И чтобы избежать нежданного подарка с неба, юмбора раскрашена в бело-серые цвета. Сверху прикрыта пышной шапкой из множества слоёв маскировочной сети. Дабы стать менее различимой на фоне земли для вражеской авиации.
— Так вот, а эта хрень что-то новенькое. На кой так перегружать каркас? Огневая мощь и броня на высоте конечно, но размеры и неповоротливость… Он же отличная цель для артиллерии.
У Джаги не семь пядей во лбу и всё же проблески разума случаются. Если верить слухам, ползущим с фронта, русландцы используют для прорыва и наступления какую-то новую технику. Думается мне, этот здоровяк должен стать нашим ответом.
— Ого, вы посмотрите. — Присвистнув произнёс Туша, встав на бетонное ограждение. Он тыкал своим пальцем на поле перед базой. Из-за идущей по дороге колоны техники не разглядеть, что он там увидел.
— Эй, вы! Что встали, проходите живее! — Проорал лейтенант из будки возле ворот.
Рота быстро втянулась внутрь базы в появившийся просвет идущей сплошняком колонны. Обернувшись через плечо, я увидел на что показывал Туша. Всё огромное поле саженей в пятьсот, не меньше, буквально кишело закованными в металл хтониками: массивные, напоминающие латные доспехи, обтянуты белой тканью, в руках длинные пики, за спиной огромные кусачки для обрубания колючей проволоки и линий связи. У некоторых кувалды для выбивания дверей в дотах. На поясах и груди пока ещё пустые сумки для гранат.
По правому краю поля в металлических контейнерах скребутся химеры, желая поскорее вырваться на волю.
— Вы бы ещё до завтра сиськи мяли! Живей, становись, живее!!! — Рота построилась на плацу, вытянувшись во фрунт. Инструктор прошёлся от начала до конца строя, вглядываясь в лица солдат. Закончив, он отступил на пять шагов, ещё раз окинув взглядом строй. Громким (громче чем обычно) голосом, с долей торжественности, начал. — Ну что, девчонки, вот и подошла ваша сладкая жизнь в этом чудесном месте к концу. Вы отправляетесь на фронт. — Инструктор сделал паузу наслаждаясь эмоциями на наших обмороженных лицах. — Подготовка окончена. Теперь вы солдаты. Какие именно — покажет лишь время. Отправка сегодня в два, к этому часу вы должны собрать своё барахло, сдать матрацы, привести в надлежащий вид барак и взять лист распределения у коменданта. На этом всё. Есть вопросы?! — Над плацем стояла гробовая тишина. Шаг вперед сделал Яков Николаевич.
— Мон, разрешите вопрос, мон.
— Разрешаю.
— Мон, наша рота не завершила обязательную минимальную военную подготовку. Бойцы всё ещё не могут выполнить многие базовые нормативы. Практика в стрельбе и рукопашном бое… — Яков Николаевич глубоко вздохнул, выставив в перёд грудь. — …смехотворна.
— Так считает только этот боец или вся остальная рота разделяет сказанное!!? — Громко спросил Краузен, чтобы даже самые туго слышащие его услышали.
— Мон, так точно, мон!!! — В едином порыве выдала рота после не долгого молчания.
— Тогда вам остаётся лишь молится, её величеству суке удачи! Ибо дела на северной линии фронта идут скверно. И там нужно мясо, чтобы заткнуть дыры в обороне.
Редкий снег медленно опускаясь на лицо неприятно жжёт кожу. Коричневой ленте грязевого месива, уходящей в серую даль, не было конца. Каждые несколько шагов приходится опираться на плечо впереди идущего, дабы вытянуть ноги из стылой жижи. Вдоль дороги тут и там лежат разорванные тюки, сломанные повозки, разбитые горшки и прочий деревенский скарб. Перед глазами так и стоит сцена, как какая-то рачительная хозяйка, с обязательным домотканым платком на голове, стаскивает их на телегу, причитая об оставленном хозяйстве. А муж покрикивает на неё, призывая бросить нажитое и убираться поскорее.
Впереди, завалившись в канаву, выглядывает полосатый чёрно-белый путевой столб. «Посёлок Гобка 2 км». Игнорируя указатель старший лейтенант Юргин Блац поднимает сжатый кулак, приказывая остановится роте. Сойдя с дороги в поле занесённое снегом, из которого торчат пучки пожухлой травы. Преодолел широким шагом канаву, направился к бревенчатому завалу, укрытому лапником. Если бы не уверенность, с которой туда направился наш новый командир, скрытое в переплетении ветвей орудие так бы и осталось для нас невидимым.
