Дорог здесь вообще нет, а понятия «вперед» и «назад» весьма условны. Нога проваливается в яму, и Фома, не сумев удержаться на ногах, падает. Бурая холодная грязь моментально липнет к одежде, теперь придется чистить.
Воздух отвечает печальным вздохом, от которого мурашки бегут по коже. Все-таки жутко здесь.
— Эй, Фома, ты где там? Иди сюда, тут есть кое-что интересное.
Януш сидел на корточках и рассматривал что-то лежащее на земле, на лице его застыло выражение искреннего детского любопытства.
— А я думал, что только людей могу слышать… ты же видел вампиров, верно? Это он, да?
Черные когти и черные пальцы, в бурой грязи, черная обгоревшая кожа и белые волосы, слипшиеся тонкими сосульками…
— Она. Ее зовут Коннован.
Януш ничего не ответил, он сидел, закрыв глаза, точно прислушивался к чему-то, а потом резко поднялся на ноги, вытер грязные ладони о штаны и сказал:
— Скоро совсем подохнет. Жалко, я никогда раньше живого вампира не видел. Ну что, пошли назад, дождь, вроде, прекращается.
— А она как?
— Никак. Какая от нее польза? Я вообще думал, что человек зовет, а это… пусть дальше лежит. Нет, ну если хочешь, то забирай, все равно без толку, вон какая дыра, пальцы пролазят, позвоночник однозначно перерублен, плюс ожоги… нет, не выживет. Впрочем… попробуй, только тащить сам будешь.
Фома дотащил. Страшнее всего было заставить себя прикоснуться к этому обожженному до черноты телу, в котором почти не осталось жизни. Януш наблюдал за попытками все с тем же почти детским любопытством, не делая попыток помочь. А и плевать на Януша, главное донести, не уронить, не причинить лишней боли, главное, чтобы выжила.
Если Коннован выживет, то и он, Фома, не зря существует. Какое-никакое, а оправдание, хотя вроде и не перед кем оправдываться.
— Будет, кто спрашивать, скажи, что я разрешил. И палатку возьми, там где-то должна была быть со спецзащитой. Что, тяжело? Может, все-таки бросишь, а?
Фома помотал головой. Тяжело, скользко, неудобно, но он должен.
— Смешной ты человек, — Януш шел засунув руки в карманы, — с вампиром возиться… то ли блаженный, то ли просто псих…
Вальрик
Казарму пропитал тяжелый запах ярости, багряно-коричневый, с редкими вкраплениями черной свернувшейся крови. Этот запах оглушал и выбивал из равновесия, но усилием воли Вальрик отодвинул видение прочь, сейчас не до него.
— Твое место будет здесь, — Суфа указал на койку. — Распоряжается в казарме камрад Гарро, он же будет тебя тренировать. Заниматься начнете завтра с утра.
— А на арену?
— Не терпится? — Суфа хитро прищурился. — Вот как Гарро скажет, так и пойдешь. Не спеши, за пять лет она тебе еще приестся.
Суфа ушел, а Вальрик получил возможность спокойно, без лишней суеты, разобрать вещи, а заодно и осмотреться в казарме. Почти то же, что на слайдах. Длинное приземистое здание в один этаж, изнутри стены такие же серые, как снаружи. Свет, проникающий сквозь узкие окна, кажется мутноватым, точно разбавленным, а желтые пятна на полу, наоборот, чересчур яркими. Койка жесткая, заправлена не новым, но чистым шерстяным покрывалом. Интересно, чье это место? И что стало с хозяином?
Хотя, пожалуй, ответ на последний вопрос был известен Вальрику. Согласно статистике семьдесят шесть процентов гладиаторов погибали в течение первых трех лет.
Дверь распахнулась с грохотом, заставлявшим задуматься, как это ее до сих пор не вынесли. Казарма постепенно заполнялась людьми, уставшими, раздраженными, пропитанными все тем же удушливым багряно-коричневым запахом.
— Эй ты, чего расселся? — темнокожий здоровяк с длинными, забранными в конский хвост волосами навис над Вальриком. — Новенький, что ли?
— Новенький.
— Ну, тогда добро пожаловать, что ли. Я — Ским, койка номер девять, одиннадцатая у Шакры, но он как всегда задерживается, чистоплюй хренов. Вечно как залезет в душ, так на час.
— Просто я предпочитаю, чтобы от меня не воняло пСтом. Вечер добрый.
— Добрый, — Вальрик встал, разговаривать, глядя на собеседника снизу вверх было неудобно, да и не слишком-то вежливо, хотя вряд ли эти двое обращали внимание на вежливость. — Я — Валко.
— Откуда? — Поинтересовался Шакра, вытирая мокрые волосы полотенцем. Он был высок, худ, почти до изможденности, и темен. Никогда прежде Вальрику не доводилось видеть настолько смуглой кожи.
— Святое княжество.
— А… преступление, штраф, выгодное предложение. Понятно. Ты драться-то хоть умеешь?
— Умею, — насмешливый тон был почти оскорбителен, но тут Шакра дружелюбно улыбнулся и протянул руку.
— Тогда добро пожаловать. В нашей десятке будешь, вместо Сумаха. Хотя для копейщика ты мелковат, ну-ка вытяни руки. Попрыгай, ага… с чем дело имел?
— Сабли, ятаганы, короткий меч, двуручный меч, бастард, рапира, шпага…
— Да ты специалист, — хохотнул Ским. — Или только треплешься?
— А мы завтра и посмотрим, — отозвался Шакра.
Жесткие ремни, из которых состоял доспех, натирали кожу, сковывали движения, и Вальрик хотел было возразить, что ему лучше без доспехов, но передумал. Он еще не настолько хорошо знает правила игры, чтобы ставить свои условия. Может быть, потом… но все равно эта сбруя ему не нравилась, а деревянные мечи были непривычными и неудобными, Карл предпочитал тренироваться с боевым оружием, да и Вальрик привык.
— Что смотришь, будто впервые увидел? — Шакра легко подбрасывает деревяшки в руке, в кожаном тренировочном доспехе он не выглядит таким уж худым, скорее поджарым.
— Да я как-то с боевым больше…
— Варвары, — хмыкнул Ским, зашнуровывая наколенник, — вам бы только друг друга резать.
— Боевое оружие выдают лишь на арене, — пояснил Шакра.
— Почему?
— Потому что в казарме две сотни бойцов, а кому в Деннаре нужны лишние неприятности? Хотя, поверь на слово, с этой штукой тоже много чего сделать можно.
— Главное, чтоб осторожно, — заметил Ским, — ну, вперед, а то Гарро снова орать начнет, что долго возимся.
Для тренировок за казармой была выстроена специальная арена, залитый бетоном пол, толстый слой песка, обжигающе яркое солнце сверху, Вальрик зажмурился и получил очередной совет от Шакры, подкрепленный тычком в спину.
— Не зевай.
— Ну, наконец-то, а я уже решил, что вам специальное приглашение надо… что ж вы, сукины дети, заставляете себя ждать? Новенький? Сюда иди.
Вальрик вышел вперед.
— Еще один заморыш на мою голову, — Гарро презрительно сплюнул под ноги, — и где вас только находят. Весу сколько?
