C борта на талях плюхнулась шестивёсельная шлюпка и стремительно пошла к "Ящерице". На палубу вскарабкался тощий, невысокий светловолосый тип, одетый в мягкую чёрную кожу. Его бледное лицо покрывала сложная вязь, похожая на татуировку, но когда он поднялся на квартердек, Халлек понял что это его естественная окраска, хотя увидел он мортала первый раз в жизни. Волосы у него были не просто светлые — седые, выбеленные временем. Гость коротко поклонился Венди, а остальных удостоил только взгляда и кивка.
— Я Голос Джизрайи, Первого Второго у трона Властелина. Его руками я передаю тебе это письмо.
Посол — его положение стало понятно из того, как он назвался — вынул из внутреннего кармана куртки пергаментный пакет, обвязанный шнуром и скреплённый двумя глянцево-чёрными печатями.
— Благодарю за труд, — Венди приняла письмо, мортал без всяких церемоний развернулся, покинул мостик и ловко слетел в шлюпку, почти не касаясь поперечин штормтрапа.
— Поднять паруса! — рявкнул Магнус. Корабли разошлись, но Венди почему-то медлила открывать пакет, она вертела его в руках, словно пыталась нащупать буквы сквозь толстую кожу обёртки. Наконец она оторвала печати и извлекла лист мягкого, упругого металла с гравированным текстом.
Старпом присвистнул.
— Ну ничего себе!
— Что это значит? — спросил у него Халлек.
— Таким способом у них выражается чрезвычайная важность послания и уважение к адресату. Можно сказать, что это письмо "от равного к равному", как-то так. А значит, случилось нечто, заслуживающее этого. Первый Второй — должность вроде одного из тронных министров или самых уважаемых старейшин.
— Вызови наблюдателя с "Зелёной птицы", который первым их заметил. Я хочу кое-что уточнить, — сказала капитан, и в руках у вахтенного, стоявшего на квартердеке, заметались флажки. Фрегат, на котором приняли команду, приблизился с ювелирной точностью на расстояние менее пятнадцати шагов, и с него по брошенному с мачты концу ловко переехал матрос. "Зелёная птица" отвалила в сторону.
— Откуда появились корабли морталов? — Венди вперила в наблюдателя свои острые зеленовато-серые глаза.
— Когда я их первый раз увидел, они прошли на севере и скрылись. Я… я сначала не понял что это они, они вернулись с северо-запада. Наверное, они сделали полукруг.
— Понятно. Значит, есть вероятность того, что они шли от материка, — сказала сама себе Венди. — Свободен. Иди на камбуз, пусть Линь тебе выдаст вина, и поешь заодно.
— Ты думаешь, они нас искали специально? — задумчиво протянул Магнус.
— Нас, не нас, уже неважно. Морталы не делают особых различий между нами и имперским флотом. В Весталии объявлено чрезвычайное положение. Кто-то обнаглел до такой степени, что украл дочку Барнабаса II, принцессу Рийю. Границы перекрываются, вводятся все соответствующие меры безопасности сверх обычных.
— Украл?! — Халлек сел на ближайшее кресло. Принцесса была единственным ребёнком императора и первой наследницей престола, об этом знали все обитатели материка. Кроме того, жители Империи просто любили её, и представить, чтобы кто-то мог выкрасть Рийю, было решительно невозможно. Тем не менее, это произошло.
— Да, насколько теперь известно, во время загородной прогулки, где-то в местности на северо-восток от Белой Цитадели. Свита и дуэнья ничего не заметили, все в один голос уверены что она никуда не отлучалась. Следов не найдено, кроме золотистого пера, принадлежность которого известным птицам не установлена.
Глава 44
Глава XLIV
В то время, когда "Ящерица" после встречи с курьером морталов продвигалась всё севернее, к домашним гаваням архипелага, происходящее в Весталии было непросто описать без использования непечатных слов. Белая Цитадель стояла на ушах. Барнабас II от избытка отцовских чувств собственноручно вздёрнул начальника охраны, при том что в отличие от папеньки, таких наклонностей за ним не водилось. Сыскной двор и Тайная Канцелярия выворачивали наизнанку все притоны, тайные дома свиданий, воровские лёжки и прочие злачные места. То, как это делалось, повергло в трепет даже бывалых преступников, вплоть до того, что вскоре выборные от "ночного мира" явились к главе Первого отдела и покорнейше попросили прекратить сплошные погромы — в обмен на обещание приступить к поискам своими методами и по своим каналам.
