Мимо пробежали Пурпурно-Зеленый и Базил, за ними – два молодых медношкурых, Оксард и Финвей. Уилиджер увидел раскачивающиеся из стороны в сторону драконьи хвосты и вспомнил остров Чародея. В ту же секунду он рухнул на землю и не вставал до тех пор, пока не пробежали все. И только потом поднял голову и увидел драконопасов, с арбалетами наизготовку бегущих рядом с драконами, с необыкновенным искусством уворачиваясь от взмахов драконьих хвостов. Офицеру стало невыносимо стыдно. Драконьи мальчики делали свое дело, даже не оглядываясь на своего незадачливого командира, и лишь молились про себя, чтобы он успел встать до того, как попадет под ноги драконьим эскадронам, движущимся следом.
Командующие следили за ходом боя сквозь разрушенные ворота и проломы в стенах. Со всех сторон крэхинцы продолжали устанавливать осадные башни. Сотни лестниц цеплялись за стены.
Прямо перед воротами толпа была пореже, так как атакующие пока не рисковали сунуться меж сторожевых башен, охраняющих уже разрушенные ворота. Эти люди просто удерживали занятую ими территорию, когда перед ними внезапно возникли драконы – словно горы мускулов и сухожилий, грозящие неминуемой смертью.
Гигантские виверны подняли мечи и выстроились в длинную шеренгу, чтобы у каждого эскадрона образовалось достаточно свободного пространства для боя. Они сделали это так гладко, словно на параде, и сердце Баксандера, глядевшего на них с башни, наполнилось гордостью.
Ближайшие крэхинцы отхлынули, побросав осадные лестницы и оттеснив тех, кто шел за ними.
Уилиджер наконец догнал Стодевятый и встал на свое место с самым независимым видом. Он изо всех сил старался сосредоточиться на выполнении поставленной задачи. Теперь он находился в десяти шагах позади мальчиков, которые стояли каждый за своим драконом, те, в свою очередь, растянулись так, чтобы соседей по шеренге разделяло примерно двадцать футов.
Заливисто пропели горны, и драконы двинулись вперед – чудовищные, несущие смерть башни. Крэхинцы стояли в ожидании, пока драконы не приблизились на пятьдесят футов. После этого они дрогнули и смешали ряды, неожиданно осознав, что им, вооруженным лишь кривыми саблями да круглыми щитами, бессмысленно вступать в бой с этими гигантскими животными.
Драконы приближались на своих длинных ногах характерными скачками хищников, морских разбойников, прибрежных охотников. Над их головами сверкали мечи. И крэхинцы ударились в беспорядочное бегство.
Они столкнулись с идущими сзади дивизионами крэхинской армии и увлекли их за собой. Бегущая толпа сгущалась, словно взбиваемый белок. Сотни крэхинцев еще только подходили к полю боя, теперь они смешивались с беглецами, повсюду возникали заторы и свалки.
Драконы неумолимо приближались и внезапно оказались в непосредственной близости от барахтающейся толпы. Послышался ропот. Громкий жалобный вой отчетливо выделился из общего шума. Поднялись и опустились драконьи мечи, и безумная конвульсия прошла по вражескому войску. Те, кто оказался рядом с драконами, кинулись в стороны, освобождая им путь. Словно цепная реакция пошла по толпе – люди начали кружиться, толкаться и разбегаться. Те же, кто замешкался, были изрублены на куски этими огромными, слегка изогнутыми драконьими мечами.
Позади драконов, поминутно уворачиваясь от их хвостов, пританцовывали драконопасы, следя за тем, чтобы никто не проник за линию драконьего строя. Командиры эскадронов находились позади, готовые в случае необходимости помочь или приказать выровнять строй. Теперь Уилиджер понял глубину своей ошибки. Командиры эскадронов никогда не ведут драконов в атаку, это слишком опасно, да и глупо.
Тем временем, воспользовавшись паникой, посеянной драконами, солдаты кадейнского и пеннарского полков пошли через проемы в стенах на передовые силы врага. Лестницы были сброшены. Осадные башни захвачены с тыла. Легионеры заняли первые этажи башен и дали знак инженерам. Те немедленно доставили масло и огонь, и башни запылали, словно гигантские факелы, освещая стены и поле боя резким мерцающим светом.
Драконы прокладывали путь сквозь безумных крэхинцев, как ветер через хлебное поле. Это была страшная, кровавая резня, освещенная красным светом пылающего огня.
Релкин почувствовал, что его пробирает озноб. Он наклонился с мечом в руках, чтобы прикончить человека, еще живого, но так ужасно израненного, что он уже не мог шевелиться. Что-то камнем сжало сердце мальчика, возможно омерзение. Они шли теперь по полю, усеянному частями человеческих тел. Трупы валялись повсюду, люди лишались жизни мгновенно, изрубленные на куски.
Единственным милосердием было то, что смерть наступала быстро и верно. Едва ли хоть один успел закричать под мечом дракона в предсмертной муке. Зловоние вспоротых внутренностей наводило ужас.
С полдюжины крэхинцев попытались проникнуть сквозь строй драконов, но все до единого полегли от стрел драконьих мальчиков, не успев причинить вреда. Нескольких изувеченных, но оставшихся в живых врагов драконопасы даже вынесли с поля боя, пожалев.
И вот наконец пространство перед ними было очищено от вражеской армии. По всему широкому полю перед городскими стенами крэхинцы удирали со всех ног от огромных драконьих мечей.
Релкин замедлил шаг. Драконы остановились. Уилиджер прошел вперед, чтобы оценить ситуацию. Релкин принялся осматривать своего дракона. С дюжину стрел торчало из кожаного покрытия щита. Несколько вонзилось в кожу джобогина, но ни одна не достала шкуры дракона. Релкин возблагодарил старого Каймо, потом подумал немного – и поблагодарил заодно и Мать. Никогда не знаешь, кто сейчас за тобой присматривает.
На нижней части тела дракона обнаружилось небольшое повреждение – вражеское копье оставило на бедре длинную царапину. Релкин быстро обработал ее Старым Сугустусом. Базил несколько секунд шипел от боли. Позже придется наложить шов, но порез неглубокий. Релкину очень хотелось проверить состояние старой раны – оставленной копьем пьяного чардханца, – но она была скрыта джобогином. Все же можно было предположить, что рана не открылась, поскольку следов крови на джобогине не было, опять же благодарение небесам.
Пока мальчик работал, Базил тихонько шипел и обменивался взглядами со своими приятелями, но молчал, пытаясь восстановить дыхание. Огромные легкие виверна работали на пределе.
Релкин забрался на плечо дракона, чтобы вытащить стрелу, застрявшую в шлеме.
– Мы убили много людей, – сказал Базил через некоторое время, – они не слишком хорошо сражаются.
Релкину удалось отломить древко стрелы, и он принялся выцарапывать наконечник.
