Я за руль — куда только контузия делась, — на газ и за пригорок давешний. Те, из леса, еще пару очередей дать успели, воздух над головой постригли.
Спрятались за пригорок. Я «Аризону» развернул, глянул на капот — дырок, слава местным богам, нет. А то ведь ближайшая ремрота…
— Давай за руль, — рыжей командую. — И потихоньку, на первой, взбираемся на этот холмик. Ферштейн?
— Я за пулеметом…
— Выполнять!
Нет уж, думаю, ва пулеметом лучше я сам. Тоже мне, Анка выискалась. Хотя… ту троицу положила чисто.
Высунулись мы осторожно так по-над пригорком. Я одну пристрелочную дал, подкорректировал — что в авиаленте еще приятно, так это что каждый третий — трассер, дал еще одну, а эти придурки возьми и отзовись.
Помню, капитан как-то для разведки боем в арт-пульбате расчет ДШК выпросил. Вот это была вещь! Дзот с трех очередей задавили. Против крупнокалиберного даже станкач не играет, а уж про ручники я вообще молчу.
Выдал я по ним очередь пуль на двадцать — и сразу тихо стало.
Аж ушам приятно!
Я пулеметом туда-сюда поводил — нет, никто не отзывается. Кандидаты в герои на сегодняшний день закончились. Нормы исчерпаны, лимиты выбраны.
Эх, чего бы я сейчас не отдал за двух наших! Даже не из разведроты, из отделения моего. А так — хоть разорвись. Кому-то вперед идти, кому-то за «березой» прикрывать, да и за рулем… И на все про все один старший сержант. Ну и, понятно, рыжая, но ее, при всем моем, за полноценного бойца считать еще рановато.
Оптики опять же никакой нет.
Ладно. Перебрался я за руль, сдал назад, развернулся и газанул. Километра на полтора, как раз где дорога изгиб делала. Там остановился, мотор заглушил и вылез.
— Ну вот, — рыжей говорю. — Дождалась ты, нерядовая, своего самого ответственного задания.
— Что я должна сделать?
Надо же, думаю, обозваться не попыталась. Проняла ее, видать, серьезность текущего исторического момента.
— Дождаться Ее Высочества со свитой, — говорю. — Ну и объяснить командиру роты личной охраны, что так, мол, и так, впереди, в полутора километрах, обнаружена вражеская засада, числом от отделения и выше, с «ручником», в смысле, — поправляюсь, — с ручным пулеметом «Дегтярев пехотный». Ясно?
— А ты?
Я «шмайссер» на плечо повесил, гранаты проверил — запалы на месте, да и все на месте.
— А я, — говорю, — попробую пойти с нашими новыми друзьями поближе познакомиться.
— Я с тобой!
— Ну уж нет!
Вот ведь… феодалочка. Никакого понятия о дисциплине. Учишь ее, учишь…
— Отставить! — командую. — He-рядовая Карален! Вы что, о задании забыли? Приказ ведь был — обеспечить безопасное проследование для принцессы! Обеспечить — и точка! Если ты сейчас за мной увяжешься и они нас там обоих положат, это выполнение задания обеспечит? А? Да еще, — на пулемет киваю, — такой роскошный подарок им на блюдечке преподнести.
Вот, вот. Из «березы» они эту свиту как раз с полутора в решето и превратят. Быстро и качественно.
Рыжая открыла рот, подумала секунду, да так и захлопнула, ничего не сказав.
Молодец, думаю, соображает девчонка.
— То-то же, — говорю. — На войне главное всегда и во всем — Задание. А всякие там личные чувства завернуть в тряпочку, скатать в трубочку и запихнуть в… короче, до лучших времен. Когда на всякие — как их там — эмоции будут и силы, и место, а не одно голое желание.
— И долго мне тебя ждать? — осведомляется Кара. А голосок-то дрожит. Да и подбородок. Дело-то все-таки нешуточное. Не каждый день от тебя жизнь Верховного Главнокомандующего зависит. Я-то ладно, мне, по совести говоря, что принцесса, что король, а вот ей…
— Минут сорок, — говорю. — Это если стрельбу не услышишь. А если услышишь, то от…
— Сорок минут, — рыжая меня перебивает, — это сколько?
Черт, думаю, а ведь и вправду — часов-то у меня нет. А у рыжей и подавно.
— Вот что. Ты до скольки, — спрашиваю, — считать умеешь?
— Ну знаешь, Малахов… — уж на что обстановка не располагает, но рыжая все равно на дыбы встала, — я, между прочим…
— Достаточно, понял, — я в уме быстренько прокачал. — Сорок минут — это считать до двух тыщ, ну а десять — это, соответственно, в четыре раза меньше. Сумеешь?
— Да.
— Ну вот и зер гут, — киваю. — А я пока схожу, попробую с теми личностями, что в лесу засели, поближе познакомиться. Свести, так сказать, знакомство накоротке.
Рыжая ничего не сказала, только печально на меня так глянула — и за пулемет покрепче уцепилась.
— Давай, начинай считать.
И двинулся потихонечку.
У леса только оглянулся — стоит тоненькая фигурка в кузове. И так у меня отчего-то сердце сжалось. Черт, думаю, ну не дело ей здесь быть. Чего бы там местные ни говорили…
Ладно.
Углубился в лес метров на полтораста и начал продвигаться параллельно дороге. Расчет нехитрый — если эти гаврики с «дегтем» все еще там и если их мало — я им как раз в тыл и выйду. Ну а если много… хотя, если бы их хоть на взвод наскребалось, давно б уже навстречу ломанулись. А так — полтора рожка к «шмайссеру», да тэтэшник, да гранаты — шансы оч-чень даже неплохие.
Главная проблема, думаю, кто у них там. Если местные гаврики, типа того эльфа белого, то проблем вообще возникнуть не должно. Хотя… кто-то там с «дегтярем» управлялся, не так, чтобы совсем ловко, но вполне прилично.
Хорошо, если весь их огнестрел этим «дегтярем» начинается и заканчивается. Ну, еще на пару винтовок я согласен. А вот если они еще и для ближнего боя шинковальных машинок припасли… может стать скучно. Зажмут, обойдут с флангов… прихлопнут и фамилии не спросят.
Все это я потихоньку в голове прокачиваю — а сам вперед продвигаюсь, короткими перебежками, от ствола до кустика. Подобрался так к месту огневого контакта метров на полтораста, ну а там плюхнулся — и змеей, на пузе.
Ползу себе, ушки на макушке на триста шестьдесят градусов вращаются. Вроде тихо впереди. Либо они там затаились, как мыши в норе, или, если подбирать более правильный аналог, как фрицы в доте, либо… нет там никого. Уже нет.
Я в кустарник нырнул, протиснулся под ветвями — все равно, правда, искололся, словно на ежике полежал, — выглянул, ну да, вон уже край леса просвечивает, а та вывернутая коряга, зуб даю, и есть ихняя позиция. Больно уж удобно выглядит. Был бы я на их месте, как раз там бы и обосновался.
Ладно. Осмотрелся еще раз, принюхался даже — и встал во весь рост. Никакой реакции. Точно, смылись.
Подошел к коряге — ну да, здесь они и куковали. Земля утоптана, россыпь гильз от ручника, даже следы от сошек на дереве характерные. И что еще веселее — коряга эта вся в дырах от крупнокалиберного, а на стволе дерева напротив — темное пятно и брызги веером. Кого-то об это дерево с размаху припечатало.
