Только куда идти просить совета — к портрету или в склеп? Наверное, в последний.
А выходить днём мне нельзя, я же при смерти в горячке.
Получается, лежит мой путь ночью на кладбище…
Бывает три вида прогнозов:
Предсказание того, что всем хочется. Чтобы обнадёжить.
Предсказание того, что никому не хочется. Чтобы попугать.
И предсказание того, что на самом деле будет. Чтобы всех рассмешить.
С. Янковский
— Знаешь, может, в этом что-то есть… — задумчиво протянула тётя. — Филинт мне рассказывал, как его отец, которому предлагали очень выгодную на вид сделку, просил совета у духа. И ему приснился сон, что лезть в это дело не стоит. Лорд Киар отказался и, как позже выяснилось, тем спас состояние. Филинт, — мечтательно улыбнулась, — вообще всякую чертовщину любил.
— Тогда прямо сейчас и пойду, — решилась я.
— Ночью?!
— А когда — днём?
— Ну да, днём нельзя… — задумалась тётя. — Ладно. Только нужно позвать Тода, пусть проводит.
— Не надо Тода, тот топает. А я быстрая. Штаны надену, которые в деревне носила, и, если что, убегу. А Тода лучше на конюшни отправь. Надо сказать управляющему, чтобы завтра прямо на заре угнал всех кобыл и племенных жеребцов в горы. На всякий случай.
— Умно. Я б на месте герцога точно захотела разжиться упряжкой меровенцев, — кивнула тётя. — То-од, иди сюда!!!
Ну да, ночной поход на кладбище решает все проблемы! Свернёшь шею — и думать больше ни о чём не надо.
С другой стороны, после запредельной ночной жути — стонов ветра в кронах пиний, прочерчивающих неверную тропу чёрных, выглядевших бездонными провалами теней от надгробий, внезапно загоревшихся в темноте чьих-то красных глаз — я долго уговаривала себя, что, наверное, это просто бродячая собачка погулять вышла, одновременно озираясь и прикидывая, на какой надгробный памятник, если чего, полезу спасаться — в общем, после такого все мирские неприятности долго будут казаться сущей ерундой.
Пока добралась до отдельно стоящего на семейном участке склепа леди Фейли, прокляла себя за бредовую инициативу сто тридцать три раза теми самыми словами, которые благородной девице знать не положено. То, что кладбище располагалось на склоне каменистого холма, путь не облегчало. Но я дошла.
А дальше-то что делать?
Спустилась по трём ступеням к чёрной в лунном свете двери. Потянула ручку — не открывается. Подёргала сильнее — никакой реакции. Повисла всем весом — дверь скрипнула, но не двинулась. Неужели заперта? Обычно склепы стояли открытыми — взять, кроме костей, там было нечего. А кости в добропорядочном Меровене не пропадали. Неужели зря шла?
Фейли, моя прапрапра… — за что ты так? Мне и вправду нужен совет!
С досады, напоследок, пнула ногой дверь — и та приоткрылась! Я, умница такая, пыталась тянуть на себя створку, которая распахивалась внутрь.
Внутри было черным-черно. Масляную лампу я с собой взяла, но решила не зажигать без острой надобности. Свет виден издалека, а песни что-то празднующих сабельников слышались по всему Меровену. Попробую обойтись без лампы.
Вытянув вперёд руку, ступила в чернильную тьму. Сделала шаг… другой… Закончилось всё плачевно: когда под ногой что-то неожиданно громко хрустнуло, от испуга я подпрыгнула, а приземлившись, оступилась — и въехала лбом прямо в стену, встречи с которой пыталась избежать. Перед глазами красиво закружились и заплясали звёздочки…
А ещё послышалось, будто кто-то тихо засмеялся.
Мама! Да я выйду отсюда седой!
Зажмурилась — всё равно ни зги не видно — и дрожащим голосом проблеяла:
— Фейли Эл’Сиран, я, Эльма Эл’Сиран, твой прямой потомок по крови, прошу: помоги, дай совет!
А теперь что?
Что вообще должно в таких случаях происходить? Явится белый полупрозрачный призрак с цепями и юридически грамотной рекомендацией? Раздастся голос в голове? Или не раздастся, потому как в ушах звенит?
Снова почудился далёкий смех… Не, точно, я тут спячу. И за кого меня замуж выдадут или не выдадут, мне уже будет без разницы. Стану сама хихикать, а по ночам подвывать…
Подождав ещё немного, решила, что пора из склепа выбираться.
Может, мой вопрос такой, что на него ответа и нет вовсе?
Идти к дому было легче, потому что луна светила в спину, высвечивая препятствия и неровности впереди. И сабельники уже притомились голосить и затихли…
Тётя меня ждала. С кружкой горячего грога и кучей вопросов.
— Ну как? Как?
Я пожала плечами:
— Не знаю. Спать хочу…
— Умойся только. Ой, Эль, а что у тебя на лбу? Откуда шишка?
Понятное дело, откуда: с кладбища. Впрочем, ответа тётя и не ждала, наоборот, пока мазала мазью мой пострадавший лоб, поведала, что зря время не теряла и набросала список бывших дядиных друзей или клиентов, для которых тот выиграл дела, к которым можно попробовать обратиться в Кентаре. Потому что если меня туда увезут, она тут тоже не останется.
Если честно, я была рада.
Утром к нам очень удачно зарулил какой-то хлыщ из свиты Дланей, которому герцог поручил проверить моё состояние. Тётя успела нахлобучить на меня парик, а больше ни о чём и заботиться не надо было — после ночного кладбищенского променада я сама выглядела страшнее и дохлее любого упыря.
Но сон этот тип мне перебил. Хоть плачь — помню только, снилось, что снова бреду по дороге, освещённой луной, и голос: «Стань своею тенью!»
Но это же не может быть советом, которого я просила?
Что значит — стань тенью?
Приятно одно: стать покорной овцой и смириться с неизбежным мне не советовали. И на том спасибо. Но как можно превратиться в тень?
Тётя тоже не знала.
Интересно, предсказатели, призраки, разные авгуры и пифии не могут выражаться яснее или просто издеваются? Подозреваю, что последнее.
Но, если мыслить логически, тень — противоположность свету. То есть мне посоветовали делать что-то скрытно, тайно. Как-то схитрить, обмануть, ввести герцога в заблуждение. Это казалось разумным — силой или прямым столкновением тут явно ничего не решить.
В то же время речи о том, чтобы сбежать, потеряв наследство, а то и родовое имя, вроде бы не было. Между прочим, стоит взглянуть на ту статью триста семнадцать, пункт третий, что именно там написано?
Увы, оказалось, тётя права: воспитаннику полагалось жить там, где укажет назначенный Короной опекун или же у того на глазах, являть прилежание и послушание, а бегство или неповиновение могут стать поводом для лишения воспитанника статуса верноподданного и наследства.
