– У меня осталась женщина. – продолжил Арлан. – Она посвятила меня. Я был влюблен в нее человеком, остался влюблен вампиром. Она неподалеку от лича. Я хочу, чтобы ты мне пообещал, что если ты все же доберешься до них, то не тронул ее. Дал ей уйти. Если получится.
– Ты думаешь, что у нас будет возможность поговорить? – усмехнулся я. – Такой опыт общения с вашим видом у меня отсутствует. И к тому же, вероятность того, что я сумею приблизиться к Ашмаи, стремится к нулю. Не мой калибр.
– Ты заблуждаешься насчет своего калибра. – ответил Арлан. – Как заблуждался я. И как будут заблуждаться они. Они ждут армий врага, они ждут магических атак. Они не ждут человека с силками на зайца, который расставит их на их дороге в уборную. И это ошибка. Я думал об этом все время.
– Все равно не вижу способа завязать разговор с твоей «сайре». – пожал плечами я.
– Мое имя, произнесенное вслух, остановит ее, даже если она уже вцепится клыками тебе в шею. Равно как и ее имя остановило бы меня. Мы обречены друг другу.
– Это я знаю, насчет обреченности. А вот насчет имени… а не врешь ли ты, нежить?
Вампир засмеялся. Негромко, мягким, обволакивающим смехом. Недаром говорят, что у них есть способности зачаровывать голосом, хоть и не сильные.
– Нет, я не вру. Я поклянусь тебе в этом ее жизнью – единственное, что есть святого в моем существовании.
– Хорошо. Это серьезно. Что я получу взамен?
– Я примерно знаю, где искать постоянный, но тайный портал, ведущий в одно из убежищ. Я не могу поклясться, что там будет тот, кого ты ищешь. Я не знаю, вернется ли он еще когда-нибудь туда. Но знаю точно, что он там бывал. Я думал – и вспомнил, хоть и знал его под другим именем. Других колдунов из пришлых среди них просто нет.
– Под каким именем?
– Белый. Просто Белый.
Не врет, скорее всего. Александр Белый – так он уже назывался. Возможно, что я получаю еще одну ниточку. Они лишними не бывают. А вампиршей больше, вампиршей меньше… Я за нее десяток других изведу, не вопрос.
– Я поклянусь тебе, Арлан, в том, что если у меня получится, а я приложу все силы, чтобы получилось, я не причиню вреда той, кого ты назовешь. И отпущу ее с миром туда, куда ей будет угодно уйти.
– Я верю. – склонил голову вампир. – Я это умею чувствовать. Ты действительно поклялся, а не произнес слова. Ее имя – Ливия. Черноволосая голубоглазая женщина, прекрасная как алмаз, светящийся в адском пекле. Ее ты сбереги.
– Хорошо. – кивнул я, затем спросил: – Где твоя часть сделки?
– В Гуляй Поле на улице Длинный Тесак есть дом. На первом этаже таверна «Хромой разбойник». На двух этажах номера, которые сдадут на час. Но есть и глухой подвал, который охраняется, не знаю, как именно. В подвале есть потайная дверь. Ее можно увидеть только с заклятием «истинного взгляда», ее закрывает иллюзия большой силы. За иллюзией дверь железная. Которую можно сломать. Или взломать. Или взорвать. Как угодно. За ней ход, длинный, не знаю, куда ведущий. Но в конце хода есть портал, активированный всегда. Он ведет за Лесной хребет, от портала дорога. скорее даже тропа, годная конному, но повозка не пройдет. Сам выход во дворе крошечного замка, даже не замка, а крепкого особняка.
– Выход охраняется?
– Наверняка, но я не знаю, каким образом. Меня провожали, и сразу же вели дальше от этого места. Там есть конюшня, в ней кони, которые не боятся вампиров. Конному все равно пара дней пути, но есть убежище для ночлега, там и для лошадей место есть. А затем дорога упирается в какой-то замок, в котором бывает Белый. Бывал, по крайней мере, часто бывал. И дорога туда одна, и все вокруг охраняется. Как именно – я тоже сказать не смогу. И магически, и не магически, это я знаю. Как обойти охрану – не имею понятия. А через портал можно прорваться.
– Хорошо, я проверю. – кивнул я. – Если ты обманул – я вернусь.
– У тебя плохо с логикой. – засмеялся вампир. – Если я обманул, твоя клятва ничего не стоит. Я не обманул. Ищи портал там.
– Верно. Наверное, устал я сегодня. Что ты хотел еще сказать? Я бы ушел из этого гостеприимного места с удовольствием.
– Хотел попрощаться. Уже не увидимся. – ответил вампир. – Помни, что ты мне обещал.
– Может и увидимся. – пожал я плечами.
– Нет, уже не увидимся. – повторил вампир, и посмотрел в потолок.
Я встал со стула, понимая, что сейчас произойдет что-то. Вампир зашевелил губами, сначала беззвучно, затем я его услышал. Голос его стал громче, затем начал двоиться, троиться. Он уже кричал, притом так, что гудели решетки, разделяющие нас. Он кричал что-то вроде: «Теперь же, Ашмаи, лич и сеньор нашего народа, я предаю тебя этим людям. Я предаю твое дело и предаю твое имение! Я называю им твое настоящее имя, ибо имя это – Ас…».
В этот момент голос его пресекся, словно кто-то звук выключил, а сам он вспыхнул, как облитый бензином. По мне ударило страшным жаром, я едва успел отскочить, прикрывшись локтем, броситься к выходу, где в дверях столкнулся с двумя надзирателями, бегущими к нам. Но ощутив этот жар, они тоже бросились назад, топая ботинками по бетонному полу.
– Пожарных зовите! – заорал один из них.
Где-то громко затрещал звонок пожарной тревоги, послышались крики. Но все закончилось само собой – окутанное пламенем с головы до ног тело Арлана пару раз метнулось из стороны в сторону, ударилось в решетку с такой силой, что та загудела, упало навзничь, пару раз дернулось и затихло. Костер быстро догорел, и через пару минут о том, что случилось, напоминал лишь тяжелый запах серы и кучка пепла в форме тела скорчившегося человека. Я стоял, открыв рот от изумления.
– Какой прекрасный способ. – послышался у меня за спиной голос Бердышова. – Как же мы до него не додумались?
Я обернулся. Генерал стоял прямо у меня за спиной. Я не слышал, как он подошел.
– Не додумались до чего?
– До такого способа самоубийства, как тот, который вы видели сейчас. Вы же поняли, что вампир вовсе не собирался выдавать Ашмаи?
– Ну… да. Слишком уж громким и долгим было вступление. Много патетики.
– Верно. – кивнул Бердышов. – На нем было заклятие «огненной печати». Тот, кто выдает запечатанную тайну, сгорает так, как мы видели только что. Быстрая, неотвратимая смерть.
– И что? – не понял я, к чему он клонит.
– Знаете, я не всегда сидел в кабинете. – сказал он, прихватив меня за локоть и тихонько направляя к выходу. – В двадцатилетнем, примерно, возрасте, мне случилось попасть в плен. Мы тогда работали против одной странной секты с изуверскими наклонностями. Через день после пленения я мечтал о смерти столь же горячо, как и о жизни. Еще через день меня освободили. Чистое везение – банда просто напоролась на эскадрон зуавов, и к тому же меня забыли добить. Меня вылечили, но я помню каждую секунду своего дня в плену.
