— Вот ведь… — зашипел он от боли, в панике пытаясь найти другой выход.
Снаружи послышался шум винтов, над амфитеатром кружил вертокрыл, ярким прожектором освещая все вокруг — пустыри, заполненные старыми трубами, огромные ЛЭП, заброшенные здания.
Медлить больше нельзя — Бортеас быстро приближалась, вот-вот доберется до них. Техей, крепче сжав руку Ники здоровой левой рукой, вместе с ней со всех ног понесся выше по лестнице, на крышу здания.
Наверху их сразу же окутал яркий свет прожектора вертокрыла. Техей оказался в западне, снизу к нему приближалась Майя Бортеас, сверху наставили на него сверкающую в полумраке баллисту, установленную на кружащую вокруг крытого амфитеатра машину.
— Веришь мне?! — закричал Техей, глядя Нике прямо в глаза.
— Да! — воскликнула она в ответ.
Крепче стиснув ее руку четырьмя пальцами, Техей вместе с ней побежал прочь по крыше здания, под огнем многозарядной баллисты. Длинные, тяжелые снаряды вонзались в бетон совсем рядом с ними, свистели, рассекая воздух, но они сумели добежать до конца крыши и, зажмурившись, прыгнули вниз, на крышу уносящегося в темный тоннель поезда.
Ника едва не соскользнула с крыши, но Техей, крепко держа ее одной рукой и громко крича от боли, второй вцепился в воздухозаборник вагона, пока железный змей с огромной скоростью уносил их прочь. Брызгая кровью из пронзенной руки, он, вложив все оставшиеся силы, стал вытягивать девушку на крышу, едва успев до того, как мимо пронеслась бетонная колонна, с которой начался тоннель.
— Прижмись! Прижмись к крыше! — кричал он ей, зажмуриваясь от ревущего потока воздуха.
— Да знаю я! — кричала она в ответ.
Мимо с жужжанием разрывающегося воздушного потолка, прямо над их головами, пронеслась сошедшая с места железная балка, задев кончики волос на голове Техея. Сердце безумно колотилось от страха, мимо пролетал черный, освещаемый лишь светом зарешеченных окон тоннель, в котором как кишечные паразиты вились толстые электрические кабели.
С ужасным скрипом, с шипением поезд стал замедляться, подъезжая к станции. Юноша знал — там их уже ждут, и избежать засады он никак не может, лишь оттянуть немного момент встречи с гвардейцами, приготовившими оружие там, на станции.
Как только поезд остановился, Техей резко дернул руку Ники на себя, перекатываясь влево. Под ее громкий крик, под свист болтов, летящих в потолок станции, они упали сбоку от поезда, в узком, жалком промежутке между вагоном и стеной, отделанной белым кафелем. Они быстро, насколько это возможно, стали пробираться вперед, но и там, в проходе в тоннель, их уже поджидали гвардейцы. Техей потянул девушку за собой, полез вниз, под поезд, в технический желоб.
— Они внизу! — прикрикнул капитан гвардейцев. — Отведите поезд, быстрее!
— Хватайся здесь! — Техей судорожно разглядывал те части вагона, что находились под его дном.
Он мало чего понимал в электрической технике — все машины петрамантов были сплошной механикой на механике, дизельные и бензиновые строительные монстры. Это — совершенно другое дело. Но где трогать не стоит Техей догадался по желтым, обозначающим опасность треугольникам.
Сам он, стиснув зубы от боли, попытался сперва держаться под вагоном одной левой, но четырех пальцев просто не хватало, они начинали неметь, а внизу все ускорялись шпалы железнодорожных путей. Поэтому, едва не крича от боли, юноша схватился обеими руками за ручку металлической коробки, внутри которой было нечто, что нужно было защищать от грязи и влаги, и уперся ногами в металлическую структурную балку.
— Я не могу, Техей! — воскликнула Ника, чувствуя, как немеют от напряжения тонкие пальцы, как горят огнем, казалось, все мышцы в теле.
— Держись! Еще немного! — только и мог воскликнуть он, когда поезд на огромной скорости уже вовсю несся по темному тоннелю.
— Я не могу! — закричала она еще громче, ее пальцы начали соскальзывать.
