— Спасибо, Кириэль!
Я порывисто обернулся на голос и увидел Алиль. Она стояла в паре метров от меня на большом камне и улыбалась.
— Ты еще раз доказал, что Сестры сделали правильный выбор, — сказала она. — Я благодарна тебе за то, что ты скрыл правду.
— Да, и пережил несколько очень неприятных минут. — Я помолчал. — Ты знаешь, что сказал мне Григгт?
— Представь себе, нет. Мне неизвестна тайна Огненных. Я никогда не интересовалась оружием, более того ненавижу его всей душой. Но я рада, что ты не открыл секрет Бришу. Он ненадежен. Может быть, он даже более опасен, чем Орден.
— И что мне теперь делать?
— У тебя был план — следуй ему, — Алиль погладила подошедшую к ней Уитанни. — Тебя ждут твои враги и друзья. Полагаю, ты знаешь и умеешь уже достаточно много, чтобы быть готовым к встрече с ними.
Сказав это, Алиль легко спрыгнула с камня и ушла во внезапно сгустившийся в ущелье туман. Мы с Уитанни дошли до конца ущелья, где нас встретили воины, оставленные сторожить лошадей. На их расспросы я сказал только, что барон вернется с минуты на минуту, и поспешил убраться подальше с этого места, опасаясь, что Бриш раскается в своем великодушии и устроит за мной погоню. Не то, чтобы я боялся драки, но беспокойство за Уитанни не покидало меня. Мне очень не хотелось ее потерять.
— Уанн-ррау Уитанни ллеу дуэррен ни гар, — сказала гаттьена, уже принявшая человеческий облик. Вероятно, она сообщала мне, что готова следовать за мной дальше. Я посмотрел на ее нечеловечески красивое личико, на великолепные волосы, рассыпавшиеся из-под капюшона ее плаща, на всю ее статную стройную фигурку и вздохнул. Мне вдруг стало самым очевидным образом понятно, что я не на шутку привязался к этому странному созданию. И самое скверное то, что в этом мире я могу потерять ее в любой момент.
— Ладно, киса, пошли, — сказал я, поудобнее перехватив свою сумку с поклажей. — Уносим ноги отсюда. Экскурсия в мертвый город была поучительной и интересной, но больше меня туда не тянет. А поскольку идти нам с тобой некуда, выбираем первоначальный маршрут — топаем в Набискум. Как тебе моя идея?
— Йенн, — сказала Уитанни. — Ллеу аррум-фьярр.
— Первый раз за свою жизнь встречаю женщину, которая во всем со мной соглашается, — произнес я, и мы двинулись прямо в туман, который все больше сгущался в долине.
* * *
Нуте-с, друг любезный, давай подумаем, что мы с тобой натворили. С одной стороны, все вроде сделано правильно — барон Бриш совсем не тот человек, которому надо доверять подобные секреты. Но с другой стороны, ты снова один, и кроме твоего посоха и этой очаровательной кошки тебе не на кого рассчитывать. Ты поступил правильно, но вся твоя правильность тебя не спасет, если ты встретишь на дороге отряд орденских охотников.
Но нет худа без добра. Быть рыцарем барона Бриша, конечно, большая честь (смешок), но свобода все равно лучше. Правда, твой рыцарский титул превратился в пшик, но и это можно пережить. Гораздо хуже то, что ты не знаешь, куда тебе идти. Звезды, которые сейчас светят на твоей головой, не подскажут тебе правильной дороги — тут нет ни Полярной Звезды, ни Большой и Малой Медведиц. На карте Матьюша все, что находится севернее Вокланских пустошей обозначено большим белым пятном. Вся надежда только на Уитанни. Уж она-то должна знать, куда идти.
Снова сгущается туман. Конечно, я знаю, что мои приятели ши скрываются под его покровом, но кто знает, кто еще может таиться в этой пелене? Я еще не забыл рассказы о крылатых чудовищах и Дикой Охоте, да и охотники могут появиться в любой момент. На этой равнине мы с Уитанни заметны чуть ли не за милю. (Оглядываясь по сторонам) О, а кошка-то моя, похоже, куда-то убежала! Наверное, ей надоело мое молчание. Надеюсь, в ее отстуствие мне не повстречается какой-нибудь плотоядный представитель местной фауны. Да и место для ночлега надо найти…
Как я устал! Сумка, которая в начале пути от Арк-Альдора весила, может быть, килограмма три, сейчас будто стала в десять раз тяжелее. Ноги в сапогах горят, а в животе бурчит так, что слышно, наверное, на всю округу. А самое скверное то, что нечем этот живот набить. Все, что у меня оставалось съестного — пара сухарей, кусок брынзы и два сморщенных зеленых яблока, — было съедено еще днем. И денег у меня нет, ни единого жалкого фельда. Все мое имущество — это моя одежда, кинжал, подаренный бароном, посох, набор хирургических инструментов, огниво, которым я так толком и не научился пользоваться, фляга с водой и несколько бутылок с целебными зельями в сумке. Без еды я долго не протяну. Надо бы тут жилье поискать. Наверняка где-то поблизости есть люди.
О, а это что такое? Никак, дождик накрапывает? Только этого мне не хватало для полного счастья! Остается вымокнуть, простудиться, схлопотать пневмонию и все, капец. А у меня еще остается незаконченное дело. Черт, интересно посмотреть на физиономию папаши, когда он узнает, кто я такой! Сколько лет я его не видел? Где-то лет двадцать пять точно. Это будет для него еще тот сюрприз…
А, слава Богу, впереди вроде как роща! Хоть от дождя укроюсь. Нет, не создан я для туристической романтики. Все на свете сейчас бы отдал за десятичасовой сон в нормальной постели, в теплой квартире, с последующим завтраком из пары… нет, трех… нет, пяти бутербродов с ветчиной и сыром, большой чашки кофе и хорошей сигареты вдогонку! Мечтай, дурила, мечтай. Если завтра-послезавтра ты не найдешь какого-нибудь жилья, ноги перестанут тебя носить, и Уитанни потащит тебя в зубах, как собственного котенка… Ладно, не будем о грустном. Сейчас попробую разжечь костер и согреться, а там…
А там видно будет.
* * *
Рассуждая о своих горестях, я совсем упустил из виду одну простую вещь — иногда помощь приходит, откуда не ждешь. Разжигая в укромной березовой роще сухой валежник, я сокрушался, что мне придется лечь спать натощак. Однако еще пламя не успело разгореться, когда в окружавшем облюбованную мной для ночлега поляну кустарнике послышался шорох, и появилась Уитанни, державшая в зубах пойманного ею зайца. Положив добычу на землю рядом со мной, гаттьена улеглась подле меня среди кустиков вереска и начала вылизывать лапы. Проблема с ужином была решена.
— Уитанни, спасибо, — сказал я, глядя в яростные золотисто-зеленые глазищи существа. — Ты очень добра ко мне.
— Уаррр! — промурлыкала Уитанни, жмурясь, совершенно как домашняя кошка.
Я был тронут до глубины души. Соли и хлеба у меня не было, но печеная на углях зайчатина подкрепила меня, и я сразу воспрял духом. Будущее перестало казаться неопределенным и мрачным, на душе стало спокойнее, и я захотел спать. Под охраной моей кошечки-телохранительницы я благополучно продрых до утра, а утром перекусил остатками зайца, и мы двинулись дальше, благо начавшийся вечером дождь закончился еще до полуночи.
