Мольфи слегка опешила. В её представлениях дикие каннибалы и тем более их знахари должны были в основном злобно рычать, бешено вращать глазами и делать угрожающие жесты. Но никак не свободно говорить по-имперски.
— Мне нужна твоя помощь, Мганга.
— Что может слабый и глупый Мганга. Только поговорить с духами. Возможно, духи что-то и ответят, — развёл руками знахарь.
— Я привела тебе девушку…
— Мне? Спасибо, но я слишком стар для девушек…
— Ты не понял. Мне нужно знать, кто и почему оставил на этой девушке магический знак.
— Хех. А старый Мганга уже обрадовался…
Мольфи показалось, что один из едва видневшихся в прорезях маски глаз ей подмигнул.
— Так ты поможешь мне?
— Старый Мганга утоляет жажду лишь росой с цветка непентеса, а голод одним только запахом пищи, — задумчиво пробасил знахарь, — но духи корыстны и ничего не делают просто так.
Мелиранда сделала знак слугам. На землю перед Мгангой легли два тяжких свёртка. По команде чародейки слуги развернули парусину. В солнечных лучах заблестела сталь — ножи, навершия топориков, наконечники стрел и копий. Во втором свёртке оказались рулоны ярких тканей.
Глаза стоявшего рядом носителя перевязи радостно заблестели. Мганга оказался более сдержан. Он посмотрел на содержимое свёртков и поднял маску на Мелиранду.
— Ах да, совсем забыла, — чародейка обворожительно улыбнулась и кивнула Родгару. Тот достал из своего тюка какой-то мешочек и передал его знахарю. Тот развязал шнурок и осмотрел наполнявший мешочек белый порошок. Взял немного на палец и убрал его под маску. Раздалось лёгкое чавканье.
— Это хорошо, Мелиранда, духи любят соль… Но ещё они любят ром.
Чародейка вздохнула с видом человека, которого вынуждают достать последние козыри.
Из тюка Родгара показалось несколько больших, оплетённых прутьями, бутылей. Носитель перевязи жадно облизнулся. Знахарь раскупорил бутыль, макнул палец и опять убрал его под маску. Донеслось сопение, как будто Мганга к чему-то принюхивался.
— Этот ром духам понравится. Не то, что в прошлый раз. После того духи жаловались, что у них болит голова и не хотели говорить с Мгангой много дней…
Мольфи так и не смогла понять говорит знахарь серьёзно или шутит. Как у духов может болеть голова? У духов нет головы!
Знахарь закупорил бутыль.
— Ну? — нетерпеливо переспросила Мелиранда.
— Хорошо. Я спрошу у духов совета…
Возникшие словно из-под земли туземцы убрали подношения с такой молниеносностью, что Мольфи даже не смогла понять, куда именно они их дели.
Колдун приподнялся с корточек и протянул девушке руку.
— Идём…
— Куда? — задала не слишком-то уместный вопрос девушка, — то есть я готова…
Её голос дрожал. Представления юной барышни о каннибальских ритуалах были туманными, но не вызывали большого желания знакомиться с ними ближе.
— В обитель духов, — пояснил Мганга.
Он взял её за руку и повёл куда-то за хижину.
Девушка нерешительно оглянулась на Мелиранду и Родгара.
— Им нельзя ходить в обитель духов, — не оборачиваясь, пояснил знахарь, — духи не любят незваных гостей…
За хижиной девушка обнаружила нечто, показавшееся ей входом в пещеру. Но пройдя чуть глубже, она поняла, что это не пещера, а искусственный коридор, облицованный тёмным резным камнем.
Мганга достал из лежавшей у входа связки факел и тот сам собой загорелся. Голову девушки пронзила краткая, но острая боль. Не обращая на это внимания, знахарь повёл её в проход. Под ногами хлюпала жидкая грязь, а в лицо постоянно норовили хлестнуть свисавшие с потолка корни. В темноте шуршали хитином невидимые лапки и крылья.
Потом стало немного суше, а корней меньше. Они поднялись по лестнице. Мольфи догадалась, что древний ход сделан в склоне окружавшей бухту кольцевой вулканической горы.
На втором этаже располагался длинный коридор с множественными нишами, вырубленными в стенах. Глянув в одну из них, девушка с ужасом обнаружила там груды истлевших костей, лежавших вперемешку с каменными орудиями и костяными украшениями.
— Предки смотрят на нас, — прогудел под маской знахарь.
Девушку начинало серьёзно трясти. И отнюдь не от гулявшего по второму этажу прохладного сквозняка. Тёмные пещеры, наполненные шуршавшими членистоногими и молчаливыми древними костями, были не тем местом, где ей сейчас больше всего хотелось оказаться.
Они поднялись ещё на одну лестницу и оказались в небольшом круглом помещении. Где-то очень высоко, под уходившим далеко вверх потолком, были пробиты небольшие оконца из которых падал казавшийся призрачным свет. Прежде чем Мганга потушил факел, девушка успела разглядеть множество деревянных масок и фигурок выстроенных у стен.
— Садись, — сказал Мганга.
— Это здесь? — спросила Мольфи.
— Да.
— А кровавые жертвоприношения и ритуальные пляски? — не слишком уверенно задала она следующий вопрос.
— Мы обойдёмся без этого…
— А-а… Хорошо. Я не люблю кровавых жертвоприношений, — невпопад произнесла девушка.
— Духам не нужна кровь, — сказал знахарь, — им нужны лишь вера и повиновение. Если этого можно добиться без жертв, зачем кого-то убивать. Жертва важна готовностью человека что-то отдать, а не сама по себе…
— Я никогда об этом не думала, — призналась Мольфи.
Знахарь начал бормотать что-то себе под нос.
— Что вы сказали? А… это уже ритуал… извините…
Девушка сконфуженно замолчала.
Несмотря на падавший сверху полусвет было достаточно темно, чтобы она не могла разглядеть ничего, кроме ритмично покачивающейся и что-то бормочущей тени знахаря. В висках началось тупое подёргивание. Магия была совсем рядом, и разум Мольфи вёл ожесточённую борьбу, чтобы не пустить эту магию внутрь себя.
Бормотание перешло в приглушённые завывания. Тянущая боль усилилась. Девушку начало мутить. Она почувствовала, что теряет ориентацию в пространстве и мир начинает вращаться вокруг неё. Мольфи хотела закричать, но вдруг осознала, что голос знахаря стих. Боль медленно отступала.
— Вы в порядке? — она приглядывалась к неподвижной тени перед собой.
— Я думаю, — голос знахаря изменился, стал чище, моложе, и из него исчезла гулкость.
Мольфи догадалась, что Мганга снял маску.
Некоторое время они молчали. Потом знахарь сказал.
— Пойдём. Я скажу им то, что они должны знать…
— А что они не должны знать?
— Этого я им не скажу…
Тень перед ней встала и с глухим стуком подняла маску.
— Но сначала я скажу тебе то, что ты должна знать. У тебя будет шанс свернуть с того пути, которым ты идёшь, но за это придётся заплатить большую цену. Хотя платить будешь не ты…
