Две, три, четыре секунды — Саргус отпрыгнул назад, к двери, а гигант застыл на месте, пытаясь зажать рукой широкую, булькающую и пузырящуюся рану на горле. Постояв, мужчина медленно осел на колени, потом рухнул ничком, подняв облачко мелкого сухого песка, тут же снова опустившегося на свое место.
— Папа! Папочка! Аааа! Аааа! Па-поч-кааа!
Девчонка заголосила, зарыдала, завыла — безнадежно, страшно, разрывая сердце, забыв обо всем, кроме мертвого отца, из под которого выплывала струя темно-красной жидкости, пропитывающей я разбросанный ногами бойцов песок.
Саргус подошел к девочке сбоку, ткнул клинком между ног, немного выше коленей и что-то сказал, хрипло, неразборчиво — что именно, Император не смог расслышать. Брызнула кровь. Ее было много, девчонка буквально фонтанировала кровью.
Постояла несколько секунд, затем глаза ее закатились и девочка рухнула на пол, больше не подавая признаков жизни.
— Что он сказал?! — возбужденно спросила принцесса, оборачиваясь к Вожаку — Ты слышал, что он сказал? А что сделал? Куда он ей ткнул? Неужели.туда?!
— Он сказал: "Прости, если можешь!" — ваше высочество. Ткнул — куда? Он вскрыл ей бедренную жилу, после этого долго не живут. Безболезненная, легкая смерть.
— Ясно. — слегка разочарованно кивнула принцесса — А я подумала он воткнул ей прямо в..!
— Что за выражения, дочь? — недовольно покачал головой Император — Ты где нахваталась этой гадости? От слуги, с которым ты.хмм.в общем — приличной девушке нельзя выражаться такими словами, сколько раз я тебе уже говорил?!
— Принцессе все можно! — дерзко бросила Агалана, фыркнув, как рассерженная кошка — Если уж принцессе нельзя, кому тогда можно, папа?!
— Хмм.в твоих словах есть резон — ухмыльнулся Император, подумав о том, что из этой дерзкой девчонки может получиться неплохая королева. Немного поумнеет, научится поступать правильно — и будет из нее толк. Когда-нибудь займет его место, и тогда.тогда она покажет, что такое Императрица Занусса! Вся в него, настоящая кровь в жилах, кровь Императора!
— Но старайся все-таки сдерживаться, дочь — Император помолчал, обернувшись к Вожаку, довольно заметил — Хороший бой! Видели тактику этого мужлана? Ждал, когда парень истечет кровью! А парень молодец — переиграл придурка! Хорошая работа! И не морщьтесь — то, что сделал этот парень — великолепно! Наградите его, он мне понравился, слышишь, мой Вожак? Награди его!
— Награжу! — бесстрастно заметил Лаган — По заслугам награжу. Голос его был настолько сух и холоден, что только тот, кто давно его знал, мог понять — дело неладно. И награда может быть совсем не той, на которую рассчитывал Император. Впрочем — тому было уже все равно. Он забыл о парне. На сцене разыгрывался новый спектакль.
Высокий, смуглый парень, явно из зануссцев. Курчавые черные волосы, дерзкий взгляд. На щеке свежая царапина, будто кто-то хлестнул его плетью.
Пятеро мужчин — по виду уголовники, крепкие, сухие, шустрые.
Если бы Император попросил, судья бы ему рассказал — шайка Атлона Сопатого, попались по наводке осведомителя Секретной службы, когда принесли награбленное портовому скупщику. Тут их и взяли, из засады. Они бы бегали еще год, или два, или три — нападая на купеческие фургоны и состоятельных горожан. Но в дело вмешался случай — разбойники напали на груз, который принадлежал агенту службы, убили его помощников, сам он едва скрылся, прыгнув в реку и с трудом выплыв из порогов. Тогда и было решено взять дерзких грабителей "на горяченьком". Две недели все агенты работали на то, чтобы поймать негодяев, расстроивших планы Секретной службы. Взяли. И вот теперь их приговорили.
Сильные, ловкие, не сломленные заключением.
Впрочем — они и были-то в темнице всего около месяца. С ними в суде разобрались быстро, тут не надо было долго разбираться. Выдали место своей "лежки", ну и.все. Приговор.
Разбойники обошли парня с разных сторон, он стоял так же спокойно, как и раньше, глядя вниз, будто что-то потерял и надеялся найти это на полу.
Когда первый меч змеей метнулся к его груди, парень неспешно, будто нехотя, отодвинулся, пропуская клинок в подмышку, двинул рукой, и.противник выпустил рукоять, будто она была раскалена докрасна.
Лаган удовлетворенно хмыкнул — "укус змеи". Удар в точку, которая парализует мышцы руки, заставляя ее расслабиться, выводя из строя самое меньше на полчаса. Хорошая работа!
Клаш-клаш-клаш-дззззз!
Мечи сталкивались с такой невероятной скоростью, так, что уследить за ударами не было никакой возможности. Только звон, удары, хриплое дыхание, ругань и рев: "Ааааа! Тварь! Хрррррр.."
Через несколько секунд разбойники отскочили в сторону, заливаясь кровью. Никто из них не был смертельно ранен, но раны были ужасны — у одного недоставало уха, у другого кисти руки, третий держался за окровавленный пах, четвертый лишился носа — черные дыры на его месте выглядели довольно страшно.
Но страшнее всех пятый — то ли прихоть судьбы, то ли воля убийцы, но его нижняя челюсть отпала вниз, обнажая красный язык. Зубы выбиты и валялись по земле. Кровь хлестала ручьем, заливая грудь широкой полосой. Он, конечно, умрет от потери крови, но не скоро.
— Играет! — с непонятной интонацией сказал командир Корпуса — Давно мог их убить!
— Великолепно! — сдавленным голосом сказала принцесса, привставая с места — О Создатель! Это великолепно!
Убийца постоял, будто наслаждаясь эффектом, потом повернулся к зеркалу, за которым сидел Император и слегка поклонился, как бы давая знать, что делает все только для него.
Человек с отрубленной челюстью заметил это, захрипел, забулькал, и вдруг со всего размаха метнул короткий меч, что держал в левой руке, прямо в зеркало, в Императора, невидимого за магическим стеклом.
Ай! — принцесса снова вскочила с места, девушки рядом с ней взвизгнули. И даже сам Император невольно подался назад, будто меч мог преодолеть зеркальную преграду.
Увы, для разбойника — меч врезался в зерекло, оно загудело, заискрилось и отразило клинок, отправив его на пол, где он и успокоился, пробороздив в песке длинную черту.
— На моего Императора, тварь?! — убийца одним прыжком оказался рядом с негодяем, скользящим мягким ударом отвел его клинок, выставленный навстречу, и четким быстрым движением отсек руку у плеча. Потом тут же другую, затем подсек обе ноги, отрубив одну у колена.
Противник еще дергался в судорогах смерти, когда убийца начал кромсать его, нарубая на части, как мясник тушу свиньи. За секунды человек превратился в кучу кровоточащего мяса так, что невозможно было определить черты лица или очертания фигуры — куски мяса, кровь, желто-красное содержимое черепа, студнем лежащее на срезанной верхушке головы, как на кухонной тарелке.
