Холодное солнце стояло на две ладони над горизонтом, когда "Ящерица", сопровождаемая двумя фрегатами, вошла в главную бухту острова Змеиный. Халлек облегчённо вздохнул. Столь долгое и выматывающее морское путешествие наконец закончилось. Даже, казалось бы, привычный ко всему Линь, житель далёких восточных островов, выглядел весьма довольным. Он кутался в меховой балахончик, который Халлеку едва дошёл бы до середины бёдер, а невысокому дедку был впору. Привычный к морской прохладе нордхеймец чувствовал себя намного лучше, чем в южных краях, и сейчас желал поскорее ощутить под ногами не мерное покачивание палубы, а твёрдую землю острова. Фрегат притёрся к причалу, на кнехты полетели швартовые концы, и Магнус похлопал Халлека по плечу.
— Дня два отдохнём, потом пойдём на материк.
— Вообще-то я ещё летом писал своим, что скоро буду, а тут такое закрутилось, — хмыкнул Халлек.
— Неисповедимы пути, которыми боги людей направляют, — прогудел старпом.
— Мои исповедимы, но от этого не легче. Даже наоборот, — сказал Халлек, помогая Линю перебраться на причал по довольно узкому трапу. Дедок, несмотря на всю свою внешнюю бодрость, чувствовал себя неважно. Никаких вещей, кроме дареной одежды и разных мелочей, у них не было.
"Ящерицу" встречали. На забранном камне берегу толпился народ, среди которого выделялся крепкий, длинноволосый седой корсар в тёмно-красном кафтане с чёрно-серебристой отделкой. Старпом, задумавшийся над словами нордхеймца, даже не сразу заметил почётного губернатора, когда заметил, забыл странную фразу Халлека и сразу помчался с докладом. Хотя формально действующим губернатором была сама Венди, её предшественник благодаря ей сохранил достаточные полномочия и в отсутствие Венди Отт вполне правомерно управлял делами острова. Через некоторое время вспомнили и о гостях — отвели их в добротный рубленый дом, назначили прислугу, а все разговоры оставили на следующий день.
Но видимо, поход Венди завершился успехом, и все события в последующие два дня вращались исключительно вокруг неё. Корсар в кафтане наведался единожды, расспросил Халлека и Линя, вкратце, да на том и всё. Утром третьего заявился Магнус и сказал:
— Собирайтесь, в полдень отправляется корабль на материк. Будут хорошие ветра, домчитесь, а не дойдёте.
Дед, которому становилось всё хуже — у него начался жар, и уже дважды приходил здешний лекарь с настойками и травами — покачал головой.
— Из меня-то какой путешественник… — развёл он руками. — Останусь я у вас, видать, насовсем.
Магнус пожал плечами, мол, дело твоё. А Халлек, сложив в принесённый кем-то вещмешок такое же дареное добро, включая охотничий нож, попрощался с восточным дедом и задолго до срока вышел из дома, расположенного на заботливо выровненной поляне на склоне одной из прибрежных гор. Ему хотелось просто прогуляться перед морским переходом. Остров Змеиный был первым по размеру из пяти основных, составляющих архипелаг, здесь росли густые леса и было много полей и ферм. Хозяйственные тылы у корсаров крепкие, подумал Халлек, рассматривая с пригорка ухоженные делянки, распаханные и засеянные под зиму. Потом дорожка свернула к порту, где в глубокой, хорошо защищённой от ветров и штормов бухте у причалов стояли корабли. В просторной капле, которой бухта выглядела сверху, светлыми пятнами выделялись паруса рыбацких лодок.
На набережной деловито суетились грузчики, кто-то прогуливался, кто-то сидел в полуоткрытых забегаловках — кухня в здании, столы на улице под навесом — в общем, шла самая обычная жизнь. Халлек, не зная, собственно, где стоит корабль, выспросил дорогу у первого попавшегося грузчика, нашёл Магнуса, а уже он направил его к шестому причалу, где заканчивал погрузку фрегат "Аспид", как следовало из надраенной бронзовой надписи на левой скуле. Он оказался заметно больше "Ящерицы", почти на треть, но массивным не выглядел. Зрительно он был даже стройнее и радовал глаз нордхеймца рассчитанными обводами и прекрасной посадкой мачт. Да и оснастка у "Аспида" была какая-то необычная, но Халлек не мог понять, в чём хитрость. Через высокий фальшборт, облокотившись, свешивался рыжий загорелый здоровяк. В правой руке у него была странная штуковина, от которой вился ароматный дымок.
