— Боги, — прошептал он. — Как же ты сражаешься одна…
— Я только кажусь слабой, — отозвалась Айли. — А на самом деле я сильная…
— На самом деле я сильная! — Ристар и глазом моргнуть не успел, как девушка высвободилась из его объятий, причем самому ему стоило ощутимых усилий удержать равновесие. — Видишь? А еще я могу бежать двое суток без остановки.
— Откуда ты знаешь? — недоверчиво спросил воевода. — Неужто пробовала?
— Однажды пришлось, — ответила Айли. — Это было давно… Садись, а то чай остынет.
— Хорошо, хорошо, синица. А это что за ножик такой? — Воевода снял со стены меч в ножнах. Айли пояснила:
— Это оружие с моей планеты. Чтобы отрубать головы тем, кто слишком много пристает, — с озорной улыбкой добавила она. Ристар вернул меч на стену:
— Намек понят, воительница. Отсяду-ка я подальше.
Воевода опустился на колени за низким чайным столиком. Айли разлила в чашки душистый травяной чай, поставила на стол вазочку с медом. Все-таки необычная она, хозяйка чародейского замка, и даже, сказал бы Ристар, непонятная. Вот, например, ходит перед двумя десятками мужиков в майке-топ и шортиках, и хоть бы что. Краальскую рыжеволосую девчонку Ристар давно бы уже тискал в объятиях. А с Айли просто хорошо сидеть рядом, даже не притрагиваяськ ней… Воевода глотнул чаю, прокашлялся:
— Полетели со мной в Ар-Кронну! Поженимся и будем жить, хоть небогато, но дружно.
— А ты не хочешь остаться со мною в Замке? — лукаво улыбнулась девушка. Воевода чуть не поперхнулся чаем:
— Я ведь серьезно, Айли.
— И я серьезно, Ристар. Я не могу оставить На Пали и Великий Замок. Здесь — мой пост.
— Неужто тебе не найдется замены?
— Навряд ли… — Айли вздохнула. — Нас очень мало — и Рыцарей, и учеников. Гораздо меньше, чем ахуров. Поэтому у нас каждый человек на счету… Ристар, у тебя доброе сердце, и я была бы тебе хорошей женой. Но пойми: находиться рядом с человеком, связанным с Рыцарями Кольца — значит, подставить себя под удар. Я знаю, что ты не боишься и будешь защищать меня до конца. Но твой ли это путь — провести, возможно, всю жизнь в Замке, в глуши, помогая тем, кого даже не знаешь в лицо и кто никогда не узнает о твоей помощи?
— Нелегкую ты задала мне загадку, птица-синица, — проговорил воевода. — Глядишь ведь, и останусь.
— Ты подумай хорошенько, — посоветовала Айли. — Чтобы потом не сожалеть.
Волк вышел на балкон между двумя привратными башнями и облокотился на парапет, глядя вниз, на ведущий к воротам мост с двумя налийскими светильниками. Он хотел побыть один. Он стал слишком замкнутым и молчаливым даже для Скаарж. Может, он себя обманывает, и то, что с ним происходит — не любовь? Ведь он не испытывает никаких порывов страсти. И пусть Ристар обнимает Айли сколько хочет — Волка не мучает ревность. Ревновать Айли к кому бы то ни было — просто глупо. Ведь частичка ее души всегда будет с ним, Орвисом.
А посмеет ли он, вернувшись домой, взглянуть в темные глаза Нирсаны, Волк не знал. Он уже не раз ловил упрекающий взгляд Ристара. Воевода, в одних вещах позволявший вольности, в других был неумолимо-строг.
Ристар давно замечал странности, происходившие с князем Орвисом. Чувствовал воевода — что-то мучает его князя. Ну а что именно, догадаться было нетрудно. Он несколько раз видел князя Орвиса беседующим с Айли, но это ладно. А вот то, что молодой князь держал руки девушки в своих руках — непорядок. Ведь его дома ждет невеста.
Воевода выжидал удобного момента, чтобы высказать молодому князю все, что думает по этому поводу, но пока возможности не случалось. Однако на этот раз Ристару повезло — князь был один, на балконе.
Услышав шаги, Волк обернулся:
— Ты хочешь поговорить со мной, Ристар?
— Да, с твоего позволения. — Воевода крякнул. — Я об Айли. У тебя же есть невеста, Орвис князь ска-Тайра!
Орвис тяжело вздохнул:
— Срежь с моей головы косичку, Ристар. Когда вернемся домой, я сам пойду к Нирсане и скажу, что плохой я был жених.
— Ты уже не мальчишка, князь, чтобы влюбляться в первую встречную! — строго проговорил Ристар. — Долго ли ты ее знаешь?
— Всего неделю, — ответил Волк и с задумчивой улыбкой добавил: — А кажется — целую вечность… — Он поднял взгляд на воеводу: — Ристар, даже если я никогда больше не увижу Айли, я не перестану любить ее.
— А я говорю, — загремел воевода, — что еще через неделю твоя дурь пройдет, и ты будешь горько раскаиваться!
— Ну не спорить же мне с тобой, мой друг. — Волк набросил на плечи плащ: — Я могу вернуться в Ар-Кронну и никогда больше не ходить к звездам. Могу жениться и завести семью. Но Айли всегда будет со мной. Она подарила мне частичку своей души, и я отдал ей частичку себя. Поэтому даже разделенные расстоянием, мы всегда будем вместе.
— Околдовала она тебя, вот что я скажу, — заключил Ристар. — Знал бы, что так получится — носу бы не совал в этот чародейский замок.
— Ты ничего не понял, Ристар, — мягко возразил Волк.
— Я все отлично понял, князь. — Развернувшись (плащ крыльями взметнулся за его спиной), воевода вышел.
Айли оторвал от книги стук в дверь. Она знала — это Ристар, но на этот раз почему-то обиженный и раздраженный.
— Ристар, что случилось? — спросила она, открыв дверь.
— А ты будто не знаешь. — Воевода шагнул в комнату: — Говори, синица, что сотворила с нашим князем!
Ристар возвышался над ней, огромный как гора. Только злости в нем не было ни капли. Не мог он заставить себя рассердиться на Айли. Почему-то не мог. А вот обида и горечь были. Ведь он доверял ей как себе самому.
Глаза Айли сделались большими, испуганными:
— Я поняла, о чем ты… Ты думаешь, что я заколдовала князя Орвиса, да?
— А что он за тобой как пришитый ходит? — сурово спросил воевода. — У него невеста дома, между прочим!
— Я не знала, что так получится, — беспомощно проговорила Айли. — Честное слово! Понимаешь, Ристар, когда вы принесли князя Орвиса в Замок, его душа уже почти ушла в ничто… туда, куда звал его ахур. И единственным способом спасти его было отдать ему часть моей души. Я так и сделала… А потом произошло неожиданное: князь Орвис тоже отдал мне частицу себя. Сам, я его не просила… — По щекам девушки побежали слезы: — Если бы я знала, что он так сделает, я постаралась бы… предотвратить. И тогда не было бы таких… последствий…
