Каждый, у кого есть мозги, понял бы, что идиот не может заплакать сознательно.
Дирк выпрямился, оперся на дубинку и сказал:
— Ты, друг, заигрался. Ты не больше идиот, чем я.
Гар уставился на него.
Потом нахмурился, челюсти его сжались, плечи расправились и неожиданно он принял облик умного человека.
К тому же — опасного человека.
— Хорошо. Игра закончена. Я не должен был так далеко заходить в своей шутке.
— Шутка? — тихо спросил Дирк. — Игра?
Гар пожал плечами.
— Фигура речи.
— Ага. Понятно. — Дирк кивнул. — А в чем заключалась игра?
— За одну ночь дважды оказаться в трудной ситуации… Я хотел нанять тебя в проводники.
Дирк ответил не сразу.
— Местным проводники не нужны. Местные делятся на лордов, сквайров и простолюдинов. Во всяком случае, местный не шатается по окрестностям, если он не разбойник. Но разбойников тут вылавливают.
— Весьма проницательно, — пробурчал Гар. — Да. Я не с этой планеты. Если бы я хотел это скрыть, я не заговорил бы о проводнике.
Похоже на правду, подумал Дирк. Но если Гар дал понять, что хочет взять Дирка в проводники, то что-то еще он собирается утаить. Второй закон перестановок Финагля: «Если что-то признано истинным, значит, это — ложь».
— Если ты не хотел, чтобы я догадался, — медленно спросил Дирк, — то почему вел себя, как идиот?
— Идиот? — Гар нахмурился. — Конечно, мне хотелось бы, чтобы ты принял меня за местного. Но ты раскусил меня, поэтому пришлось открыться.
Дирк кивнул, будто поверил Гару. Это давало Дирку некое преимущество.
— Как ты очутился здесь? Если бы ты прилетел на грузовом корабле, то я бы об этом знал.
Гар пожал плечами:
— У меня свой корабль.
Дирк Старался ничем себя не выдать. Частная яхта, это значит — деньги. Большие деньги.
Но с какой целью миллионер прилетает на Меланж?
— Значит, вы просто решили поглядеть на достопримечательности? — тихо проговорил Дирк. — А разве вы не знаете, что туристам запрещено посещение Меланжа?
— Как мне известно, тут вообще все запрещено, — презрительно улыбнулся Гар. — Но это лишь подогревает любопытство.
Дирк вскипел от гнева. Мало того, что людей здесь преследуют, как диких зверей, так еще некоторые рассматривают это, как любопытный аттракцион.
Он заставил себя успокоиться.
— Выходит, вы просто хотели поглядеть на поисковую партию, а тем временем найти себе проводника. Дружок, это звучит неубедительно.
— Перестань сомневаться. Все не так просто. Я здесь уже около месяца. Я чуть не заболел, глядя, что тут с людьми делают, ведь они всю жизнь вынуждены удовлетворять капризы и прихоти своих господ! — Он уставился на Дирка. — Почему вы все это терпите? Мужчины вы или нет? Почему вы до сих пор их не скинули?
Дирк с удивлением подумал о том, как он ошибался, приняв Гара за большого обиженного ребенка. Но ведь так оно и сеть. Избалованное дитя. Совестливый сынок какого-то богача, которому нечем заняться, ищет смысл жизни. Не смог найти таковой в своем мире и стал прыгать с планеты на планету в надежде найти нечто, достойное приложения его сил.
И, предположим, нашел…
— Вы могли напасть из засады на любого прохожего. Но почему-то выбрали именно меня. Почему?
— Да все в порядке! Все в порядке! — раздраженно пробурчал Гар. — Мне был нужен некто с другой планеты, и когда я увидел скачущую в ночи поисковую группу, я понял, что ищут не сбежавшего простолюдина. Точно так же охотились за мной, когда я приземлился! Вот почему я догадался, где тебя искать. Теперь понятно?
Дирк медленно кивнул. Замечательное объяснение, если не обращать внимания на оговорку Гара о мятеже. Нелегальный визитер на закрытой планете — это или лазутчик, или мятежник. Возможно, все, что он говорит, — неправда, и он просто лазутчик лордов, который пытается установить контакт с мятежниками.
Нет. Не похож на лазутчика. Видно по лицу. На этой планете всегда можно определить принадлежность человека к тому или иному сословию с первого взгляда. Это тоже последствия инбридинга. Допустим, Гар ищет связи с мятежниками, но не хочет, чтобы Дирк догадался об этом.
Да, вот уж действительно ребенок.
— Ну и как? — настаивал Гар. — Пройдешь по острию ножа? Или мне продолжать свои странствия в одиночестве?
Велик был соблазн отказаться, ведь это был восторженный любитель. Пусть идет один. Вообще, пусть идет к черту… Но…
Мятеж может провалиться. И в этом случае простолюдинам нужна будет помощь из внешнего мира, чтобы провести расследование деяний здешнего правительства. А где есть деньги, там есть и влияние.
Детка достаточно богат, чтобы иметь собственную яхту…
Дирк пожал плечами.
— Ладно. Годится. До тех пор, пока ты не захочешь сойти с дистанции. Но предупреждаю, прогулка будет нелегкой.
Он повернулся и стал взбираться на скалу.
Спустя минуту услышал за спиной тяжелые шаги.
Они подошли к деревне как раз перед восходом солнца. Дирк остановился. На лице застыла маска страдания, в глазах — печаль.
Гар удивился.
— Что случилось?
— Возвращение в места, где долго не был, всегда болезненно, — пробормотал Дирк. — Деревня эта очень похожа на ту, где я вырос. Все так, словно я бывал здесь раньше… и этот дом… Но этого не может быть. Я теперь чужой здесь.
Дирк понял вдруг, что выболтал нечто очень сокровенное первому встречному.
— Пойдем, пойдем. Нам нужно спрятаться.
В мешке Гара нашлась одежда дворянина, и после переодевания он стал выглядеть столь же пристойно, как Дирк. В этом мире только дворяне имели право путешествовать от деревни к деревне. Только дворяне и лорды.
Дирк и Гар шли по деревенской улице. Гар усиленно старался не пялиться на поселян, хотя все же отметил, что мужчины здесь довольно низкорослые, плотные, лица у них — круглые, глаза — карие, а носы курносые, женщины же — крепко сбитые, полногрудые, задастые и тоже круглолицые, правда, чуть посимпатичнее.
И все одеты одинаково. Поселяне — в красных или зеленых куртках и коричневых штанах. Поселянки — в голубых или желтых домотканых платьях и красных фартуках. Иногда встречались мужчины атлетического сложения — широкоплечие и мускулистые и с другим типом лица, но таких было немного.
Дома были под стать хозяевам — низкие, широкие, округлые, с соломенными крышами и глиняными стенами, покрашенными розовым, бледно-голубым или светло-зеленым.
— Они все по-прежнему кажутся одинаковыми, — пробормотал Гар.
