– Сейчас будем спускаться, – шепнула она. – Ты истинный бог, я не ошиблась в тебе.
– Стараюсь, – безотчетно ответил Торвард, которому уже не раз женщины говорили, что он истинный Фрейр.
Но Элит явно имела в виду что-то другое. И не ради одной страсти она привела его сюда сегодня. С его помощью Дева Тысячи Заклинаний, очевидно, провела на каменном ложе какой-то важный обряд. Она все-таки сводила его в Иной мир, но зачем и чего добилась, Торвард пока не понимал.
Одной рукой держа Каладболг, второй он поддерживал Элит, пока они спускались по ступеням Каменного Трона. Вокруг посветлело – близился рассвет. Оказавшись внизу, Элит повела Торварда к краю площадки, но не к тропе, ведущей вниз, а к противоположной стороне.
Здесь был высокий крутой обрыв. И внизу серело целое море тумана.
– Что там? – спросил Торвард, когда Элит остановилась.
– Там море.
– А, да. И чего мы теперь ждем?
– Сейчас увидишь. Смотри внимательно – не пропусти первый солнечный луч.
Торвард смотрел. Небо на востоке, к которому они стояли лицом, медленно наливалось алым светом. Алое сияние ширилось, и вот из тумана показался край солнечного колеса.
– Поймай его лучи на Каладболг, – велела Элит.
Торвард заметил, что она чрезвычайно взволнована: ее грудь вздымалась, щеки разрумянились, глаза блестели особенно ярко. Его и самого переполняло ощущение, что вот-вот произойдет нечто значительное. Это место настолько близко к богам, что ни одно слово и ни одно движение здесь не проходит бесследно. Подняв Каладболг, он поймал отблеск солнечного луча на бронзовый клинок.
И тот вдруг стал таким тяжелым, что Торвард едва удержал его в вытянутой руке.
– Позови его, – велела Элит, заметив, как изменилось его лицо и как напряглись мускулы. – Не опускай! Позови его, вели ему явиться из мрака, подняться с морского дна – и не опускай Каладболг, пока он не покажется!
– Кто – он? – с трудом выговорил Торвард. Ему казалось, что в руке его не бронзовый меч, а что-то вроде того удилища, на которое Тор однажды поймал Мирового Змея.
– Мой остров!
– Явись! – приказал Торвард и едва удержался, чтобы не сопроводить этот приказ словами, непригодными для священных обрядов.
– Я, Светлый Луг, силой Каладболга, Созидающего Земли, и мощью девяти богов приказываю тебе, – подсказывала Элит, и Торвард повторял за ней. – Выйди из мрака, поднимись из моря, как зеленый венок на голубых волнах.
Море тумана дрожало и шевелилось. И вот где-то далеко впереди белое марево разошлось, и Торвард увидел горную вершину. Она поднималась, оставляя море тумана внизу, – вот показались зеленые макушки холмов, потом долины между ними. Через долину бежала к морю блестящая река, словно пуповина, соединяющая новорожденную землю с общей матерью – Муир Мэр, Госпожой Бурное Море.
Новый остров парил в море тумана, и казалось, что он где-то очень высоко, но почему-то легко удавалось рассмотреть его весь. И Торвард забыл даже о тяжести Каладболга, зачарованный этой новорожденной красотой. Плавные, мягкие очертания холмов напоминали ему об Элит, о ее стройном теле, и золотые лучи встающего солнца струились по этим холмам, как ее светлые мягкие волосы. Эта земля жила и дышала, и Торвард знал: теперь он воочию видит то огромное, что всегда мерещилось ему за обликом Элит.
Солнце встало. Торвард опустил меч. Элит тронула его за плечо, и он обернулся к ней.
– Теперь это мой остров! – сказала она, и ему казалось, что от всего ее облика исходит сияние. – Ты и Каладболг сотворили его для меня, как ранее Каладболг создал Снатху и Голуг, Клионн, Ивленн и Банбу. Он рожден слиянием тьмы и света, мужского и женского начала, как все во вселенной. Ты дал ему свою мощь, а я вложила в него свою душу. Теперь он – мое тело, а я – его душа.
– И теперь ты – настоящая богиня? – спросил Торвард.
– Теперь Великая Богиня – во мне. Но я сохраню тот облик, к которому ты привык. Сохраню навсегда. Он не состарится и не увянет, и все это благодаря тебе. Прекрасен дар, который ты преподнес мне, и я отблагодарю тебя за него. Моя любовь и благословение навеки пребудут с тобой. На моей земле твоего проклятья отныне не существует. Останься со мной, и боль никогда не вернется в твое сердце, а тьма в душу. Я навсегда сохраню любовь к тебе, к тому, кто смог призвать силу бога и сделать меня богиней, и жизнь твоя на острове Эльтенн будет одним непрерывным счастьем. Ты хочешь этого?
Торвард молчал. На Зеленых островах он нашел поистине свою Страну Вечной Юности, Страну Блаженства, куда так стремились попасть после смерти все уладские герои. Для него это блаженство начнется еще при жизни. Прямо сейчас. Ибо просто жизнь, свободная от черной тяжести проклятья, от тяги к разрушению, от жажды смерти, от ярости, слепящей глаза, уже сама по себе казалась блаженством. И к тому же рядом будет Элит – прекраснейшая из женщин, страстная возлюбленная, которая и через двадцать, и через тридцать лет сохранит ту же гладкую кожу, стройный стан и глаза, сияющие ясным блеском юности.
Но… принять это счастье для Торварда означало почти то же самое, что умереть прямо сейчас. Любовь Элит могла защитить его от проклятья только на земле Зеленых островов. А значит, он будет навеки прикован к ним. А как же Фьялленланд? Даже чувствуя себя богом, способным творить новые миры, Торвард не мог забыть тот мир, который сотворил его. Бурые скалы, над которыми волны разбиваются в мелкую пыль, где чайки кричат, сражаясь за выброшенные рыбаками рыбьи внутренности, где стоит старинный длинный дом, жилище фьялленландских конунгов, – дом, где он родился. И дом ждет его. Ведь не для того Аскефьорд вырастил его, чтобы он ушел навсегда.
– Спасибо тебе, – сказал он и погладил Элит по щеке. – Благословлять я тебя не буду, ты сама теперь кого хочешь благословишь. – Он усмехнулся, чувствуя, что и в этой богине всегда будет видеть свою подругу, которую однажды принес в бруг Айлестар, перекинув через плечо. – Но я должен пройти свой путь до конца. Я хочу преодолеть свое проклятье, а не спрятаться от него. И быть от него свободным по всем землям, а не только здесь.
Элит смотрела ему в глаза и улыбалась.
– Ты не мог ответить иначе. Если бы ты был другим, я не избрала бы тебя.
Когда окончательно рассвело и рассеялся туман, с уступов горы Ло-Риген стало видно, что на востоке появился еще один остров. Он лежал довольно далеко, и рассмотреть его не удавалось, но его появление настолько потрясло всех, что властители Зеленых островов забыли даже о назначенном на этот день торжественном событии.
