Алест хотел его придушить, и мне пришлось напоминать своему нервничавшему эльфу, что убийство при свидетелях испортит ему карму на ближайшие лет семьдесят. Да и выплата семье пострадавшего съест все его карманные деньги на ближайшие триста лет. Уточнив, почему обязательно за триста, мой партнер успокоился и пообещал испортить Маркусу жизнь, не отнимая оную. Очень правильно решил, должна заметить. Порой и эльфам благоразумие не чуждо.
Но благоразумие благоразумием, а нервы у эльфов все же слабые. Не вынесла душа Алеста подначек с первого ряда. Вышел эльф из образа, замахнулся реквизитом на противного человеко-тролля из первого ряда, и не получили мы свой заветный один балл, отбросивший нашу странную пару на второе место.
Наверное, из-за этого мой напарник и прикладывал столько сил, чтобы впихнуть в меня все доступные ему знания. Хотел, чтобы если уж не с танцами, то хотя бы с контрольной все прошло как надо! И мы учили, учили, учили… Вот до сегодняшней ночи, последней и решающей.
Я вздохнула и направилась в ванную. Нормальные студенты еще спали. Вечер пятницы принято было проводить весело и бурно, так чтобы в субботу не страдать о бездарно проведенной ночи. Ведь в субботу так уже не погуляешь: в воскресенье вставать по графику, учить, что требуется, курсовую опять же готовить. Это только первый курс мог пока отлынивать от сего полезного дела.
Умылась, посмотрела на себя в зеркало и решила ничего не предпринимать. Синяки под глазами, ну и ладно. Чай, не конкурс красоты — демонстрировать знания придется, а не одежду и лицо. Зевнула и едва не заснула. Усталость все же сказывалась.
Вспоминала склонения, чтобы случайно не проспать, расположившись на мягком ковре, специально купленном мною на второй же день проживания в общежитии. Ходили вместе с Аникой в рекомендованную мастером Порхом лавку. Полугном, несмотря на занятость, составил нам компанию, отчего Аника теперь нередко спрашивала о нем. Каждый день по три раза в течение девяти дней. Но интерес свой к коменданту отрицала, как если бы ее застали на месте преступления в момент хищения варенья.
В дверь постучали, заставляя меня оторваться от водных процедур и выйти в комнату, и тихий, но непреклонный голос мастера Порха напомнил:
— Антарина, контрольная уже через час!
— Я помню, — заверила я добродушного полугнома, который замер на пороге и не отводил взгляда от записки, составленной еще три дня назад.
Из-за своей двойственной природы он порой вел себя странно: конфликт сил, как пояснил мастер, когда прямо в лавке он чуть было не забыл о нашем присутствии. Обычно такого не происходило, но обе семьи мастера Порха были весьма щедро одарены талантами, свойственными лишь одной расе. И эти силы постоянно вступали в конфликт, отчего мастер стремительно забыл все, не относящееся к силе доминирующей в данный момент расе. И именно поэтому он старался записывать все свои важные решения и обещания в тонкую черную тетрадку, торчавшую из кармана.
— Спасибо! — поблагодарила я мявшегося на пороге гнома. Судя по небрежности в одежде, сегодня мастер ощущал себя гномом. — Я знаю, что вы хотите меня поддержать, спасибо.
Порх облегченно кивнул и ушел, раскрывая тетрадку прямо на ходу. Утренний субботний обход можно объявлять открытым. Никто не уйдет от отработки!
Я хихикнула, но тут же помрачнела, вспомнив о причине раннего подъема. Еще и живот крутило, как будто в первый раз шла сдаваться. Нервно затолкала в сумку шпоры, оделась, накинула памятный темно-фиолетовый плащ, скрывавший от матушки до поры до времени мое своеволие, и, гулко печатая шаг, поспешила на факультет.
В субботу утром город был пустынен и мрачен. Снега не было и в помине, а вот темная мокрая земля и голые, мокрые от дождя ветки были повсюду. С трудом забралась на холм: камни под ногами скользили, и приходилось идти очень аккуратно, чтобы не прокатиться вниз по лестнице до самого общежития. Не исключено, что лицезрение таких зрелищ по утрам помогает студентам проснуться, но становиться тонизирующим средством для своих коллег не хотелось.
Позевывая, привычно переступила порог корпуса и поздоровалась с начальником охраны — немолодым троллем, появлявшимся в здании в самое неожиданное время и контролировавшим своих подчиненных лучше, чем любые следящие чары.
— В такую рань заставили девушку вставать! — гулко посетовал он и вернулся к разбору полетов подчиненных.
Я улыбнулась, развела руками, показывая, что птички мы подневольные, и устремилась наверх. В тот самый кабинет, где месяц назад мне выдали список учебников и поставили практически невыполнимые условия.
В коридоре было пусто. Только один нечеловек ходил туда-сюда, из одного конца коридора в другой. То и дело зевал и дергал себя за кончик косы, чтобы не расположиться прямо в кресле.
— Привет!
Алест обернулся и с облегчением выдохнул:
— А я так боялся, что ты опоздаешь!
— А твой дядя уже здесь? — на всякий случай спросила я, чтобы знать, о чем можно говорить в коридоре, а о чем лучше поведать наедине.
— У себя, — кивнул на дверь младший эльф. — Он еще что-то хотел сделать перед твоей контрольной, поэтому раньше пришел.
— А ты?
— А я увязался следом. Должен же я был убедиться, что ты придешь. Мне знаешь какой сон реалистичный снился?
— Не знаю. Но если ты расскажешь — с удовольствием послушаю, — честно призналась я. Мое волнение переходило в активную фазу, и пальцы слегка подрагивали. Еще полчаса, и меня без всякой контрольной можно будет исключать ради собственного же здоровья и душевного благополучия. Духи штолен, ну что это за позорище?! Подумаешь, контрольная! Подумаешь, задача сложная?! Разве это повод раскисать, как эльф, и о побеге думать?!
— Ты плохо выглядишь, — отмечает эльф, но послушно начинает рассказывать, присев наконец в кресло для посетителей декана. Сомнительно, что для простого эльфа они бы так расщедрились, чтоб кресла у дверей кабинета поставить, — …а он спросил, что такое «Эль-Тар Аори», а ты не знала. Все знала, кроме этого. И там во сне из-за этого тебе одного балла не хватило, и контрольную ты завалила.
— Завалила… — глухо повторила я. К чему-чему, а к сновидениям гномы относились с уважением. Приснилось как-то старейшине, что эльфы бой ночью устроят, поднял всех воинов по тревоге, ночь простояли в полном боевом облачении, а наутро остроухие капитуляцию принесли. И пусть только кто-то попробует заикнуться, что зря поднял! Зато с тех пор эльфы верят, что гномы совсем не спят и всегда в полной боевой готовности!
— Нет, это просто сон! — заверил меня эльф.
