– Да ладно заливать, не прыгнешь!
– Спорим – прыгну!
Я обернулся.
Твою ж мать… Синицын решил произвести впечатление на рыжую Катерину и полез на бойницу. А та и рада стараться, смеется и берет на слабо.
– Сань, куда ты собрался? – пытаюсь образумить парня. – Ну вот спрыгнешь ты туда, а обратно как будешь лезть в крепость? Побежишь к воротам и будешь рассказывать, что случайно со стены свалился?
– А, ну да, точно.
Он спрыгивает обратно на стену и под звонкий смех Катерины тут же лезет на соседнюю бойницу, обращенную внутрь крепости.
– Ну все, не поминайте лихом. Этот прыжок я посвящаю тебе Катя.
С этими словами Санька прыгает вниз.
У меня просто нет слов. Впервые вижу Синицына вконец потерявшего голову.
Мы быстрее припадаем к просветам между бойниц на другой стороне стены и высовываем головы. Санька удачно приземляется на ноги. Правда, его немного заносит вперед и ему приходится упасть на руки. Он торопливо поднимается и оборачивается к нам с широкой улыбкой.
– Я это сделал! – заорал Синицын довольный своим прыжком.
– Ну дурак… как есть дурак, – продолжая смеяться, восторгается Катя.
– И это называется он вчера чуть не сломал ногу! – напоминает Рома.
Господа офицеры что‑то рассказывали детям и тут на их глазах произошел эксцесс. Оба решительно направились к Синицыну. А вот детям увидеть прыжок не удалось, в момент падения все смотрели в другую сторону.
– Ой, блин! Его же сейчас загребут! – взвизгнула Катерина и понеслась спасать героя к башне со спускающейся лестницей.
– Походу одна пара уже есть, – смеясь, замечает Ева. – Они, кстати, подходят. Катька со снарядом в голове и ваш Санька такой же. Девочки, а вы не щелкайте и тоже присматривайтесь к ребятам. На Андрея только не смотрите. Он наш!
Три подруги оказались совсем уж стесняшками. Кто им нравится и нравится ли вообще – не поймешь. Улыбаются себе, хихикают потихонечку, о чем‑то перешептываются. Рома с Семёном, насколько понимаю, тормозят, потому что никак не могут поделить кому чья достанется. И лишь Миша держится отстраненно. В больших компаниях он обычно становится неразговорчивым, немного теряется. Теперь же, со сломанной челюстью и подавно старается держаться в стороне.
Нам приходится спешно покидать стену. Нужно успеть отбить Саньку от офицеров, иначе точно загремит на губу. Но оказалось, мы зря беспокоились.
– Ну извините его пожалуйста, господин капитан. Я ему голову вскружила, вот он по глупости своей и спрыгнул. Вы же сами видите, парень молодой, совсем глупый. Будь он как вы – взрослым и опытным, не допустил бы подобной шалости. Ну сделайте милость, господин капитан. В первый и последний раз, – с ангельским голосочком отвоевывала Катя, стоящего по стойке смирно Синицына.
Взрослый, лет сорока с лишним капитан, припав глазами к столь хорошенькой девушке, к тому же умеющей красиво чесать языком, быстро сдается.
– Так и быть, считай, пронесло на первый раз. Скажи спасибо рядовой…
– Рядовая Катюша Велигдан, – с кокетством произносит девушка.
– Катюше скажи спасибо, иначе бы отхватил 10 суток гауптвахты. Не задерживаю вас больше, можете быть свободными.
Катерина производит на взрослого капитана настолько сильное впечатление, что даже когда ребята отходят к нам, он продолжает смотреть ей в след. В глазах читается и восхищение, и вожделение. Сразу видно, она ему нереально понравилась.
– Могла бы за меня не вступаться, – подходя к нам, начинает бурчать на девушку Синицын, – у меня в штабе крепости знакомый в положении есть. Сейчас бы позвонил, вмиг все разрешилось.
– Да ладно тебе выпендриваться. Скажи спасибо, что вступилась. А то бы закрыли на десять суток, еще и мандюлей дали, чтобы не выделывался. Так что не отвертишься, теперь ты мне должен!
– Согласен, должен, – выдыхает Санька.
