- Это хотели бы выяснить не только мы с вами. Некто хорошо разбирающийся в нашем ремесле и обладающий достаточными амбициями для того, чтобы бросить вызов всем нам. Понимаете, всем . Аргус может погибнуть от банальной случайности здесь или на той стороне , умереть от сердечного приступа, попасть под машину, отравиться несвежими шампиньонами наконец! Но никто из посвященных в наш общий секрет не поднимет руку на… Своих. Нас слишком мало, это во-первых. Во-вторых, некоторые обязательные правила не нарушались и при Гитлере, когда значительная часть западноевропейских Дверей находилась под наблюдением спецгрупп СС и «Анненербе» - субординация и профессиональная этика ведомством Гиммлера и Гейдриха в целом соблюдалась. Они отлично знали, что я присматриваю за тремя Дверьми в Вадуце, Оберсдорфе и Шварцвальде, просили о консультациях, однако не трогали и не настаивали…
- Вы сотрудничали с национал-социалистами? Видел вашу фотографию с рейхсминистром вооружений Альбертом Шпеером.
- Сотрудничал? Чересчур громко сказано. Общался. Как впоследствии с советскими оккупационными властями в Австрии или разведкой союзников. Аргусы стоят над политикой. Что же до господина Шпеера… Мы дружили.
- Просто дружили? - скептически отозвался Славик.
- Конечно, о «простоте» речь не идет. Впрочем, эта давняя история временно, - подчеркиваю, временно, - находится вне вашей сферы интересов.
«В переводе с русского на русский - не твое собачье дело, - подумал Славик. - Обнадеживает слово «временно». Значит, старикан не видит во мне потерянного человека».
- Я скоро умру, - просто сказал Альберт фон Фальц-Фейн. - Девяносто семь лет, возраст давно ставший неприличным. Восемь месяцев в году из двенадцати провожу здесь, в клинике… Я полагал, что передам часть знаний наследнику Люды Кейлин - я любил эту женщину. Однако, вы избрали другой путь и вряд ли с него сойдете. Помните, в жизни всякое случается. Придется туго - приезжайте в Вадуц. Даже если меня не станет, найдете здесь убежище и поддержку.
- У кого?
- Его имя Алоиз фон Лихтенштейн, граф Ритберг. Правящий регент княжества.
- И он тоже? - потрясенно выдавил Славик. - Здешний фюрст?
- Фюрстом является пожилой отец кронпринца, это наследник. Верно, я передал Алоизу Дверь Вадуца, она находится в замке князя. Хватит, семь десятилетий прошло… Я устал. Теперь - идите, сейчас все равно объявится доктор и попросит вас удалиться. Добрый совет на прощание: почаще оглядывайтесь. Времена наступают неспокойные. Неспокойные для нас . Интуиция меня прежде не подводила - это еще одна особенность аргусов. Прощайте, Вячеслав.
- Может быть лучше, до свидания?
- Кому - лучше? Ступайте…
* * *- Странно. Крайне странно, - нахмурившийся брат Герард воззрился на Славика. - Среди ловчих графа Клермонского нет человека по имени Арман д’Эраль. Редкая гасконская фамилия, а вовсе не французская - иностранцу на слух покажется, что фамилии «Юнусов» или «Джебраилов» русские, хотя на самом деле это неверно. Так же и здесь: француз сразу отличит южан из Лангедока, Наварры или Гаскони. Получается, ваш неожиданный знакомец назвался фальшивым именем - вероятно, дополнительная проверка… Как он выглядел? Опишите в точности.
Известия, доставленные Славиком в Сен-Жан огорошили не только Ивана с братом Герардом, но и всех парижских посредников, к вечеру собравшихся в резиденции Священного Трибунала. Непосредственно на месте событий работали шесть медиаторов, каждый из них был заброшен в историческую реальность многими годами ранее - кроме уже помянутых шевалье де Партене и Герарда Кларенского на встрече присутствовали королевский сержант Гуго де Кастро, торговец книгами Джакомо ди Медиолано, владевшей лавкой неподалеку от Сорбонны, клирик церкви Нотр-Дам де Шанз брат-бенедиктинец Лаврентий Шартрский (на него была возложена ответственность за Дверь в подвале церкви) и представитель купеческого сословия, мэтр Раймон Сент-Арай - богатый торговец шерстью, на этой стороне финансировавший деятельность медиаторов.
Ядро агентуры корпорации мсье Жоффра, люди успешно натурализовавшиеся в XIV веке и занявшие в современном обществе достойное положение. Так сказать, крепкий средний класс - в высший властный эшелон не пробьешься, а быть крестьянином или мелким ремесленником невозможно по понятным причинам: никакого влияния, социальной мобильности и свободы распоряжаться собой. Статус смерда и профессия медиатора несовместимы.
Естественно, что Славик по прибытию в резиденцию инквизиции незамедлительно наябедничал брату Герарду - вот, мол какие коварные типы гражданской наружности бродят по вашим Парижам! И охмуряют малоопытных аргусов! Что делать?
Что делать? Преподобный, едва услышав про «ненавязчивое наблюдение» за Сен-Жан незамедлительно вызвал одного из братьев, что-то шепнул ему на ухо и доминиканца как ветром сдуло - надо думать, сейчас начнется легкий переполох и «службе безопасности» монастыря придется попотеть, выискивая соглядатаев. Но если и впрямь попадутся, ждать милостей от брата Герарда не придется - без разговоров отправит в каземат и лично примет исповедь. Без свидетелей. Глухонемой палач не в счет.
Рассказ Славика показался его преподобию настолько важным, что он потребовал повторить его в присутствии медиаторов, явившихся на «рабочее совещание» перед грядущими бурными событиями. Допрашивал с пристрастием - как следователю Трибунала и полагается. Шрам на лице? Какой формы? Возьмите перо и пергамент, нарисуйте. Герб на одежде? Опишите. Очень плохо, что запамятовали. Постарайтесь вспомнить хотя бы несколько элементов. Что просил передать? Вот даже как?…
- Abyssus abyssum invocat, - повторил Славик. - Бездна взывает к бездне. Честно говоря, я не до конца понял смысл.
- Псалом сорок первый, сынов Кореевых, Библию надо внимательнее читать, - машинально подсказал брат Герард. - Abyssus abyssum invocat in voce cataractarum tuarum - «Бездна бездну призывает голосом водопадов твоих». Иносказательно - одно бедствие влечет за собой другое. Беда одна не приходит. Что подразумевал этот загадочный шевалье д’Эраль?
- А прежде всего - кто он такой и откуда свалился на нашу голову? - дополнил Иван. - Вы понимаете, что присутствие в исторической реальности медиатора, о котором никто из нас не имеет и малейшего представления ставит под удар весь замысел? Кем заброшен? Срок внедрения? Потенциальные возможности и поддержка? Сказать, что мы столкнулись с серьезнейшим ЧП - значит не сказать ничего!
- Верно, - кивнул Гуго де Кастро. - До сегодняшнего дня информации о том, что прямо здесь, у нас под носом действует конкурирующая структура не поступало. Никаких намеков или подозрений!
