— То есть как! — гаркнул барон, и улыбка сразу сошла с его лица. — Этого быть не может. Я точно знаю, что альдорская сталь особенная. Ты был в архивах?
— Да, милорд, и я разговаривал с их Хранителем. И вот доказательство того, что я не лгу, — я показал барону полученный от Григгта перстень. — Хранитель Тхан-ха-Григгт вручил мне этот перстень. А еще он сказал мне, что секрет стали утерян, и восстановить его невозможно.
— Проклятье! — Лицо Бриша стало совсем мрачным. — Я не верю! Я прошел все эти дьявольские ловушки, потерял десять отличных солдат — и все напрасно? Клянусь Дреблом, тут что-то не то. Я по твоим глазам вижу, крейон, что ты лжешь.
— Милорд не верит мне? Напрасно. Я действительно говорю правду.
— Я не верю тебе, — весь облик барона ясно говорил о том, что вот-вот над моей головой разверзнется адская буря. — Говори, несчастный, или я вырву этот секрет вместе с твоим сердцем!
Но подобные вещи легче сказать, чем сделать. Не успел барон взяться за рукоять меча, как между нами встала разъяренная гаттьена, в одно мгновение изменившая обличье. Сверкая глазами, Уитанни припала к каменному полу пещеры и издала предупреждающее рычание. Бриш, понятное дело, выхватил свою Гельду, но напасть первым все-таки не решился. Однако ситуация была отвратная — мы с Уитанни оказались под прицелом двух десятков луков и самопалов, да еще Лабиш, злорадно улыбаясь, поднял руку, чтобы отдать приказ своим вильфингам заняться нами.
— Милорд! — крикнул я, пытаясь любой ценой избежать драки, которая не сулила нам с Уитанни ничего хорошего. — Выслушайте меня, а потом я сам подставлю шею под ваш меч, если вы этого захотите. Хранитель сказал мне, что секрет оружия Арк-Альдора был утерян еще до того времени, как сюда пришли ваши предки. Это правда. Я говорю вам то, что услышал от Хранителя. Я спросил его, что нам делать, и он посоветовал продолжать искать древние клинки. Их, по его словам, осталось достаточно много.
— Милорд, он лжет! — заорал Лабиш, больше всего опасавшийся, что я смогу вернуть расположение барона. — В древних книгах ясно написано, что рецепт сумеречной стали существует. Этот человек — лжец.
— Очень хорошо, — сказал я, понимая, что истерика Лабиша ничего не изменит, и пока я тут хозяин положения. — Я лжец, как вы говорите. Но какой смысл мне лгать? Неужели я бы не использовал такой шанс обрести настоящую защиту от зверей Ордена? Где логика, милорд?
— Милорд, — внезапно подал голос Люстерхоф, — я уверен, этот малый говорит правду. Очень на то похоже.
— Я не спрашивал твоего мнения, Ромбрандт! — прорычал барон, не опуская оружия. — Клянусь сыновьями Айтунга, я…
— Милорд, позвольте, я переговорю с этим крейоном, — предложил Люстерхоф. — Мне кажется, парень просто немного не в себе оттого, что видел и испытал за этой дверью.
Уитанни настороженно заворчала, когда Люстерхоф шагнул ко мне. Бывший охотник вполне по-дружески положил мне руку на плечо и жестом предложил отойти подальше от воинов барона, чтобы нашего разговора не было слышно.
— Плохая мысль, малыш, — сказал он мне, когда мы удалились к дальней стене зала. — Ты явно лжешь. Никто из присутствующих не верит тебе, и я не верю. Представляешь, чем это может для тебя закончиться?
— Я говорю правду, — упрямо сказал я, решив стоять на своем до конца. — Нет никакого секрета. Так сказал Хранитель.
— Сомневаюсь. И я знаю, почему ты лжешь, — Ромбранд показал глазами на Уитанни. — Из-за нее? Боишься, что если у нас появится оружие против этих тварей, твоей кошечке придется несладко?
— Ромбранд, я могу поклясться, что не лгу, — ответил я, а сам удивился проницательности этого человека. — Мне по боку оборотни, мне плевать на то, будут они жить или умрут. Неужели ты думаешь, что я бы упустил такую возможность справиться с орденскими монстрами?
— Давай я кое-что попробую тебе объяснить. Сейчас ты стоишь на своем, и допустим, барон тебе поверит, или сделает вид, что поверил. Я неплохо знаю Бриша, и догадываюсь, что будет потом. Барон не из тех людей, что держат возле себя слуг, не оправдавших их доверия и надежд. Даже если дело не дойдет до кровопролития, ты будешь изгнан. Барон выгонит тебя. Для тебя эта верная смерть. Там, снаружи, по пустошам рыскают орденские охотники, которые ищут тебя, и обязательно найдут, уж поверь мне. И когда это случится, никто не защитит тебя — ни эта гаттьена, ни твои друзья-ши. Отказываясь от покровительства Бриша, ты подписываешь себе смертный приговор. И чего ради? Когда ты проникся жалостью к этим чудовищам? Они всего лишь порождения магии, даже их рождение противоестественно. Подумай, хорошенько подумай, крейон, что ты творишь.
— Ромбранд, я сказал правду, — выдохнул я. — Мне нечего больше сказать. Я всего лишь передал тебе слова Хранителя. Если вы мне не верите, сами войдите в эту дверь и попробуйте поговорить с тем, кто находится за нею. Нет никакого секрета.
— Хорошо, — в глазах Люстерхофа сверкнул лед. — Я тебя предупредил. Ты сам сделал свой выбор, крейон.
Он отошел от меня и что-то сказал Бришу, стоявшему в окружении своих людей. Я видел, как барон плюнул себе под ноги, вбросил меч в ножны и подозвал меня повелительным жестом.
— Я ошибся в тебе, — сказал он презрительно. — Ты не маг. Ты слюнтяй и недотепа. Ты не смог выведать секрет оружия и поставил меня в глупое положение. Из-за тебя я возвращаюсь в свой замок ни с чем. Убирайся прочь и не попадайся мне на глаза. При следующей нашей встрече я сделаю все, чтобы ты украсил собой самую высокую виселицу в моих владениях. Прочь!
Это были ожидаемые слова, и меня они, честно говоря, обрадовали. Так что я поклонился барону и зашагал к выходу из зала, а Уитанни следовала за мной, поминутно оглядываясь на наших недругов и предупреждающе скаля острые клыки. Уж не помню как долго и каким образом мы дошли до выхода из Арк-Альдора, но только уже в ущелье, выйдя на свет и свежий воздух, я ощутил невероятную усталость и смутный страх. Итак, я нажил себе еще одного врага. Может быть, я сделал ошибку, поддался эмоциям. Но сделанного не вернешь, и надо теперь думать, что делать дальше. Одно хорошо — я снова свободен и могу вернуться к своим делам. А еще паче чаяния я узнал действительно важнейшую тайну. Посмотрим, помогут ли мне сегодняшние события в дальнейших моих странствиях.
— Спасибо, Кириэль!
Я порывисто обернулся на голос и увидел Алиль. Она стояла в паре метров от меня на большом камне и улыбалась.
— Ты еще раз доказал, что Сестры сделали правильный выбор, — сказала она. — Я благодарна тебе за то, что ты скрыл правду.
— Да, и пережил несколько очень неприятных минут. — Я помолчал. — Ты знаешь, что сказал мне Григгт?