Несмотря на указатель, лейтенант громко поинтересовался, в какой стороне находится посёлок. Ему что-то невнятно ответили. После чего ему на встречу вышел закутанный во всё белое воин, махнув рукой в сторону дороги по которой мы двигались.
Непонятно, зачем нужна была эта заминка, ведь направление и так очевидно. Желание быть уверенным наверняка или, наоборот, стремление хоть на несколько минут отсрочить наше и своё прибытие к непосредственной линии фронта.
Бойцы, получившие мгновение отдыха, стали вертеть головами, указывая подбородками и на другие рукотворные завалы из которых холодной пустотой смотрели на дорогу дула орудий. Сколько таких засад мы уже прошли, не заметив.
Безликая серость начала меняться, когда в воздухе завитала вонь палёного мяса. На окраине села, в воронку шириной метров двадцати сталкивали тела, щедро обдавали горючкой и поджигали. Один из крематоров повернулся, смотря на нас сквозь закопчённые окуляры противогаза.
Сигналя, переваливаясь с боку на бок нам на встречу выехал мек. Он неспеша прополз мимо нас, выплёвывая клубы пара. Боковая холстина тента от ветра распахнулась, демонстрируя груз. Кузов до самой крыши заполненный телами. Не очень обнадеживающее зрелище. Рота помрачнела, провожая взглядом медленно удаляющуюся труповозку. Может уже сегодня кто-то из нас тоже прокатится на ней.
Передовой лагерь располагался в посёлке Гобка, но на деле кроме здания сельсовета и пары сараев, которые возвели уже сами солдаты, тут ничего не осталось. Армия Гетлонда в последний момент успела перехватить инициативу у вырвавшихся вперед частей Русланда.
Именно тут и проходит линия фронта на данный момент. Слушая обрывки разговоров, смотря на мрачные лица офицеров становится ясно, что дела плохи. Однако лично меня заботит другое. Не на дороге, не в лагере, не возле него, я не заметил ни одного хтоника. Здесь отсутствует главная ударная сила империи. Юмборы слишком ценны, чтобы бросать их на прорыв, химерам нужен лес или городские улицы, чтобы разгуляться. А люди, если конечно нас за таковых считать, без поддержки бесполезны.
— Рота, стой! — Блац остановил нас у входа в паутину траншей. — Стройся! — С этими словами лейтенант нас передал офицеру снабжения, а сам скрылся в земляной паутине. Через пару минут он вернулся в сопровождении офицера снабжения и комиссара.
— Все? — Бросил через плечо комиссар.
— Так точно. — Моментально ответил старший-лейтенант.
— Слушайте внимательно! Лично моё мнение, вам не нужно знать то, что я сейчас озвучу. Однако командование иного мнения и считает, что вы должны быть введены в курс дела. — Комиссар прошёлся недобрым колючим взглядом по вытянувшейся роте. Выдохнув сквозь сжатые зубы напряжённо начал. — Мы, находимся сейчас на правом берегу реки Пуртсе. Здесь крайний оборонительный рубеж всего северного направления. Наши оборонительные силы слишком растянуты, основные части хтоников и юмбор находятся на центральном направлении врага. Балтийская флотилия так же не в состоянии оказать нам помощь, так как залив Суоми сейчас скован льдом. На данный момент их главная задача эвакуация гражданских Ниллата в случае нашего поражения. Чёртовы красные, своим подлым ударом, захватили пограничный город-крепость Нарва, города Силламяэ, Йыхви и ещё около сотни деревень, сёл и уездов. Вырвав из нашей империи почти двухсот пятидесятикилометровый кусок земли на котором проживает четыреста тысяч наших сограждан. Если они продвинутся ещё на столько же дойдя Ниллата, то под их гнёт попадёт территория с пятимиллионным населением. Гетлонд лишится одного из крупнейших портов на Балтике. Также северной промышленной зоны по обработке цветных металлов, находящийся возле города Раквере. Этот город находится от нас менее чем в тридцати километрах. Там производят силовые установки для юмбор и компоненты навигационных систем для дирижаблей и кораблей.
