - глупость, отвлекающую от основной темы разговора.
- Спор? – опешил Грэм. – Э-э-э… Раз для тебя это важно. В детстве Инэй заморозил «Путь Королей» в отместку родителям. Мы заключили пари. Принц уверял, что «подвиг» никто никогда не повторит. Я утверждал обратное, и, как видишь, оказался прав.
- Что вы выиграли?
- О! Мы были юнцами и условия выбрали соответствующие возрасту. Проигравшему полагалось совершить противозаконный поступок, который, кстати, кое-кому с блеском удался. Дважды. Вызвать крупный снегопад в Летний зной.
Мари нервно засмеялась.
- Надеюсь, Король не собирается выполнять обещанное.
- Узнаем следующим Летом, - улыбнулся Грэм.
- Если я до него доживу, - сникла Мари.
Недавняя безумная идея - спрыгнуть с верхнего этажа Дворца - вновь показалась заманчивой.
- Посмотри, сколько пятен осталось, неумеха! Иди и вымой пол заново! И скажи сторожевым псам, чтоб не смели следить сапожищами в моем доме!
У Мари чесался язык напомнить, что сиротский приют – не личные владения Юты, но она решила не гневить багровую хозяйку. Сняла с веревки тряпку, повешенную сушиться.
- Накачать воды, зу Ситэрра? – услужливо предложил старшина ее личной охраны Бо Орфи – высоченный, бородатый стражник лет пятидесяти - и скомандовал, получив кивок стихийницы. – Вперед, парни! И, кстати, зу Дейли, наша пёсья обувь почище вашей будет. Ребята у меня аккуратисты. Лично слежу!
В ответ Юта процедила что-то о больших головах без мозгов и, морща нос, будто от неприятного запаха, прошагала мимо.
- У-у-у злыдня! – пробурчал Бо ей вслед, подмигивая Мари.
Два широкоплечих парня поставили перед стихийницей четыре ведра воды, не разлив ни капли, и отвесили клоунские поклоны.
- Мне бы и одного ведра хватило, - заметила Мари, подбирая длинный подол, чтобы приступить к повторной уборке кухни.
- А вдруг зу «большое пятно» очередную соринку меж половиц отыщет, - гнусаво отрапортовал самый младший охранник – Эрм Туи.
- Скорее, сама ее туда подбросит, - пробурчала Мари и брызнула водой в стражника-шутника.
Охрана сопровождала её с утра до позднего вечера на протяжении трех с половиной недель. По ночам паслась у двери в спальню, которую Мари прежде делила с Элией Норлок. Всего стражников было двенадцать, считая начальника. Вахту они несли по трое-четверо. Юту Дейли присутствие чужаков раздражало жутко, но выставить их хозяйка не могла. Отыгрывалась, как умела.
С Бо Орфи Мари поладила с первой же встречи. Стражник, которому юная дочь Зимы едва доставала до локтей, заявил, что по виду она - настоящий сорванец, а, значит, идеально подходит ему в приятели. Мари не возражала. Бо оказался весельчаком и ловко ставил на место любого зазнайку во Дворце, даже знатного. Однажды поздним вечером, когда стихийница подкармливала «свиту», стражник признался, что сам происходит из древнего Зимнего клана. Но в отличие от родичей (колена этак до двадцатого) предпочел великосветскому образу жизни мужскую работу.
- Все их дела – пустая болтовня, - объяснял он, уминая внушительный кусок рыбного пирога. – У нас задача важнее – порядок блюсти. Защищать Дворец, коли потребуется.
Бо поведал, что к Мари его приставил зу Иллара, пообещав содрать три шкуры, если не доглядит. Матушка Грэма приходилась стражнику родной теткой, однако к кузену он относился с большим почтением. Как-никак, лучший друг Короля.
Время шло, а исполнять прямые обязанности охране не доводилось. Помощь по хозяйству, разумеется, была не в счет. Таинственный преступник затаился до лучших времен.
- Убийца – не робкого десятка, но и не безумец, - сказал Грэм на одной из тренировок. – Понимает, Король уничтожит его, если доберется. Он не станет самолично укладывать голову на плаху.
- Угу, дождется, когда все потеряют бдительность и тогда… - Мари не договорила, выпустила знатную вьюгу из левой руки. Правую учитель на занятиях теперь привязывал к спине, чтобы Мари не забылась и не использовала «запрещенную» конечность. – К чему вообще столько сложностей? Главный подозреваемый Его Величества – Рейм Норда. Не так ли?
- Возможно, - проворчал Грэм, поправляя пальцы ученицы. – Но у него на лбу не написано: «Я убил Королеву».
- Нет. Зато там есть признание: «Хочу выдать замуж дочь!»
- Вместо того, чтобы сплетничать, за узором бы внимательнее следила, - попенял учитель, но смешок скрывать не стал.
Грэм снова насел на Мари с бесконечными тренировками, едва поднялся на ноги после ранения. Ему казалось недостаточным гонять ее в компании Дайры и Дронана, поэтому ежедневно оставлял поупражняться еще на пару часов. Несмотря на упреки учителя, Мари не раз замечала его довольную улыбку. Она здорово прибавила в мастерстве. Какими бы сложными ни были задаваемые Грэмом плетения, постепенно ей удавалось разучивать любые. Пусть и не без досадных ошибок в процессе.
Чувствуя вину за возвращение Мари во Дворец, Грэм стал дружелюбнее, хотя панибратства не допускал. Согласился передать письмо Далиле, предупредив, что сделает исключение из правил один раз. Зато накричал, когда ученица, не имея возможности посоветоваться с Соджем, заговорила о Тиссе.
- Ситэрра, ты в своем уме? Не покалечилась головой, когда от убийцы убегала? – верный себе Грэм не мог обойтись без язвительности. – Лезть в дела других Дворцов – глупость несусветная!
- Но Тисса – моя подруга, - спокойно возразила Мари. Ее больше не пугали крики Грэма. – А раз вы с Принцессой «добрые друзья», могли бы и помочь.
- И не подумаю, - от голоса учителя повеяло холодом. – Если Её Высочество не считает нужным вызволять Ролина Саттера и его семью из лап Эллы, значит, так тому и быть. Тебе пора уяснить, что Королевские решения и поступки – не забота малолетних нахалок.
Мари примолкла, хотя душа жаждала громкой ссоры. На языке вертелись гадости в адрес Весты. Семья Тиссы страдала из-за дружбы с ней. Но многолетнее почитание победило сиюминутную злость. Наверное, у Принцессы есть причины не вмешиваться. Вдруг, вопреки уверениям Короля Зимы, её собственная жизнь на волоске?
****
Каждый вечер, ложась в постель, Мари благодарила небо. Проходил очередной день, а паучиха не предпринимала попыток покуситься на её свободу. Дочь Зимы понимала, что ситуация может измениться на следующее же утро. Однако вера в чудо не спешила умирать. Всё чаще голову посещала смелая мысль, что Королева-мать забыла о свадебном договоре для любимой игрушки.
