Алек задумчиво смотрел на сына. Маленькие дети часто видят будущее, но не умеют соотносить его с реальностью. Этот дар сходит на нет, когда ребёнок начинает понемногу ориентироваться во времени. Надо бы спросить у Кристы, что бы это могло значить…
Он оглянулся, разыскивая провидицу. Та стояла в сторонке и тихо говорила с Джонатамом.
Странные были у них отношения. Тот, кто ведает сердца, и та, кто видит будущее. Непонятные никому из друзей. Порой казалось, что уж эти-то двое проживут рядом всю жизнь, порой — что расстанутся, немедля став злейшими врагами.
Они стояли и молчали. Алек помедлил и "попался" — и провидица, и сердцевед обернулись на его взгляд. Джонатам что-то тихо сказал и потянулся поцеловать девушку, но она отвернула лицо. Парень неохотно отпустил её руки.
Криста подошла.
— Что?..
— Слушай, Роки странную вещь сказал… Кажется, он увидел будущее.
— Такое бывает.
— Ты видела что-нибудь насчёт нашего похода?
— Да. Он будет нелёгким.
— И?..
— И всё, — отрезала Криста. — Ты же знаешь…
— Обычай не говорить о пророчествах тем, кто в них вовлечён, родился не на пустом месте, — хмуро сказал Алек. — Да, знаю.
Он оглянулся на друга. Джо стоял понурый. Синие глаза Кристы были тоскливы.
— Слушай, зачем ты мучаешь его и себя… — начал Алек, но тут девушка зыркнула так, что он даже отшатнулся. — Ладно, извини, — примирительно поднял руки. Не годится уезжать, рассорившись с посестрой.
— Во-во, — подтвердила она, поймав мысль. — И вот ещё что… не убивай Симу.
— Кого?!. - изумился Алек. — И ты туда же?..
— Не убивай её, — повторила провидица.
— И привези сюда, — докончил вой.
— Ну… на твоё усмотрение. Вообще-то я бы предпочла, чтобы она на самом деле оказалась подальше отсюда.
— Я не понимаю… — жалобно начал Алек.
— Я и сама не понимаю, — ответила Криста. Её взгляд вдруг остановился на чём-то за его спиной, губы изогнулись в улыбке.
Алек оглянулся и увидел такое, что все пророчества мгновенно вылетели из головы.
Даника стояла в стороне и тихо говорила с Даниэлом. Потом… Алек решил, что глаза его подводят. Друг наклонился и самым бесцеремонным образом поцеловал девушку.
Криста хмыкнула:
— Рот закрой, — слегка пристукнула пальцами по его отвисшей челюсти. Алек не нашёл ничего лучше, чем спросить:
— И давно? — получилось это несколько громче, чем следовало. Люди оглянулись на возглас. Лина улыбалась. Самилла улыбалась. Улыбались Кати, Вики и Криста. Даже Дарина веселилась, как девчонка.
Даника наконец оторвалась от парня и подошла к брату. Дэн бочком-бочком отступил к фургонам.
— Надеюсь, вы вернётесь до осени, — заявила сестра буднично.
— Вот как? — Алек до сих пор находился в прострации.
— Вот так, — подтвердила Даника, упрямо выдвинув подбородок и, кажется, ожидая возражений, а то и ругани. Криста хихикнула за спиной. Осень, значит? Время свадеб?..
— Мы постараемся, — ответил Алек. Даника недоверчиво посмотрела на него, вдруг улыбнулась.
— Не старайтесь. Просто вернитесь, — обняла брата, ткнула кулаком в бок и прошептала на ухо: — Ты мне за него отвечаешь.
Прежде чем он успел задать вопрос, отпустила его, удрала в сторонку и сцапала Гария. Мальчишка явно пытался притвориться, что всё ему нипочём, вести себя сдержанно и солидно. Получалось не очень, особенно под натиском сестрёнки.
— Вы обязательно их найдёте, поверь мне, — приговаривала Даника, тормоша мальчишку. — Ну, будь-будь, не забывай нас!..
Гарий освободился из её объятий и тут же угодил в руки Дарины.
— Ты найдёшь свою семью, — сказала женщина. — Но не забывай, что у тебя есть ещё одна, где тебе всегда будут рады.
— Никогда не забуду, — сказал Гарий сипло.
Самилла поцеловала его в щёку, мальчишка залился краской. Ромэн хлопнул по плечу.
— Пора.
Долгие прощания не в традиции воличей. Провожающие помахали руками, покричали напутствия. Алек поцеловал жену и сына, вспрыгнул на облучок и прищёлкнул языком. Беломордый бык дёрнул ухом и налёг на упряжь.
Гарий устроился рядом с Алеком, сидел полуотвернувшись, неестественно выпрямившись.
— Думаешь, смеяться буду? — вздохнул Алек. Мальчишка передёрнул плечами и повернулся.
— Не… — вытер мокрые щёки. Алеку захотелось сказать ему что-нибудь высокомудрое и утешающее, но в голову ничего не пришло. Самому бы кто сказал…
— И снова ходж зовёт, — пробормотал он первую строчку сталата. — Как там дальше?
— Не помню, — отозвался Гарий. — Смотреть вперёд, не оглядываться… м-м-м… дорога сама собою стелется под ноги…
— Под колёса.
Караван вышел из посёлка и растянулся по дороге. Мальчишка всё-таки не последовал совету из сталата, привстал и оглянулся на посёлок. Кое-то вышел на стены, но основная часть собравшихся уже расходилась по домам.
Гарий глянул на один из фургонов и повеселел. На облучке рядом с маленьким огненно-рыжим дядькой сидела не менее рыжая девчонка. Она сурово хмурилась и не смотрела в его сторону.
Мальчишка отвернулся, снова глядя вперёд, и подавил желание засвистать легкомысленно на мотив не сталата, детской дразнилки.
— Хочешь, полезай внутрь, — предложил Алек. — Досыпай.
Мальчишка замотал головой — и от души зевнул. Он действительно не выспался, первую половину ночи перекладывал свои вещи, заботливо собранные Дариной, разбирал, что где. Потом не мог уснуть от волнения, а когда забылся коротким сном, ему пригрезилась Мона…
Гарий почувствовал, что кровь бросилась ему в лицо, и торопливо скрылся в фургон. Решив, что всё равно не заснёт, достал турбинку и вытряхнул на застилающий дно фургона войлок бумаги и пергаментные свитки. Поворошил, отпихнул в сторону расчёты звёздных тропок, сделанные вместе им и Кристой, посмеялся над неуклюжими сталатами, которые пытался однажды сочинить, с раскаянием изучил записи форм для двух мечей, которые в последнее время не спешил повторять.
Наконец попалась тонкая тетрадка. На обложке из более толстой бумаги был выдавлен растительный узор, буква "Еджи", означающая, что книжку отпечатали в друкарне посёлка Мечты, и четыре сплетённых иеро.
— Во имя и для Жизни Живой, — пробормотал Гарий, проводя по надписи пальцами, раскрыл тетрадку, которую вчера ему одолжила Луиса.
Усталость всё-таки давала о себе знать. Прочитав пару страниц, Гарий закрывал глаза, повторяя про себя прочитанное, проверял себя и читал снова. Каждый раз сосредоточиться на тетрадке было труднее.
Мальчишка задремал над книгой и в полусне слышал, как учитель и Даниэл разговаривают наверху.
