Леди Джейн мягко усмехнулась, отчего понравилась мокрому и уставшему Доже ещё больше.
— При удаче? Я и есть ваша удача, лейтенант. Готовьтесь бить клином — а на острие атаки буду лично я.
Если бы на миг отчётливо покачнувшаяся и даже вздыбившаяся земля вдруг в самом деле оказалась над головой и самым подлейшим образом врезала по макушке, Доже и то, наверное, удивился бы меньше.
— Прошу прощения, леди, что-то я не расслышал — без железа на плечах и гм… груди я вас в строй не пущу.
Однако строптивая девица в негромких и весьма нелицеприятных выражениях пресекла всякие попытки недопонимания. А затем, словно смилостивившись над принявшим до идиотизма сконфуженное выражение лицом пехотинца, добавила:
— Лёгкий доспех у меня в седельной суме, но скажите на милость, зачем раньше времени плечи натирать?
И хотел бы Доже ущипнуть себя в бок — да под офицерской формой у него и самого обреталась ставшая уже привычной, словно вторая кожа, испытанная и кое-где латаная кольчуга. Впрочем, у власть имущих свои причуды… хочет погеройствовать, флаг её высочеству в руки. Словно заслышав эти мысли (а вдруг и в самом деле читает? — похолодел офицер), леди усмехнулась одними губами.
— Да, кстати — во второй суме у меня королевский флаг, лейтенант — на время боя вашему платунгу придан статус воинской части. Распорядитесь…
Есть предел чудес, за которым человек уже не удивляется ничему. Наверное, ветеран уже достиг этого самого предела, потому что одним взглядом распорядился вестовому, и спустя минуту на слабом ветерке словно распустился тяжёлый шёлковый цветок.
Огонь и золото с гордо придерживаемой вестовым пики блистали в зачарованных глазах солдат. Велика честь биться под королевским стягом — это означает личное доверие самого монарха… прошу прощения — её величества королевы. Ох, да что же это я? Не иначе как не сносить мне головы — личное доверие её развысочайшего величества Императриссы Наталии-свет-Сергеевны. Хм, интересно, что за титулы такие? Звучат красиво и мать-его-как величественно…
Что самое интересное — чуть усилившийся дождик нимало этой леди Джейн не интересовался, обходил стороной. Потому не страдающий отсутствием тактической хитрости лейтенант распорядился устроить для девицы знатного рода переносное полевое кресло из барабана строго по центру каре, и вскоре словно невидимый зонтик накрыл собою немало от того повеселевшую пехоту. Молодёжь, да и многие опытные рубаки взирали на непринуждённо усешуюся красотку с неприкрытым восхищением, ветераны тщетно скрывали блеск в глазах и лишь подкручивали ус. Та запросто перебрасывалась солоноватыми шуточками с солдатами, а сама занималась тем делом, к коему любой знающий в этом толк проявляет уважение: ухаживала за своим оружием.
Клинок с виду показался совсем простой выделки лёгким бастардом, то есть полутораручным мечом. Для такой девахи тяжеловат… но это если б для манерной девицы, в жизни не бравшей в руки инструмента тяжелее ложки или мужского достоинства. В руках же этой странной и обросшей самыми невероятными слухами леди клинок просто порхал и пел.
— Можно ли взглянуть, ваш-высочество? — безо всякой надежды поинтересовался лейтенант, но леди запросто кивнула и безо всякого, так и дорисовываемого было взглядом усилия протянула свой меч офицеру.
Ещё и рукоятью вперёд — знать, хорошие учителя у той были…
— Из чего он сделан? — Доже, как опытный рубака, мгновенно оценил вес и баланс клинка, его хищную соразмерность и качество рукояти. — Меч не царедворца, но воина — эх, хорош!
Леди усмехнулась, прежде чем ответить, и офицер вновь поразился и одновременно порадовался той непринуждённости, с которой девица ожидала предстоявшую схватку. Словно перед поездкой на очередную, поднадоевшую загородную прогулку, право…
— Один волшебник почти угадал, сказав что из ребра дракона. Но я замечу, что тяжёлый магистральный электровоз, пожалуй, помощнее дракона будет.
Лейтенант испуганно вжал голову в плечи — да так, что звякнул наплеч по краю лёгкого офицерского шлема. Что за зверь этот тяжёлый как-его-там, он никогда не слыхал — но вот что девица не врала и даже откровенно знала, о чём говорит, готов был бы поклясться.
— Резервное оружие? — всё же, для порядку поинтересовался он.
Тут уже отчётливо ахнули солдаты — сам лейтенант уже ничему не удивлялся. Ибо леди чуть наклонилась и вытащила из-за голенища неизвестным образом помещавшийся там почти точно такой же клинок. С той лишь разницей, что этот оказывался словно выточен из цельного кристалла — такие при движении пробежали по лезвию ослепительно-белые алмазные искры.
— Но вот это, лейтенант, я вам в руки дать не могу, уж извините.
Да что ж тут не понять-то? Доже зябко передёрнулся то ли от близости к такому вот оружию, то ли от протёкшей меж лопаток струйки сырости. Зачарованные клинки видать ему доводилось, не без того, но вот подержать в руках нет. Не судьба, нет в нём самом магических способностей, чтоб удержать в руках вот такое диво…
— Но, он легковат. И слишком острый, потому я его в резерв и определила. Это — на самого тяжёлого зверя, на крайний случай, — заметила леди, столь же диковинным образом пряча алмазный клинок обратно за голенище.
Лишь сейчас, когда бросавший бешеные сполохи меч спрятался, и стало заметно, что уже почти стемнело.
— Что ж, пора? — леди осмотрелась, шаловливо прищурив один глаз глянула в небо, и кивнула сама себе.
Лейтенант поморщился, и наблюдавшие его лицо солдаты истолковали недовольство командира совершенно верно. Нет, обозревать подошедшую к коню молодую леди было само удовольствие. Равно как и смотреть, как та ловко расстегнула ремни и вытащила свёрток. Но вот, надевать кольчугу на, почитай, голое тело? Без специально шитого подкольчужника, шерстяной с войлочными накладками рубахи или на крайний случай толстой вязки свитера? Таковое только этакие свиристёлки и могут удумать! Впрочем, леди совершенно наплевательски отнеслась к пронёсшимся мимо неё ироническим и чуть снисходительным взглядам. Мало того, она непринуждённо скинула свою шёлковую блузку, миг-другой обжигая взгляды солдат загорелой девичьей кожей и прочими прелестями, и проворно нырнула в подозрительно легковатое нечто…
— Не заморачивайтесь, лейтенант — это эльфийская кольчуга, — нежно проворковала Женька, вновь наслаждаясь сразу обернувшим всё тело ощущением защищённости.
Хотя вислоусый дяденька, откровенно годившийся ей самой чуть ли не в отцы, откровенно не понял первого слова, но общий смысл выражения истолковал верно. Ведь даже сама Королева, сейчас находившаяся в отпуске, не могла припомнить и внятно объяснить, когда и откуда в личной сокровищнице королевской династии объявилось такое диво. Но тем не менее, это почти невесомое нечто, состоявшее, казалось, из чудом удерживавшихся в пространстве рядом лепестков роз и листиков, оказалось в состоянии выдержать удар тяжёлого рыцарского копья мчавшегося на полном скаку дона Ривейры.
