Фурия бросила вопросительный взгляд на Кэт, но та лишь пожала плечами.
— Я и сама была здесь всего один раз, — понизив голос, призналась она. — И это получилось скорее… случайно. Финниан немного… — Она улыбнулась. — Немного напился.
— И заработал себе неприятностей по самые уши, — с раздражением добавил Финниан.
Как бы Фурия на него ни злилась — за его угрозы и напускную таинственность, — внутренний голос подсказывал ей, что Финниан неплохой парень. На самом деле он совсем не такой грубиян, каким хочет казаться, и, возможно, даже довольно умён. Но почему он так безразлично ведёт себя с Кэт? Может, ему сложно признать, что она ему нравится? Кэт ведь всего лишь охотница за петушиными книгами.
— Кто такой этот каллист?
— В дневное время он выглядит почти как человек, но на закате превращается в дерево, пускает корни и остаётся неподвижным до самого утра. Каллисты очень пугливы и редко показываются на глаза, чтобы никто не выследил и не срубил их. В темноте они совершенно беззащитны, а ведь есть немало людей, готовых заплатить огромные деньги за древесину каллиста.
Из обложки петушиной книги показался возмущённый клюв.
— Рассказывай всё до конца, парень, иначе это придётся сделать мне!
Девочки переглянулись. Финниан вздохнул и уселся на валуне, скрестив ноги по-турецки.
Кажется, рана его уже не беспокоила.
— Все они когда-то были сердечными книгами. Когда такая книга приходит в негодность, мы хороним её в этом лесу, как и любую другую. Вот только из сердечной книги получается не просто дерево. Это и не растение, и не человек, а что-то среднее. Днём они принимают обличие мужчин или женщин, а их лица напоминают лица бывших хозяев.
— Но разве сердечные книги чем-то отличаются от обычных? — спросила Кэт и покосилась на петушиную книгу. — За исключением здесь присутствующей, разумеется.
Финниан покачал головой:
— Книга, которая однажды нашла своего хозяина и заключила с ним союз, остаётся сердечной книгой, даже когда её обладатель умирает. Остальным она может казаться вполне обыкновенной книгой, но она изменяется совершенно, и тот, кто умеет читать между строк, всегда заметит душу владельца.
— Она что, сама себя переписывает? — ошарашенно спросила Фурия: ей никогда не приходилось слышать ни о чём подобном.
— Нет, — вмешалась петушиная книга. — Этого мы делать не умеем. Но наши хозяева заложены в нас с самого начала — именно поэтому мы можем вас почувствовать и выследить. И именно поэтому иногда читателям кажется, что книга, которую они держат в руках, предназначена только им, хотя на самом деле её настоящий владелец просто сильно на них похож.
— А эти существа, в которых превращаются сердечные книги, что они из себя представляют? — спросила Фурия.
— Их кожа покрыта буквами, — сказала петушиная книга. — Точно так же, как и кора деревьев в этом лесу. Это печальные существа, они находятся в вечном поиске того, чем были когда-то. Они мало что понимают, им трудно осознавать, во что они превратились, потому что большая часть из них теряет память, когда их хоронят. — В голосе петушиной книги попеременно звучали то смирение, то ярость. — Окончить свой век в этом лесу — это ужасное несчастье! Не дайте себя обмануть внешней идиллией. — Клюв воинственно нацелился на Финниана. — Или его добродушным видом!
— Но хоронить книги — всего лишь моя работа! — ответил Финниан. — Пока мы этим занимаемся, Академия нас не трогает. Никакой полиции, никакой охраны, почти никакого контроля.
Кэт насторожилась:
— Погоди-ка… Значит, ты хоронишь сердечные книги, хотя прекрасно понимаешь, что они ещё живы? Или что они снова будут жить? — Её лицо запылало. — И после такого ты ещё смеешь осуждать меня за то, что я охочусь на петушиные книги?
Сердечная книга придвинулась поближе к Фурии.
— Эти лесные могильщики — довольно неприятные типы, — прошептала она. — Все как один.
— Тебе они ничего не сделают, — сказала Фурия.
— Ха! Вон та красотка хочет сдать меня за вознаграждение! А этот пройдоха только и ждёт, чтобы похоронить меня живьём!
— Не волнуйся: обещаю тебя защитить. Ты и я, мы теперь связаны навсегда.
Из клюва книги вырвался тихий возглас радости. Затем она потёрлась о ногу Фурии. В приливе нежности девочка подняла книгу с земли и положила себе на колени.
Финниан попытался увильнуть, но Кэт не отступала:
— Всё время ты упрекал меня… И вот, оказывается, ты занимаешься тем же самым! Ты ни капельки не лучше меня, Финниан, ни капельки!
Он отвёл глаза.
— Здесь нет лучших и худших, — тихо сказал он. — Её я не считаю, — добавил он, кивнув на неподвижную Изиду.
Кэт вскочила и гневно уткнула руки в боки:
— Да она спасла нам сегодня жизнь! Сейчас её не за что упрекать.
Казалось, Финниан понимал, что уговорами и доводами тут не поможешь — Кэт слишком разозлилась. Поэтому он огляделся и заявил:
— Пойду-ка поищу Хольмира. Куда это он запропастился?
Кэт смерила его язвительным взглядом:
— Как бы не заблудился бедный великанчик!
Финниан, охнув, соскочил с валуна, и повернулся к Фурии:
— Просто оставайтесь здесь и делайте, что… Лучше совсем ничего не делайте. Если услышите стук… он доносится отсюда. — Финниан хлопнул ладонью по камню. — Это сигнал, что кто-то в Либрополисе просит разрешения войти. Не обращайте на него внимания. Никакие преследователи не смогут пробраться сюда, если никто не откроет им переход. Ну или им будет крайне сложно это сделать, и на это уйдёт уйма времени.
Фурия почувствовала, что это место её просто очаровало. Лес, состоящий из книг! Всего два дня назад она даже подумать не могла, что существует такое явление.
— Я скоро вернусь. — Финниан был заметно рад, что нашёл возможность улизнуть от спора с Кэт.
Чуть заметно прихрамывая, он отправился в путь.
— Иногда я ненавижу его лютой ненавистью, — пробормотала Кэт.
Фурия улыбнулась:
— Но ведь это неотъемлемая часть, верно?
— Чего?
— Сама знаешь чего.
— Ай, да ну тебя! — отмахнулась Кэт и посмотрела вслед Финниану.
— Давай беги скорее за ним, — сказала Фурия. — Это твой шанс раз и навсегда разделаться с собственным комплексом «он меня презирает».
— Хм, ты правда так думаешь?
Фурия кивнула.
— А ты без меня справишься?
Фурия поглядела на Изиду Пустоту:
— Кажется, она ещё нескоро сможет причинить кому-нибудь вред.
Кэт обняла Фурию:
— Спасибо.
Затем она поспешила за Финнианом, который, в свою очередь, отправился по следам Хольмира.
