Рана почти затянулась, но боль не торопилась уходить. Твердая, но теплая рука мага, все время массировала левую грудь девушки, а с губ Идалгира слетали совершенно незнакомые этому миру слова. От теплоты его руки боль на мгновенье уходила, но потом возвращалась и колотила снова.
Девушка, приоткрыв глаза, окинула взглядом комнату, в которой она очутилась. Обстановка кардинально поменялась с того самого момента, когда она выбегала из клиники, ошарашенная начавшейся стрельбой, обернулась на крик прекрасного принца и, окутанная нестерпимой болью после оглушительного выстрела, свалилась без чувств.
Марина находилась в просторной комнате одной из новостроек на окраине города. Интерьер не был практически отягощен ничем лишним: только мягкий диван, застеленный наспех белой в розовые лилии простыней, стол с разбросанными на нем дисками и компьютер. Скромный интерьер довершали высокий до потолка шкаф и стойка с несколькими горшками плодовитой южной травы, которую жители российских городов по неизвестной никому причине обожали выращивать и размножать почкованием. И на одной из полок, вместо поваленного на пол горшка с погрызенными листьями, гордо сидела пушистая белоснежная кошка.
Девушка улыбнулась животному, но тут же весь обзор загородил синелицый маг. В его светлых глазах читался испуг, он переживал за свою пациентку больше, нежели за самого дорогого на свете человека.
— Как ты? — тут же поинтересовался он, завидев, что Марина оглядывается по сторонам.
— Где я? Что это было?
— Все равно не поверишь, — отмахнулся пришелец из Вейлинга, — а если я скажу, что спас от смерти, будешь вечно называть меня лжецом. На, оденься.
Отвернувшись, он протянул девушке первый попавшийся под руку Ларисин кардиган и отошел на безопасное расстояние. Женщины одинаковы во всех мирах. Стоит молодому человеку увидеть случайно их прелести, как истерика по этому ничтожному поводу грозила разрастись чуть ли не в государственный скандал.
Так же точно произошло и с Мариной. Завидев, что она абсолютно раздета по пояс, девушка тут же скрестила руки на груди и прокричала весьма предсказуемое:
— А ты стоял и все это время любовался, да?
— Ты не поверишь, — не оборачиваясь в ее сторону, повторил Идалгир. — Но я лечил тебя.
— Не поверю, точно! — гневалась медсестра. — Я абсолютно здорова, а ты закомплексованный урод, который мордой не вышел, девушки на него не смотрят, а он и решил воспользоваться беспомощностью одной из них, чтобы полюбоваться! Извращенец!
Она продолжала вопить и дальше, а затем подошла и Лариса, поведение которой за последние пару часов совершенно перестало нравиться магу. И вместо того, чтобы успокоить Марину, она начала ей поддакивать и обвинять Вейлингского гостя на чем только свет стоит.
Девушки словно сговорились. И единственным способом прекратить этот бессмысленный скандал — попросту молча развернуться и уйти. Что Идалгир и сделал. Благо, было куда: в туалет. Там еще и щеколда есть, на которую можно запереться, и никто не посмеет тебя там потревожить. Только в отличие от мест уединенного размышления в Вейлингском королевстве, унитазы в Челябинске не обшивали красным бархатом и на стенах не рисовали безмятежных картин царской охоты. По всему периметру тесную комнатку украшал кафельный бордюр с изображением ночных ваз различных конфигураций и карапузов с приспущенными штанами. Наглядно-то как.
А истерички-то и не заметили, что объект их оскорблений исчез. Никто не стучался в дверь. Маг стянул с себя любезно предоставленную Ларисой майку с надписью: 'Мне пофиг, а тебе?' и зашвырнул ее на бачок. Меньше всего на свете хотелось связываться с этой до ужаса прекрасной, но жестокой бессердечной девушкой, ведь ей плевать на его чувства и переживания. Он спасал и охранял ее, а в ответ получил пускай не выстрел в спину, а грубые слова откровения. Лариса… за те два дня, что он провел в этом мире, он немного привязался к этой одинокой девушке, заботившейся о нем, искавшей ему путь в Вейлинг. На некоторое время он даже начинал думать, что возвращаться и вовсе не стоит. Офелия… Да она, несомненно, нравилась магу. Но любил ли он ее по-настоящему? Это путешествие в Челябинск заставило задать себе много подобных вопросов. В первые мгновения Идалгир рвался обратно, но не прошло и двух дней, как новые чувства, переживания, ощущения затмили боязнь за Вейлингскую принцессу, как-то совсем притупили азарт от поимки монстра Зверроса. Весь быт королевства начал казаться игрушечным, по сравнению с жизнью, бурлившей в немагическом мире.
И надо ж было заикнуться о пробудившихся чувствах, чтобы получить пощечину, узнать свое место не только в этом мире, но и в жизни, в глазах девушек. Он просто уродец, обезображенный магией деда, и ничто большее. Наверняка и Вейлингская принцесса держит его как занятную игрушку, добытую в одном из походов. Больно, как больно осознавать подобные вещи.
Он схватился за голову и с легкостью взъерошил медные волосы. Они торчали в разные стороны, словно помятый туалетный ерш. Идэ встал с унитаза и ударился лбом об дверь. Слабая боль совсем не помогала. Биться головой об стену, может, и придет озарение? Так говаривал один из магистров в колдовской школе. Кончил он не очень хорошо: выбил все мозги. Идалгиру больше всего на свете хотелось забыть весь сегодняшний день, а желательно и Ларису с Мариной. Будто бы он совсем не знал этих мерзких девиц из другого мира. Сбежать бы. Да холодно. Его рубаха, выстиранная Ларисой, сохла на балконе. И хватило ж ума напялить на раненую девушку свою одежду. Стоило ль, вообще, спасать от смерти ту, которая в глубине души только и желала, что оскорбить тебя?
— Я никто, — бурчал себе под нос Идалгир, — просто уродец, умеющий фехтовать и немного обращаться с силой земли. Я не целитель, как Офелия или священники. Я никто. Не смог защитить друзей от Зверроса. Не сумел расположить к себе девушек из другого мира. Проклятый дед, зачем мне непробиваемая кожа, если у меня кроме физической силы ничего и нет? И еще я чувствую, что мои магические силы на исходе. Я только заплатил сполна за исполнение желания, но ничего не получил взамен.
Давно почивший дед и не собирался отзываться на нытье попавшего в другой мир внука. Но ответ из-за двери все же пришел. Говорила Лариса:
— Отдохни, ты ж постоянно подпитывал Марину энергией.
— Ты совсем ничего не понимаешь, — горько заметил маг, — в этом мире нет источников магической силы, а без подпитки вся она рано или поздно истощается. Она способна довольно вяло восстановиться. Но потом снова расходуется. Опустошает тело и душу. В Вейлинге не так. Тело не слабеет, душа не серчает.
