— Я тебе разрешу на это поглядеть, если скажешь, где мне найти Ричарда.
На лице Алека промелькнула тень отвращения. Ничего удивительного, что шлюхи обожают его дразнить. Лицо молодого человека показалось ей удивительным — будучи слишком костлявым, оно не являлось миловидным в прямом смысле этого слова, но при этом смотрелось по-своему красиво. Порывшись в кошеле, Алек извлек несколько серебряных монет, которые принялся перекидывать из руки в руку.
— Ты знаешь Тремонтен? — спросил он.
«Ему надо кое-что узнать, и он готов за это заплатить», — подумала Катерина, ничем себя не выдав. Что ж, она не станет отказываться от денег, по крайней мере сразу.
— Ты о герцогине?
— Я о Тремонтен.
— О леди Тремонтен?
— Господи, неужели ты и впрямь такая тупая? — с досадой произнес он.
У Алека в руках были деньги, поэтому Катерина сдержала свой норов. Алек не ведал, что творил, и он в этом не виноват. Наверное, Ричарду нравилось, что друг так себя ведет.
— Что вы хотите знать?
— Какое отношение к делу имеет Тремонтен?
— Не могу сказать, — пожала плечами она.
— Это она дала тебе кольцо?
— Нет, сэр.
— А кто? — Он даже не обратил внимания на изменившийся тон собеседницы, сделавшийся вдруг услужливым.
— Мой хозяин, сэр.
Он бросил одну монету на стол:
— Откуда он, черт подери, взял перстень?
— Я не спрашивала, — ответила Катерина ядовитым голосом. — Если он принадлежит ей, значит, она дала его моему хозяину.
— Ты так считаешь? — На стол упала еще одна монета.
— Почему бы и нет…
Он высыпал оставшиеся монеты перед Катериной и прижал кулак к раскрытой ладони. Женщина успела заметить, как сильно у него дрожат руки. Голос, однако, звучал по-прежнему беспечно:
— А теперь дай мне возможность отыграть деньги назад.
— А если я мухлюю быстрее, чем ты соображаешь? Ты ведь не умеешь жулить. Я угадала, Алек?
— А мне это и не нужно.
— Где мне найти Ричарда?
— Нигде. Тебе его не отыскать. Ему не нужна эта работа.
— Почему ты не хочешь, чтобы он брался за это задание?
— С чего ты взяла, что я собираюсь разговаривать с тобой на эту тему?
И снова попытка уйти от ответа, спрятанная за показной грубостью. Катерина подперла подбородок руками и устремила взгляд на спесивое, упрямое лицо.
— Знаешь, он мне рассказывал о тебе, — произнесла она, стараясь говорить как можно более доверительным тоном. — Он тебя не убьет, так что можешь на это не надеяться. Однажды Ричарду уже довелось подобное пережить, и, поверь мне, ему не понравилось.
— Странно, — задумчиво произнес Алек. — А мне он ничего о тебе не рассказывал. Наверное, решил, что мне будет неинтересно.
Катерина поднялась.
— Передай ему, что я заходила, — бросила она, после долгого перерыва вновь перейдя на быстрый говор Приречья. — Скажешь, что мне нужно с ним повидаться.
— Вот как? — поднял брови Алек. — И по какому вопросу? По личному? Или просто хочешь с ним встретиться, чтобы тебя не отделал твой хозяин?
Катерина понимала: Алек намеренно выводит ее из себя, однако не сумела с собой совладать и, резко склонившись к другу Ричарда, прошептала прямо ему в лицо:
— Ты не местный, и Ричард это прекрасно знает. Ты не сможешь скрываться здесь вечно.
— Зато ты местная, — холодно ответил он. В его голосе чувствовалось явное удовольствие. Алек был рад, что добился поставленной цели и вывел собеседницу из себя. — Оставайся с нами. К чему тебе возвращаться на Всхолмье? Тебе ведь там не дозволяют развлекаться.
Она метнула на него взгляд и заметила в его в надменном лице страстное желание, которое заставило ее остановиться. Катерина поняла: Алек отчаянно хочет, чтобы она на него бросилась. Женщина выпрямилась и подхватила плащ.
— Передай, что я буду его ждать завтра вечером в «Старом колоколе». Я принесу аванс.
Алек, не двигаясь с места, проводил ее взглядом. Когда женщина ушла, он поднялся и направился домой. Делать в трактире ему было нечего — все свои деньги он отдал Катерине.
* * *
Поначалу женщина собиралась проведать еще несколько мест, где часто появлялся Ричард, однако на улицах уже стояла кромешная тьма, и лишь факел у входа в таверну отбрасывал на землю круг света. Она уже отвыкла блуждать в темноте, предугадывая, на что в следующее мгновение наткнется рука, куда ступит нога, какие звуки разорвут гнетущую тишину. Катерину напугало осознание собственного страха. Местным обитателям не составит труда по походке прохожего догадаться, на что он способен. В Приречье никто не тратил силы на освещение улиц, здесь не было Дозора, печатающего шаг по булыжной мостовой, верша свой обычный путь. Катерина стояла возле таверны в круге света, что отбрасывал факел. Ричард мог быть где угодно. Она не станет прочесывать все Приречье в поисках мечника, она и так уже сделала все, что в ее силах. А если Ричард на Всхолмье?.. В конце концов, Катерина сходила в таверну, в которой он обычно появлялся, и передала весточку. Чего же больше?
Мимо прошел мальчишка со связкой факелов. В Приречье факелоносцами служили только дети да калеки, никто, кроме них, не желал зарабатывать деньги, охраняя тех, кто не способен самостоятельно позаботиться о себе.
— Огоньку, леди?
— Да. До Моста.
— Если хотите за реку, придется добавить.
— Я знаю. Поспешим, — сказала она, кутаясь в плащ, словно в одеяло.
Ричард наблюдал за домом Горна всего лишь вторую ночь, однако усилия мечника уже начали приносить плоды. Большинство охранников находились у главного входа: похоже, Горн ожидал, что Сент-Вир ему бросит официальный вызов, и хотел позаботиться о том, чтобы его принял кто-нибудь другой.
Ричард стоял у стены, окаймлявшей сад на заднем дворе, притаившись среди нагих ветвей старого куста сирени. Мечник никак не мог понять, зачем люди оставляют такую замечательную маскировку прямо у входа в дом, тогда как основная задача стен заключалась в том, чтобы держать непрошеных гостей на расстоянии. Вскарабкавшись на стену, Сент-Вир окинул внутренний двор и увидел все, что ему нужно. Услышав, как приближается охранник, время от времени осматривающий сад, Ричард спрыгнул обратно на землю. Он замер, вслушиваясь в отзвуки удаляющихся шагов, которые, наконец, стихли за дальним углом особняка. Застыв в темноте, Ричард подождал одну минуту, потом еще одну. Мечник рассчитывал время по собственному дыханию, не желая, чтобы возбуждение сыграло с ним дурную шутку: сейчас главное — не торопиться. Грохоча колесами по булыжной мостовой, проехала карета. В свете факелов эскорта на несколько мгновений на стене выросли вытянутые тени ветвей сирени и Ричарда, притаившегося среди них.
