Как была — в шубке — зажгла свечу, поставила на пол рядом с Марком.
Марк с интересом ждал.
Диса двумя пальцами выудила откуда-то из меховых складок длинную цепочку с медальоном и медленно опустила её на половицы перед Марком, в световой круг, отбрасываемый огоньком свечи.
Марк присмотрелся к добыче чернобурки. Цепь была золотая, подвеска овальная. В центре подвески пламенел кровавый рубин, а по краю шли серебряные накладки, изображающие луну в разных стадиях.
— И что? — с сарказмом спросил Марк.
Неожиданно голос подал росомаха:
— Надень, красиво будет.
— Ага, бургомистерская цепь на пролетарской рубашке. Офигеть, до чего красиво! — ядовито подтвердил Марк. — Без малинового пиджака не надену. Да и с пиджаком не надену.
— Будешь самым главным среди звеРрюг, — искушающе мурлыкнула Диса. — Надень. Ради этого медальона медведь бился не на жизнь, а на смерть со своим предшественником.
— Первое. Я не медведь! — отчеканил Марк. — Второе. Я с ним не бился. Пусть Лунный волк эту бляху таскает, ему пойдёт.
— Лунный волк такое не носит, — объяснил Птека, садясь на пол по-турецки и трогая подвеску пальцем.
— Не его фасон? Или размер? Или цвет?
— Он же не звеРрюга.
— Я тоже.
— Но ты…
— … ваша Последняя Надежда. Я в курсе.
— Не хочешь? — словно не веря, уточнил росомаха. — Подари мне, а?
— Бери, — махнул рукой Марк. — Носи на здоровье.
Росомаха молниеносно утянул медальон за цепочку. Надел. Поставил рядом со свечой птекино зеркало и принялся любоваться собой.
— Повеселились? — уточнил Марк. — А теперь всем спать!
— Ложись на ковёр! — предложил добрый, расщедрившийся после подарка росомаха. — Чердак холодный. Тут хорошо.
— А потом весь город будет говорить, что Полярная Звезда прячется по ночам под кровать от звеРрюг, — грустно сказал Марк.
— Труп медведя под твоей лестницей залог того, что не будет, — утешила его Илса.
Сидеть на чердаке, честно признаться, Марку совсем не хотелось.
Поколебавшись, он заполз-таки под кровать, как в нору. Там оказалось на удивление уютно.
Марк выбрался обратно, сходил на чердак и принес подстилки. Топор положил под подушку.
Налюбовавшись на себя, росомаха загасил свечу и растянулся на коврике. В наступившей тишине послышалось выразительное сопение: Птека, напуганный медведем, боялся ночевать в кухне, и приволок оттуда свой тюфяк. Места под кроватью хватило и ему.
Лисички, по-прежнему, сидели на подоконнике. Марк, возможно, предпочёл бы, чтобы на подоконнике сидели Птека с росомахой.
Не спалось, тихо разговаривали.
— Завтра нужно обязательно Нису заставить оборотится! — попросил Марк лисичек. — Боюсь я что-то… И занятие ей какое-нибудь придумать.
— Попробуем, — отозвалась Илса.
— У меня есть для тебя подарок! — снова вспомнил о связанном рюкзачке Марк.
— А для меня?! — тут же ревниво вскинулась Диса.
— Что-нибудь придумаем, — туманно пообещал Марк из-под кровати. — Как там обстановка?
— Всё тихо, — доложила Диса. — Пока всё тихо.
Росомаха гладил медальон и довольно бормотал:
— Я звеРрюга, я — звеРрюга!
— Ты — звеРрюга, — подтвердил Марк. — Рад?
— Ага, — завозился росомаха. — Ага-ага!
— А, может, медальон, это и есть Артефакт? — предложил Марк на всякий случай. — Медведь разнёс Олений Двор, забрал медальон и носил себе спокойненько поверх шубы. А?
— Вряд ли, — первым отозвался Птека. — Медальон у медведя давно, до похищения.
— А ты откуда знаешь? — удивился Марк.
— Я его видел. С медальоном. Лун восемь назад, — признался Птека.
— Ты? И жив остался? — не поверил Марк.
— Я спрятался… — смущено сказал Птека.
У Дисы, оказывается, был отменно тонкий слух.
— Забился в какую-нибудь щель, откуда не выковырять, — ядовито сообщила она и спрыгнула с подоконника.
— Цыц! — осадил её Марк. — Ты что-то не поспешила факел мне принести, а?
— А почему сразу я? — притопнула Диса.
— Потому что в телохранители набилась.
— Я не догадалась — про факел, — в кое-то веки неохотно признала свою вину чернобурка. — Но там и без меня тесно было.
— Теперь жабкам туго придётся, — неожиданно заметил Птека и завозился на тюфяке, устраивая раненую руку поудобнее.
— С чего бы это? — почесал нос Марк.
— Раньше их медведь защищал. Теперь его нет.
— А он один из медведей был?
— Он один остался, — исчерпывающе объяснил Птека.
— А кстати, как размножаются звеРрюги? — заинтересовался Марк.
— Никто этого не знает, — сообщила с подоконника Илса.
А Птека задумчиво добавил:
— У нас шептались, что они не размножаются, а заражаются. Подхватывают Безумие — как болезнь.
Марк задумался и признал:
— Ну что же, вполне логично.
Диса в это время бродила по комнате, из-под кровати были видны её перемещения.
— Что-то потеряла? — подковырнул её Марк.
— Покой и сон, — отозвалась Диса. — Вы-то хорошо устроились. Ладно, и мы не хуже придумаем.
— Иди к нам, — предложил Марк, с удовольствием потягиваясь.
— Ни за что! — отрезала чернобурка. — Я честная девушка.
Птека восторженно хрюкнул.
— Я думаю, непосредственно под южным столом, — подсказала Илса чернобурке. — Сойдёт.
И тоже спрыгнула с подоконника.
— Ну, как скажешь, — не стала спорить Диса.
Илса мягко, аккуратно взяла на руки спящую рыжую лисичку.
Диса щелкнула пальцами — и расстелила прямо на пол роскошнейшее меховое покрывало. На нём и устроились девицы, уложив лисичку между собой.
— Может быть, она утром сама обернётся, — объяснила тихонько Илса. — Увидит, что не одна, что бояться не надо, и вернётся. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — вразнобой отозвались из-под кровати.
А росомаха важно добавил:
— Пусть не боится. Пусть мне говорит, — я разберусь.
И уже совсем в тишине, когда заснул росомаха, ровно засопел Птека, и у Марка глаза стали сами собой слипаться, Илса тихонько спросила из-под стола:
— А что за подарок?
Из-под кровати прозвучало:
— Вязаный рюкзачок. Помнишь, тебе понравился? Птековы родственники сделали специально для тебя.
— Какой хороший подарок, — обрадовалась полярная лисичка. — Спокойной ночи.
День
Во сне Марку виделась ЗвеРра, похожая на огромную косматую медведицу, рокочущую как водопад. А Пояс Безумия был на ней совсем не поясом — строгий металлический ошейник плотно охватывал горло.