— Уважаемый, а чей это корабль? Магнус сказал, что сегодня в полдень он отходит на материк.
Рыжий схватил штуковину тонкими губами, отчего над оголовком взвилось облачко дымка, посмотрел на Халлека и хмыкнул.
— Корабль мой. А если Магнус сказал, то скорее всего так оно и есть. Ты кто будешь? — рыжий ткнул в Халлека черенком своей дымящий штуки.
— Я Халлек. Прибыл с Венди на днях.
— А, она рассказывала, как ты голышом сусассцев рубил, — хохотнул капитан. — А я Ричард Молл, или просто Дик Рыжий. Значит, тебе надо на материк… ты учти, что мы не собираемся заявиться прямиком в Мон или, чего доброго, в Глориндель. Высадим тебя ночью в стороне от нашей стоянки.
Халлек пожал плечами.
— Если пожрать нагрузите.
— Хах! Поднимайся на борт.
Ровно в полдень звонко ударил небольшой, надраенный до солнечного сияния корабельный колокол, и "Аспид" отвалил от причала, ведомый из бухты парой гребных баркасов. На реях замерли матросы, ожидая, пока фрегат выйдет из ветровой тени островных гор и можно будет распустить паруса. Халлек, почёсывая выбритую с утра щёку, смотрел на комковатые облака над горизонтом.
— Хороший ветер сегодня будет, — сказал он, покосившись на Дика, который невозмутимо пыхтел своей трубкой, распространяя вокруг ароматный острый запах каких-то трав.
Капитан кивнул.
— Верно. Если и ночью сохранится, то завтра вечером подойдём к берегу. Откуда знаешь? А… — спохватился Дик, вспомнив, что говорит с нордхеймцем, для которого приметы океана проросли в кровь.
Расположился Халлек в скромной каютке, выгороженной по правому борту возле длинного, как кишка, склада запасного рангоута. Места здесь было ровно на одну койку длиной в семь локтей да небольшой столик. Единственное удобство составлял небольшой, забранный металлической сеткой светильник. Вскоре фрегат начал покачиваться на длинной океанской волне, пришедшей отголоском какого-то далёкого шторма, и под это покачивание Халлек уснул. Разбудил его только вестовой, явившийся ближе к вечеру звать на ужин в каюту капитана. С чего бы такая честь? — подумал Халлек, но не отказываться же.
Над океаном плыли холодные осенние сумерки. Корабль, слегка накренившись, резал воду как остро наточенный плуг и обгонял пологие длинные валы. Ветер действительно дул хороший, "Аспид" делал не менее двенадцати узлов. И Халлек был уверен, что это далеко не предел для такого совершенного корабля. Вдруг его внимание привлёк странный цвет реи, на которой крепился второй грот-марсель. Взобравшись на марсовую площадку, он с удивлением обнаружил, что рея сделана из стальной трубы с накрепко проклёпанным швом. А подняв голову, увидел, что и стеньга тоже стальная. Озадаченный, он вернулся на палубу и пошёл к кормовой надстройке. За ужином велись неспешные разговоры на весьма далёкие от понимания Халлека темы, несколькораз проскочили слова об Академии. Он догадывался, что без обученных всем современным наукам людей архипелаг Красных корсаров быстро скатится в полудикое разбойное состояние, а сейчас он скорее напоминает Нордхейм. С понятной поправкой на население и свои традиции. Да и фрегат этот, явно не без участия имперских верфей построен — только там, как он недавно узнал, начали делать корабли с металлическими частями набора и оснастки.
Соседи по столу спрашивали его о чём-то, он отвечал, а сам думал о том, что же ему делать после высадки на материк. Скоро на хребет лягут снега, и единственной проходимой дорогой станет перевал Нордхагаль, где явно будут рады его видеть, особенно после того, что он там в приступе ярости натворил. А значит, до весны домой не попасть. Остаётся спрятаться на самом видном месте. Порешив на том, Халлек поблагодарил капитана за приглашение и вкусный ужин, отговорился желанием выспаться и отправился в свою загородку.
