«Хорошо. Конец связи».
ПРОЩАЙ.
Через несколько минут лагерь забурлил, войско готовилось к утреннему выступлению. Все маневры и тренировки отменили, солдаты спешно подгоняли амуницию и подправляли остроту клинков. Мушкетеры рассыпали по зарядным стаканчикам свинцовую картечь, арбалетчики и лучники меняли износившиеся тетивы, чтобы оружие не подвело в напряженный момент. Если не случится чуда, то в схватку придется вступить уже через день.
Ворвавшись в шатер Саты, Робин порадовался, что она в одиночестве и сразу взял быка за рога:
– Малышка, ты отправляешься в Кораллиум!
– Почему? – опешила девушка.
– Так надо. В этой битве нам исса не понадобится, ты же понимаешь.
– Но почему мне нельзя остаться? Я могу помочь раненым!
– Можешь. Но бой обещает быть тяжелым, безопасных мест просто не будет. У меня каждый солдат на счету, я не могу оставить тебе много телохранителей. Не спорь, ты слишком ценна для нас, мы не можем рисковать сильной волшебницей.
Глядя в глаза Робину, девушка неохотно покачала головой:
– Мое сердце сжимается при мысли о разлуке, но я не могу ослушаться тебя.
Нежно поцеловав девушку, Робин произнес:
– Завтра выйдешь вместе с армией, под вечер свернете на старую дорогу, она прямиком идет в Кораллиум.
– Хорошо. Бой действительно будет таким тяжелым?
– Не переживай, мы победим. Ты же знаешь, я никогда не проигрываю.
– Мне страшно!
– Вечером я тебя успокою, – многообещающе заявил Робин, всячески отгоняя мысль, что это может быть в последний раз.
Но девушка не улыбнулась, очевидно почувствовав настроение любимого. Покачав головой, она сказала:
– Ты ведешь себя неестественно!
– Конечно! – усмехнулся Робин. – На самом деле я мечтаю избавиться от твоего присмотра, чтобы всласть предаться страшному разврату!
Но даже животрепещущая тема не отвлекла Сату от тревожных мыслей.
– Ахмед не захочет покинуть тебя в такой момент.
– Ничего, пусть остается. Тебя будут охранять три десятка хороших солдат.
– Это много! Тебе потребуется каждый боец. Мне хватит и десяти.
– Ладно, пусть с тобой останутся двадцать. Они легко отобьются от любых разбойников. Кроме того, с тобой будут Анита и Торанвер.
– Торанвер не уйдет. Он сказал мне, что будет сражаться.
– Сумасшедший колдун!
– Его не переубедить, а кроме того, он очень опытный воин. И кстати, что у тебя случилось с Анитой?
– Ничего.
– Глупый Робин! – Сата поморщилась. – Неужели ты думаешь, что я не замечаю ваших косых взглядов?
– Малышка, клянусь, между нами ничего не было. Я просто ее поцеловал перед битвой за Айтэг Бланориз. В тот момент это показалось мне хорошей идеей – она неудержимо рвалась в битву.
– Ну и как, понравилось? – усмехнулась Сата.
– Глупышка, да я даже плохо понял, что делаю. Сама представь, что там творилось перед битвой. Мне жаль, если Анита обиделась.
– Робин, ты же знаешь, она любит тебя до безумия. Вряд ли это ее оскорбило.
– Не знаю. Но смотрит она на меня странно.
– Естественно. Анита ждет продолжения.
– Сата!
– Робин, успокойся, ты же знаешь, я не возражаю.
– Вот чего мне сейчас не хватает, так это новых приключений на ниве любви. Естественно, я же просто умираю от скуки!
– Не рассказывай мне сказки! Уж на это мужчины всегда находят время!
– Ладно, хватит мужа подбивать на измену. Я должен идти, но вечером мы еще поговорим.
Однако разговора не получилось. Забыв обо всем на свете, они любили друг друга до полного изнеможения, стараясь отогнать мысли о завтрашней разлуке. Это было их первое расставание с тех пор, как Робин отправился в рейд против войска Зардрака, идущего осаждать Ноттингем. После этого любовники не расставались ни на один день.
Их сердца чувствовали приближение новых бед и потрясений.
Мессет дождался приглашающего сигнала и вошел в каюту Коуффа:
– Адмирал, только что получен приказ об отмене боевых вахт «Убийц драконов». Вы отказались от планов уничтожения Древнего?
– Наоборот, я теперь уверен в успехе.
– Но как? У нас нет другого оружия, которое можно было бы применить в условиях Запретного Мира!
– Значит, надо его беречь. С каждым вылетом увеличивается вероятность гибели корабля. Страшно представить, к чему это может привести, если беда произойдет в атмосфере планеты. Мы не знаем, как на такой взрыв отреагирует дракон.
Мессет совершенно ничего не мог понять. Странно, каким образом можно одержать победу, держа оружие в ножнах. Глядя, как в огромных глазах Наблюдателя растет недоумение, Коуфф холодно улыбнулся и счел своим долгом дать некоторые пояснения:
– Мои аналитики постарались на славу. Они подняли данные климатологических наблюдений за планетой и установили следующее. Каждые тринадцать лет над самым большим океаном Запретного Мира зарождается огромный ураган. Его энергия невероятна, он сносит все с нескольких архипелагов, но, не затрагивая континентов, угасает в несколько дней. Причина его возникновения непонятна, но ураган уже начинает зарождаться. К утру третьего дня он наберет большую силу.
– Вы думаете, дракон появится?
– Наши данные указывают, что он появлялся в этот период трижды. Скорее всего, остальные эпизоды просто не были зафиксированы. Вы же знаете, до нас слежение за планетой было налажено очень плохо. Завтра «Убийцы драконов» будут нести непрерывную вахту в том районе, сменяя друг друга. Вы удовлетворены?
– Да. Мне все ясно. Простите, что я раньше не заметил это явление.
– Ничего, без аналитиков здесь делать нечего.
Выйдя от адмирала, Мессет встал посреди коридора, не обращая внимания на стражу. В его большой голове мелькал хоровод мыслей. Он понимал, что время вышло, надо что-то делать, но не мог представить, с чего начать. Вспомнив, что «Убийцы драконов» стоят в слабо охраняемых доках, где до рокового утра не будет суеты техников и пилотов, Мессет понял: ему надо достать оружие и узнать схему расположения постов.
Торанвер сидел возле входа в палатку и медленно полировал свой меч. Он уже наточил его до бритвенной остроты, а теперь убирал царапины, стараясь придать широкому лезвию зеркальный блеск. Маг был необычайно серьезен и задумчив, он даже не поднял глаз, когда рядом с ним встала Анита. Глядя на него сверху вниз, девушка сказала:
– Рэйг, я тоже хочу остаться.
– Бери брусок и наточи свой меч получше, – спокойно предложил Торанвер.
– Ты даже не удивлен?