– И что бы мне такого заказать? – мечтательно спрашивает себя Катя и на секунду задумывается. – Придумала. С тебя шампанское и икра. Да, я такая. Раз пошел гулять с девушкой, я жду красивых ухаживаний.
А чтобы вдохновить опешившего Синицына на новый подвиг, та берет его под руку и тем показывает, что пока принимает его ухаживания.
– Ой, я не поняла, у нас будет шампанское с икрой? – удивляется Ева.
– Не знаю, как у вас, а мне Александр уже должен, – отвечает ей Катерина и снова обращается к Саньке: – И не смотри на меня так. Не отвертишься. Пообещал, значит, выполняй. В конце концов, ты мужчина!
Что интересно, несмотря на шок, Синицын смотрел на нее с восхищением и вообще не думал высказывать возражения.
– Ребята, ну какое шампанское? Еще нет обеда. Мы же собрались в зоопарк, – напоминает Эмили.
У Кати по глазам читалось: «Какой к чертям зоопарк? В задницу его вместе с теми тварями, что там обитают». У Евы примерно такая же реакция, вот только на шампанское с икрой шли как бы эти двое, а никого другого они не приглашали, поэтому она не знает, что и делать.
– Действительно, ребят, еще полно времени, – поддерживаю я изначальный план, – сходим в зоопарк и к обеду пойдем выбирать кафе на привокзальную площадь.
Возражений не последовало.
Небольшой зоопарк с тварями располагался у стены по соседству с бригадой спецназа. Для военнослужащих вход бесплатный. К нашему появлению закончила осмотр еще одна группа детей. Смотритель – вышедший в отставку бывший военный, хотел уйти к себе в каморку и снова пришлось встречать посетителей.
– Близко к прутьям не подходить, могут цапнуть, – провел он короткий инструктаж и сел на стул около входа.
Вольеры шли в ряд. За ними под навесом располагалась экспозиция чучел тварей, среди которых был самый большущий гигант – Биг, на который мы хотели посмотреть больше всего.
В первом вольере с прутьями толщиной в два пальца содержались Лисы или же по‑научному Сreatura рarva, что в переводе с латыни означало Тварь малая. Об этом указывалось в табличке. Свернувшись в клубок две действительно похожие на лис пушистые твари пребывали в дремоте. Или, лучше сказать, делали вид, что спали. По одному красному глазу твари держали открытыми и внимательно следили за нами.
Ярко‑красные, слегка светящиеся в темноте, глаза были отличительной чертой всех видов тварей. В потемках лишь благодаря этому можно было их не перепутать с обычными животными.
– Ой, а как же они у вас не дохнут? Столько дней прошло без скверны, – озадачившись, спросила Ева у смотрителя.
– Так каждый день поливаем скверной из распылителя. Мелочь, дважды в день, а тех, что покрупнее, каждые два часа, – разъяснил он.
Во втором вольере держали трех Ворон. Эти небольшие твари, чуть меньше Лис, уже могли летать. Они напоминали обезьян с кожистыми крыльями. Две спали, слившись друг с другом, третья сидела рядом и наблюдала за нами, представив на обозрение свою отвратительную с вытянутой, подобно клюву, мордой. Морда вызвала наше дружное фу, чего, впрочем, тварь несомненно вдоволь наслушалась.
Кстати, именно такие твари доставляли обитателям крепости наибольшие проблемы. В ночное время ПВО и дежурившие стрелки их зачастую не замечали. К счастью, с подобными экземплярами можно было справиться голыми руками. При соответствующей сноровке, конечно.
В третьей клетке было уже поинтереснее. В ней лежали два Малых пса, походивших на поджарых борзых. Эти твари имели особенность. Они были худые и достигали роста до пояса. Однако стоило особи однажды родить, и она переходила в Среднего пса или Матерого пса, когда случалось родить дважды и более. Последние уже были по грудь и существенно массивнее. Голыми руками с ними было уже не справиться. А учитывая, что все Псы держались большими стаями. Они считались самыми опасными из тварей, если встретиться с ними на открытой местности.
В последнем вольере лежал Барс. Эта тварь уже считалась очень опасной. Она достигала роста человека и с каждой новым приплодом становились сильнее, изворотливее, хитрее. Лишь молодежь держалась в небольших стаях. Дальше они становились одиночками.