Подумав, Марий Владек согласился. Подобные случаи бывали раньше, хоть и редко. Поскольку законная и противозаконная стороны в основном соблюдали неписанные правила игры, визит выборных означал готовность "ночного мира" поступиться частью своих свобод, чтобы не лишиться всех вместе с головами. Да по правде говоря, даже ворьё обладало чувством прекрасного и пониманием того, что есть нечто совершенно неприкосновенное. Леди Рийя находилась в этом списке на первом месте.
Пока сыскари, боевые звёзды Канцелярии и бандиты рыли носом землю, учёные пытались выяснить принадлежность загадочного золотистого пера, оставшегося на месте похищения. Все пернатые материка были давно зарисованы, изучены и поштучно-попарно представлены в виде чучел на Естественной кафедре Академии. Но перо не принадлежало ни одному из известных видов, тем более что некоторые свойства позволяли причислить его к предметам скорее магическим, чем сугубо природным. Так, в темноте перо через какое-то время начинало тускло светиться золотистыми переливами, но вокруг него светлее не становилось. К тому же оно не поддавалось огню. Совсем. Однако маги Тайной Канцелярии, чья квалификация всегда была выше всяких похвал, растерянно развели руками — ничего необычного, на их взгляд, в пере не нашлось. Жрецы столичных храмов, включая легкомысленную служительницу Айны, в один голос утверждали: перо как перо. Только неизвестно чьё…
…И в один из этих же, весьма немногих дней, далеко на восточном краю Империи, там, где провинция Лустайл соседствует со Срединными Землями, на околицу недавно выстроенного посёлка-заставы вышли трое путников. Один странствующий музыкант неопределённо средних лет, один чем-то похожий на него юноша, но точно не сын, и одна девушка, закутавшаяся от осенней прохлады в мягкий шерстяной плащ.
— Влас, ты уверен, что это здесь? — сомневающимся тоном произнёс озябший парень. — Более чем, — кивнул бард и переложил видавший виды чехол с гитарой на другое плечо. — Пойдём. Нас уже ждут.
На полях, окружающих посёлок, уже никого не было. Озимая рожь высеяна, и до следующего года там делать нечего. Только на улице-дороге, высвеченной холодной, безоблачной вечерней зарёй ещё были видны жители, спешащие по своим делам. У частокола, возле открытых ворот, топтались четверо стражников, им не терпелось дождаться заката и захлопнуть тяжёлые, скреплённые коваными скобами створки. А потом только знай стой на вышках, да озирай окрестности.
Троица вошла беспрепятственно, Власа здесь знали, несмотря на то, что сам посёлок был заложен только пять лет назад. Бродячий бард славился в том числе и талантом за короткое время побывать во многих местах и оставить о себе ту или иную память. Иногда его встречали в компании с беловолосой девицей в красно-золотом наряде, подозрительно похожей на Тэли1, но характер у Власа был не такой уж лёгкий, чтобы позволять всем встречным-поперечным расспрашивать о спутниках. Однако он всегда был желанным гостем на любом постоялом дворе или сельском празднике. Города Влас почему-то не любил.
Этот посёлок был не только одним из форпостов Империи в Срединных Землях, но и местным средоточием общественной жизни. Сюда сходились охотники, травники, разведчики, здесь же стоял небольшой гарнизон пограничников, и стекались привлечённые льготами и вольной землёй крестьяне, которым стало тесно на обжитых местах. Разумеется, одновременно с жильём отстроили и большой постоялый двор, в общем зале которого сегодняшним вечером собирались отметить пятилетие посёлка-заставы. А Влас оказался поблизости, да наткнулся на одного из местных егерей. Вскоре все трое уже входили в просторный зал первого этажа.
