— Уилл! Если я правильно поняла, ты просишь у меня руки Марии?
— Дак ить… Не подумайте плохого, мэм…
— Уилл, я ничего не думаю. Спроси у Марии, согласна она?..
Судя по сияющему личику Марии, спрашивать было излишне.
— Мария! Значит ли это, что я должна искать для Юджинии новую няню? Или… — Геби замолкла, прислушиваясь. — А ну, тс-с!
Кто-то шёл. И шёл не один. Откуда ни возьмись, возникло трое оборванцев. По их внешности было очевидно, что пришли они с недобрыми намерениями.
— Эй, вы! Отдавайте лошадь и телегу, тогда мы сохраним ваши жалкие жизни!
Ну так и есть! Уилл и Мария сидели, не шелохнувшись. Мария крепко прижимала к себе Юджинию. Геби медленно встала.
— Ну, хорошо, хорошо… только я детские вещички заберу… Можно?
Она направилась к повозке. Разбойники двинулись следом. Геби стала копаться в глубинах повозки и достала рукоять косы. «Ну надо же, всю дорогу под задницей давила, а тут пригодилась!»
Геби отошла от телеги, крутанула в воздухе рукоять и, орудуя ей, как шестом, ринулась на разбойников. От неожиданности они потеряли первые драгоценные в таких случаях секунды, и вот уже один из них получил по причинному месту и упал, скорчившись и схватившись за то, куда пришёлся удар. Остальные пытались схватить орудующую шестом Геби, но куда там! Она не давала им подойти ровно на длину шеста, нанося удары то одному, то другому.
Вся ненависть, копившаяся в её душе за долгое время, наконец-то выплеснулась наружу и удесятерила её силы. Вспомнились и отбитые до крови костяшки пальцев во время обучения у Воларка, и предательство людей, и гибель Триса. Словно на очередном уроке, она комментировала каждое своё движение: «Верх… Низ… Удар!..» Только здесь было всё всерьёз. Не было дружеского ворчания старого гоблина, никто не пожалел бы и не сказал: «Завтра попробуем ещё…» Этого «завтра» могло и не быть: в руке бородатого оказался нож… Удар по запястью и нож молнией блеснул в небе, а его обладатель получил по кадыку и с хрипом упал. Сзади подходил третий, не желавший смириться с тем, что какая-то баба так ловко разделала троих здоровых мужиков, но получил тычок шестом в лицо и тоже упал, захлебываясь собственной кровью из проломленного внутрь носа. Первый поднялся на нетвёрдых ногах, с диким рёвом бросился на Геби, но тут же был сбит с ног ударом по коленной чашечке и распростерся ниц.
— Уилл! — Геби повертела головой, но возле дерева сидела только Мария, всё ещё прижимавшая к себе Юджи. Геби осмотрелась ещё…
— Слезай с дерева, полудурок!
— Мисс… миссис… — лепетал Уилл, ломая с хрустом мелкие веточки.
— Давай, давай! Быстро! Вяжи этих тварей, пока не очухались, и вези в село! Мария, как тебе нравится мысль выйти замуж за героя, в одиночку уложившего троих?..
Геби с размаху влепила шестом по уху начавшему было приподниматься разбойнику, потом устало оперлась на импровизированный шест, вытерла пот, сплюнула и, сквозь зубы, процедила:
— …и если хоть пискнете о том, что видели — убью!
Весть о том, что Уильям, кучер миссис Смит, уложил трёх разбойников, давно промышлявших своим грязным делом в тех местах, и спас двух женщин и ребенка, разнеслась быстрее пожара. На площадь, где стояла телега с телами двух и привязанным позади третьим разбойником, повалил народ. Староста и священник в две глотки восхваляли храбрость Уильяма, который уже и сам поверил в свои «подвиги». Разбойник, привязанный к борту телеги вдруг хрипло закричал:
— Это не он! Это она… — и под общий хохот понял, что сморозил глупость: Геби, державшая на руках Юджинию, выглядела хрупкой и трогательно беззащитной, словно Богоматерь с младенцем Иисусом, в то время как конюх был горой мышц.
Толпа бесилась.
Толпа требовала крови.
Геби и Мария тихонько ушли, оставив толпе разбираться с преступником. Юджи уснула на руках Марии по дороге домой. Они вошли в дом и стали раздевать спящую малышку. Мария не выдержала.
— Габриэла… А что это за Трис?
Руки… Почему вы так ослабли?
Глаза… Почему вы покрылись странной пеленой, словно хотите заплакать?
Трис… Почему она назвала твоё имя?
— А почему ты спрашиваешь? — тихо спросила Геби. Мария расценила тихий голос Геби, как нежелание будить ребенка, тоже перешла на шепот.
— Ну, вы когда… ну, били их палкой, всё время кричали: «Трис, Трис, смотри, я вспомнила!..»
— А-а… Ну, Трис, это… это парень, который меня этому учил. Он погиб. Просто их тогда было больше и… — Геби умолкла, чтоб не проболтаться окончательно.
— Так вы что, воевали? — Мария округлила глаза.
— Господи, нет, конечно! Воевать не воевала, мы с покойным мужем…
«Ха-ха-ха! Ой, я не могу! С покойным мужем, ха-ха! Вру, и не краснею!».
— …в обозе ходили. Но защищаться пришлось научиться. Просто там, где я была, иначе нельзя было. Там либо ты, либо тебя!
— Страсти-то какие! И что, убивали? — продолжала расспрашивать Мария.
— Да нет, Господь не допустил. А тут… вспомнила.
— Ну, вы и храбрая, я вам скажу! Вот я бы так не смогла! А вы только р-раз! Р-раз!.. — Мария взмахнула руками, пытаясь повторить движения Геби с шестом. — А Уилл сидел и только трясся…
— Только ты правды не говори никому, иначе нам всем места мало будет!
Нянька хмыкнула и Геби подумала, что если она сейчас, раз и навсегда, не закроет прислуге рот, то уже к вечеру все в округе будут знать мельчайшие подробности произошедшего возле старого ясеня.
«Интересно, а чтобы миссис Смит в таком случае сказала?»— мысленно хихикнула Геби, а вслух сказала, как можно строже:
— И Уиллу ещё раз напомни, чтоб помалкивал! А не то выдам тебя замуж за старого золотаря, а Уилла…
Геби не договорила, что она сделает в случае, если тайна откроется, потому что Мария повалилась ей в ноги с причитаниями.
«Да, поучиться у миссис Смит держать слуг в страхе надо!», мелькнуло в мыслях у Геби. Отмахнувшись от назойливой Марии, Геби склонилась над спящей Юджинией.
«Трис. Как глупо всё вышло… Надо же, вспомнила всё, чему ты меня учил… Спасибо тебе, любимый. А теперь всё, что у меня осталось от тебя — это Юджи. Только хорошо, что она на тебя не похожа. Иначе, кто знает…
Геби наклонилась и нежно поцеловала щёчку малышки. Дверь скрипнула и знакомый мужской голос радостно сказал:
— А-а, вот ты где! Ну, наконец-то я тебя нашёл!..
КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ
