А насчёт комнаты своей могла бы вообще не предупреждать — в здравом уме туда и так никто не постучался бы. Другое дело — поделиться столь сногсшибательным известием в любом случае не удержался бы!
Новость и впрямь произвела эффект разорвавшейся бомбы. Никто не скрывал радостных чувств.
— Хоть бы вообще не возвращалась, — выразил Гека общее мнение.
— А давайте посмотрим, чего она от нас скрывает!
— Вин запрет насчёт своих апартаментов кинула, — мотнул головой Эрик. — Наверняка напичкала их ловушками.
— Тогда хотя бы обследуем снаружи магометром!
Здесь возражений не нашлось. Улучив момент, друзья столпились у двери китаянки.
— Действительно, прямо-таки набито магией до самого потолка.
— Причём спектр очень странный, — удивился Олаф. — Многие сигналы я уже могу расшифровать даже не заглядывая в справочник, но тут и близко ничего похожего.
— Всё правильно: колдовство съезжает одновременно с крышей.
До неторопливого скандинава смысл шутки дошёл не сразу.
— Но есть ведь некие базовые принципы, не зависящие от конкретной личности! Все мы так или иначе отличаемся друг от друга, а формулы одни и те же! Или вы имели в виду нечто иное?
— Ладно, Олаф, не парься, разберёмся потихоньку. И вообще, как насчёт отметить сиё знаменательное событие?
— Точно, давно не устраивали пикник на лужайке!
— Выпивки маловато припасено…
— Ну не обязательно же напиваться до потери пульса!
— Тем более это не победа, скорее передышка после лёгкой разминки. Основное сражение, боюсь, ещё предстоит.
— Нужно уметь радоваться каждому мгновенью бытия. Даже если оно — затишье перед бурей.
— Какая умная и правильная мысль! Когда всё время думаешь о будущем, теряешь настоящее. Короче, тащим что у кого есть, и через полчаса накрываем поляну.
Первый тост, не сговариваясь, подняли за нескорое возвращение Вин. Причём чем позже, тем лучше. Возражения высказала лишь Исикэ, да и то когда народ успел не только выпить, но и закусить.
— А по-моему, лучше пусть осталась бы с нами, но прежняя, не испорченная злым чародейством.
— Увы, даже если источник его иссякнет, такой, как раньше, она уже не станет, — возразила Лиэнна. — Гордыня всемогущества и вседозволенности успела извратить её душу.
— Вопрос, насколько необратима трансформация. Но тут никто не даст абсолютно верный ответ.
— Кроме Вин. И то, если способна адекватно оценивать себя.
— В чём у меня лично имеются сильные сомнения. И даже не из-за предвзятого отношения, просто мало кто может сделать это. В большинстве своём люди склонны преувеличивать собственные достоинства и преуменьшать недостатки.
— Ну не киборги же мы в конце концов! Которым встроенная программа действий не позволяет говорить неправду.
— Если только не вложили более хитрую программу, допускающую поливариантность реакции на конкретную ситуацию.
— Всё равно, у робота это выйдет слишком прямолинейно. Сразу будет видно враньё!
— Посмотрим, что скажешь лет через двадцать. Наука не стоит на месте.
— Как, кстати, и магия. Новые формулы успешно изобретаются, старые совершенствуются.
— Но не столь быстрыми темпами. В иные за два-три столетия не вносилось никаких изменений. А представь себе… ну, например, компьютер, лет пятьдесят назад изготовленный.
— Ужас! Наверное, выглядел типа электронный гроб на колёсиках, с лампочками внутри, да ещё жутко фонящий радиацией!
— Не совсем так примитивно, но в общем-то недалеко от истины. То ли дело современная версия — пенальчик размером с портмоне. Понадобился — достал и разложил в сенсорный экран.
— А ещё через полвека системный блок вмонтируют тебе прямо в бошку, и станешь управлять им силой чистого разума!
— И чем же, господа, станем тогда отличаться от киборгов?
— Да по сути ничем, за исключением метода изготовления.
Дружный смех.
— Однако если киборги научатся размножаться, да ещё и получать при этом удовольствие, боюсь, человечеству станет не до шуток!
— А знаете, с чего начнётся? Едва популяция биороботов достигнет критической массы, правозащитники начнут вопить об уравнивании их в правах с человеком, потом потребуют представительства в парламенте, и, наконец, вершина политкорректности — президент-киборг!
— Так тихой сапой и произойдёт восстание машин. Людям нашьют на грудь позорные знаки отличия, загонят в резервации, а за лишнюю пайку придётся ублажать чудовищ из металла и пластика.
— Типа ежедневная, с глубоким проникновением, протирка электронной начинки медицинским спиртом, расслабляющий электромассажик внешней оболочки, регулярный техосмотр силами улыбчивых, предупредительных сисадминов.
— Или сисадминш — смотря какого пола робот.
— А наиболее привлекательные представители рода человеческого угодят в секс-рабство.
— Киборгам оно зачем?
— Просто развлечения ради.
— Только не это! — изобразил негодование Гека. — Чтоб нас, венцов творения эволюции, насиловали какие-то биомеханические твари! Хотя, если киборгиня симпатичная попадётся…
— Успокойся: ты её даже с возбудителем удовлетворить не сможешь, — вставила шпильку Таисия, вновь вызвав смех окружающих. — Придётся обзавестись агрегатом помощнее.
— Обойдёмся каким есть. На наше счастье, осталось ещё местечко на земном шаре, куда мыслящей технике вход заказан!
— Уж не про Санта-Ралаэнну речь ведёшь?
— Про неё, родную. Вряд ли чародеи допустят появления здесь роботов-терминаторов.
— Но сколь долго сможем отсиживаться здесь, если вся земля окажется во власти машин? Они даже не будут высаживать десант, устроят парочку ковровых бомбардировок, и на том успокоятся. Даже самая мощная магия едва ли защитит остров.
— Ну-у, совместный потенциал Гильдии, я думаю, способен отразить даже серию подобных атак. Другое дело — жить в осаждённой крепости не слишком-то приятное занятие.
— Но мы можем эвакуироваться туда, где они нас не достанут!
— И куда же?
— Разве мало во Внеземелье миров, техника в которых пребывает в средневековом состоянии? Или практически отсутствует, а вместо неё бал правит магия.
— Придётся тогда эльфам немножко потесниться. Как считаете, уживёмся с ними на одной планете?
— Насчёт присутствующих здесь у меня лично сомнений нет. Но если в числе переселенцев окажутся личности типа госпожи Суонг, тогда пиши пропало. Остроухих больше, тем более хозяева, а мы всего лишь мирные космические бродяги, ищущие приют и политическое убежище.
