— Знаю, — фыркнул повелитель, открутил крышечку и сделал маленький глоток.
Чуть передернулся, протянул пузырек мне и показал глазами на мага:
— Капни на снег три капли… и сунь ему в рот.
А потом развернулся и побежал. Только в этот миг до меня дошло, насколько он не человек. Потому что люди так не бегают. Я проследила взглядом за светловолосой фигурой, удаляющейся со скоростью мопеда, и тяжело вздохнула — будем надеяться, что мальчики хорошо продумали свой план.
А потом отставила пузырек и пошла искать чистый снег.
— Это зелье, — минуты через две, начиная понемногу оживать, прошептал Тер, — на время придает человеку невероятные силы, а потом он будет валяться пластом дня два.
— Замечательно, — язвительно буркнула я, — хоть немного отдохну.
— Где ты его взяла? — Судя по ехидной усмешке, напарник все же не вымрет как вид.
— Не поверишь, в собственной башне. Его дракоша укусил, Сина не пускала, а он прорвался.
— Ты… была там?!
— Нужно же было отправить тех двоих, — мрачно буркнула я, еще не желая простить напарнику его поступка.
Да я вообще с ним начала разговаривать только потому, что он совсем зелененьким был.
— Таресса, прости. Некогда было объяснять, хотел забежать им навстречу и поставить ловушку… не успел. Пришлось отступать сюда, я эти места знаю, был один раз… год назад.
— Она что… целый год тут жила? — потрясенно спросила я.
— Потом расскажу… сил нет. Повезло, что чары иссякли. Вы меня бы не нашли.
— Не мечтай, — улыбнулась я мстительно — хоть так расквитаться за их партизанские замашки, — лично я тебя сразу увидела, как вошла. Это Найкарт кричал, что тут никого нет.
— Что? Не может быть, ты же не маг. Да и маг не каждый пробьет… Нет, ты ошибаешься.
— Да неужели? Это у вас друг от друга какие-то тайны, а мне Балисмус объяснил, что на меня чары отвода глаз не подействуют.
— Когда он такое сказал? — Терезис даже приподнялся, но тут же сморщился и тяжело рухнул на место.
Я ринулась к нему — поддержать, и маг мгновенно поймал меня за запястье холодными пальцами, крепко сжал.
— Расскажи, это очень важно… — Я бы обязательно смолчала, если бы он смотрел не так умоляюще.
Но, в конце концов, он мой напарник, и если я не буду с ним откровенна, то и он никогда не научится полностью доверять мне.
— Сегодня, когда я спросила, что значит эта загогулина, что нарисована у меня на щеке.
— У тебя? И давно?
— Обнаружила в то утро, когда вернулась из своего мира.
— Вот как, — непонятно хмыкнул Тер. — А ты не можешь ее нарисовать, хоть приблизительно?
— Даже точно могу, я рисовала для Балисмуса, — вздохнула я виновато и, чувствуя себя клятвопреступником, угольком из камина нарисовала на стене знакомую закорючку.
— И что сказал еще твой учитель? — внимательно рассмотрев рисунок, поинтересовался Тер, но его голос просто сочился желчью.
— Терезис! Ты как-то забываешь, что он твой коллега! И вроде как друг! Вот с чего ты начинаешь разговаривать со мной таким тоном? Мне вы вообще ничего не объясняете, даже крошки информации вырываю клещами! Если бы вы сегодня объяснили мне заранее, куда мы идем и что нас тут ждет, возможно, я сумела бы чем-то помочь тебе. Напарники так себя не ведут, между прочим!
С минуту он сверлил меня недоверчивым взглядом, потом отвернулся и вздохнул:
— Прости, ты права. Но этот трус понаставил своих щитов, а меня убеждал, что запечатления не было… Ты понимаешь, что я ему почти поверил?!
— Ничего не понимаю, — честно сказала я, но выяснить подробности не успела, расслышав приближающиеся звон и крики.
Вскочила с чурбачка, толкнула отвалившуюся дверцу и выскочила наружу… но тут же впала в ступор. По склону к хижине бежал Найк и нес на плече столб, к которому цепями были прикручены какие-то непонятные мешки.
Мое оцепенение длилось всего несколько секунд, а потом до меня дошло, что столб в хижину ни за что не влезет. Я бросилась назад, обхватила Терезиса за торс и потянула за собой.
— Тер, миленький, давай держись за меня, нужно выйти на улицу. Он со столбом бежит, сюда не поместится…
Маг понял с полуслова. Не успела я договорить, а он уже опирался на меня и тянул к выходу. Только теперь, увидев, что на моих руках появились алые пятна, я поняла, что маг ранен, но ни на перевязку, ни на что другое уже не было времени.
Цепи звякали почти рядом, и едва мы выбрались за порог, на нас налетел ураган, узнать в котором Найкарта можно было лишь по остаткам обгоревших лохмотьев.
— Таресса, выводи! — рыкнул он отчаянно, обхватывая меня за талию свободной рукой.
Я крепче обняла покачнувшегося Терезиса, закрыла глаза и представила стол, диван и ковер в своей башне. И уже обрушиваясь в уютное, знакомо пахнущее тепло, запоздало сообразила, что столб может и не вписаться.
Грохот, звон и крики подтвердили мои худшие подозрения, но я не возмущалась. И даже не смотрела, что именно там разбилось. Просто лежала и ждала, пока с меня стащат Найкарта, напарника и столб вместе с непонятными мешками. Самые страшные подозрения насчет их содержимого мое перегруженное сегодняшними событиями сознание наотрез отказывалось признавать возможными.
А когда придавившую меня груду растащили и начали охать над ранеными, по-пластунски отползла в уголок дивана, скромненько уселась там и начала понемногу стаскивать с себя обмундирование полярника. Чувствовала я себя слегка контуженной, вроде все слышу, но как сквозь вату. И просто жутко хотела есть. А потому мечтала только об одном: чтобы вся эта орда поскорее покинула мой дом и я смогла добраться до кухни. Но сначала — вымыть руки. Вид подсыхающей крови будил в памяти далеко не лучшие эпизоды сегодняшнего приключения.
Потом можно будет подсчитать убытки. Как ни странно, на первый взгляд они не так и велики, сильнее всего от рухнувшего столба пострадал обеденный стол и стоявшая на нем посуда. Ну и, как следствие, ковер. Но после того, как на нем потопталось стадо магов с тазиками, пузырьками и перевязочным материалом, он все равно, на мой взгляд, уже не подлежал восстановлению.
Первой меня обнаружила Сина. Проскользнула мимо кучи людей, непонятно почему лежавших вповалку именно на моем диване, помогла вылезти из меховых штанов и взобраться по лестнице в мою собственную спальню. Пыталась еще и ванну организовать, но тут уж я была непреклонна.
— Пока я мою руки — притащи еды, и побольше, а то уволю, — пробормотала я устало, и она сдалась.
И даже прониклась — не успела я переодеться в домашнее и рухнуть в кресло, а Сина уже расставила на столе целый арсенал различных мисочек и тарелок.