И юноша, понимая, что это, вероятно, обойдется ему разрывом связок, на весу переставил ноги так, чтобы верхняя половина тела девушки поддерживалась ими. Он до боли прикусил губу, пытаясь не закричать от боли, чувствуя, как его мышцы работают на пределе, как кровоток в артериях, венах и сосудах вскипает, но держался. Держался, чтобы спасти ее.
Наконец, поезд стал замедлятся. Зашипели едким паром тормоза, засвистели колодки, все тише становился гул и тихое, утробное гудение силовых установок в вагоне. Когда рельсы под ними перестали двигаться, оба упали вниз, совершенно обессиленные, перепачканные сажей, грязью и густой пылью. Дождавшись, когда поезд уедет прочь, они кое-как, медленно вылезли на платформу и там снова рухнули на пол, пытаясь отдышаться. Всего минута, краткий миг был у них на передышку, пока никто не понял где они.
— Тебе… Надо уходить, — глотая ртом воздух прохрипел Техей.
— Ты знай, это было… Вау, — девушка нашла в себе силы усмехнуться.
По бетонной лестнице, ведущей на станцию, загремели шаги тяжелых ботинок гвардейцев. В параллельном тоннеле рычал, надрываясь, мотоцикл Майи Бортеас.
Техей вскочил на ноги, едва в силах переставлять их, хоть как-то шагать, и стал ковылять к краю платформы, дожидаясь подходящего поезда. Ника подбежала к нему, обеими руками обхватила его лицо и крепко, нежно впилась в его губы коротким, но искренним поцелуем так, как она не целовала никого до этого дня. С тяжелым дыханием нехотя разорвав поцелуй, она тихо сказала:
— Ты… Нечто.
Техей, смущенный, замялся. Все, что он смог из себя выдавить, обрело форму всего одного слова:
— …окей.
Она схватила его за руки, крепко прижала к себе, обнимая. Техей тихо, облегченно выдохнул. И когда подошел поезд, когда открылись двери, она толкнула его внутрь вагона, а сама побежала навстречу гвардейцам, что-то громко крича.
— Нет! — закричал Техей и бросился за ней, но было слишком поздно.
Двери вагона с грохотом захлопнулись прежде, чем гвардейцы добежали до кабины пилота. Железный змей быстро набирал ход, удаляясь в тоннель, а Техей в отчаянии бил кулаком по мутному стеклу, истошно крича и умоляя их не трогать ее. Гвардейцы окружили девушку, она бросила последний взгляд на уходящий вдаль поезд.
— …истории нужна концовка, — улыбнулась она промелькнувшей в голове глупой, наивной мысли.
Поезд мчался вперед, плутая в запутанных, окутанных лишь кромешной, непроглядной тьмой тоннелях. Техей, прислонившись к двери с другой стороны вагона, пустым взглядом смотрел куда-то вдаль, в некую точку, которую видел сейчас только он. В такой час никто никуда не ездил, город спал, и лишь один альбинос с черными, крашеными волосами мчался куда-то, сам уже не понимая зачем и ради чего.
Каждую станцию по хрипящему динамику объявлял пилот поезда — его голос был едва различим в шуме работающей машины, скрипа тормозов, гула ветра в тоннеле. Но все же Техей слушал. Слушал и ждал. Теперь оставалось лишь дойти до конца, закончить то, что началось черт его знает когда. Юноша уже не был уверен что убийство Эола запустило всю эту кровавую цепочку событий — теперь все казалось лживым, неправильным и недосказанным. Как будто в той картине мира, которую выстроил для себя Техей, со злыми Архитекторами и храбрым подпольем, тут и там пестрели белые пятна, а некоторые детали были вывернуты наизнанку, искажены. Что-то определенно было не так, но юноша — уже не мальчик — никак не мог понять что. Но это и неважно. Его дело — передать карты, начертить их, скопировать, размножить, и пусть легионы воинов пойдут войной на Эдем, что выстроили для себя властители планеты. Главное… Главное дойти. Не засыпать, не поддаваться бессилию и кровопотере. Затеряться в тоннелях, на улицах, в цехах, на кладбищах и свалках, затеряться…
Хриплый динамик объявил, что поезд подъезжает к главной АЭС. Никто не ждал Техея снаружи, не наставлял на него оружие, не хлопал по плечу и не предлагал помощи. Никто, кроме, разве что, троицы ребят, с которыми он успел подружиться в Мекинах, не знал, что он здесь. Значит, из них это еще не успели вытянуть.
