Ева лежала тут же. Связанная, без сознания. Ей дали оборотное зелье, но, похоже, слегка опоздали. Лицо вернуло человеческие черты, но уши так и остались длинными и заостренными. То же и с фигурой. На первый взгляд, все пришло в норму, только ростом Ева казалась теперь намного выше и костью тоньше. Неизвестно, что стало с ее душой, но пока она не придет в себя, никто этого и не узнает.
Элиора был заперт в темнице. Еле дышащий, с развороченной грудной клеткой. Как он вообще выжил после подобного удара? Коля не раздумывал ни секунды. Он не мог потерять брата, как своих друзей. Не мог допустить еще одной страшной смерти. Руки сами легли на обожженную рану, энергия потекла от сердца к сердцу. "Точка невозвращения" — смертельное опустошение, наступило тогда, когда маг уже не отдавал отчет, что делает, когда полностью растворился в желании помочь родному человеку. И отдал бы всего себя на исцеление, если бы не ара-думм. Она уберегла от безрассудных действий, сохранила часть жизни для хозяина и обрубила поток частиц.
Человеческий организм — не аккумулятор и постоянно заряжать его нельзя. Но Коля вновь собирал частицы, наплевав на боль и слабость, озноб и жжение в ранах. Не задумываясь, к чему приведет постоянное использование волшебства без естественного восстановления. Все ради одной незавершенной задачи.
— Как ты? — Ром понимал, как тяжело сейчас другу. Видел, что тот балансирует на грани, выжимает себя до капли. И боялся. Ему приходилось видеть точно такие же взгляды: безумные, полыхающие ненавистью, жаждой мести, безрассудством. Многие из собратьев по оружию, сломленные войной, утратой близких, превратились в бездушных кукол. Живых снаружи. Мертвых изнутри. Они кидались в самое пекло, сознательно ускоряли собственную гибель. Потому что теряли самое дорогое: цель, ради которой стоило жить.
Коля не ответил. Сдвинул брови, ожесточенно собирая магические частицы.
— Кайл? — повторил попытку Ром. Никакой реакции. Только отсутствующий, повернутый в себя взор.
— Ладно, — воин нагнулся и двинул друга кулаком в челюсть. Так сильно, что его голова откинулась назад, ударившись о стену.
— Эй! — крикнул Николай, пропустив еще один удар. Третий он успел блокировать. Перехватив кулак, заорал:
— Ты что?! Умом тронулся?
— Это ты, — довольно ухмыльнулся Ром. — Тронулся. Или как? Пришел в себя?
Коля отстранился, потер ушибленную челюсть и заключил:
— Пожалуй, — и, не долго думая, ответил ударом в скулу. — Вот теперь, да.
— И славно, — Ром ничуть не обиделся, сплюнул кровь на пол. — Не мне тебе говорить, что идти на врага с бурлящей кровью, значит — убить себя. Этим ты не вернешь погибших. Не оживишь Зарину и Грейда.
— Я знаю. Но мог бы поговорить, что ль.
— Некогда.
— Вот это верно, — вставил Элиор. — Закончили разборки? Нам идти надо.
Он нахмурился, будто вспоминая чего-то. И вдруг вскочил на ноги, пошатнулся от внезапной слабости, ухватился за стену.
— Ты чего? — Коля успел подхватить заваливающегося на бок брата.
— Я… как я мог забыть… — выдавил он. — Ее надо спасти. Фаридар увел ее.
— Кого?
— Ту девушку из соседней камеры. Эдель.
— Кого? — переспросил Коля, отшатнулся, будто получил очередную оплеуху.
— Эдель. Она так сказала. Ее зовут. Вот. — Сбивчиво продолжил Элиор. — Красивая. Волосы золотые. Тебя знает.
— Не может быть, — прошептал Коля. Сжал виски. — Быть не может!
— Ну как же. Я ее видел.
— Она умерла! — выкрикнул он. — Погибла под обломками воздушного дворца! Как она могла очутиться здесь?!
— Я не знаю…
— Очнись, — встрял Ром. — Откуда твой брат может знать?
— Это морок. Еще один способ манипулировать мной…
— Зачем бы мороку сидеть в темнице? — заметил Элиор. — Идем.
Коля, словно в тумане, направился к выходу. Отчаянно прогоняя трепетную надежду, сжимал и разжимал кулаки. Он уже не верил в чудеса, слишком часто приходилось разочаровываться. И, погруженный в себя, не сразу услышал знакомый треск, наполнивший подземелье.
Луна и еще двое целителей явились на зов каменного рожка, не раз выручавшего своего хозяина. Безымянные выломали дверь черного хода, ворвались в темницу. Выслушав немую просьбу Николая, протиснулись в следующий зал, суетливо подхватили Аргента и Еву и скрылись в темноте горного тоннеля. Элиор наотрез отказался уйти с пауками. Хоть он и скрывал истинные чувства, появление уродливых созданий ввергло его в шок.
По верхним этажам они почти бежали. Троица стремительно приближалась к цели — тронному залу. Поворот, сорок ступеней, еще поворот, переход. Потом снова ступени, и снова коридоры — нескончаемая вереница, дразнящая, выматывающая. Очутившись на последнем этаже, ругаясь и костеря на чем свет стоит архитекторов замка, удумавших расположить зал приемов под самым куполом центральной башни, они застыли в немом удивлении. Прямо перед огромными дверьми толпилось несколько десятков воинов. Среди них мелькала могучая фигура Артиса.
— Кайл! — воскликнул наставник.
— Арт? Почему столько народу?
— Мы не можем проникнуть в тронный зал! — горячо воскликнул тот. — Фаридар закрылся щитом. Что уж только мы не пробовали!
— А ты решил, он тебя с распростертыми объятиями встречать будет? — недолго думая, Коля растолкал людей, пнул двери ногой. — Эй! Так и будешь там сидеть? Ну-ка открывай!
— Я ждал тебя, племянник, — донеслось из зала. — Ты можешь зайти. Один.
— Торг неуместен, — грянул Николай. — Я могу взломать твою защиту прямо сейчас.
— Очень не советую этого делать, — в едком голосе колдуна сквозило торжество. Оно наполняло кислотой рот, застилало багровыми пятнами взор. Вот бы выломать двери и придушить злодея голыми руками! Но нельзя. Если Эдель в заложницах…
Ждать и находиться в неведении не осталось сил.
— Будь по-твоему. Но со мной еще трое.
— Ты меня боишься? — хохотнул чародей.
— Скорее, за себя не отвечаю. Мои друзья обеспечат тебе временную безопасность.
— Ладно. Входите.
Дверь распахнулась, впуская четверку, и тут же захлопнулась, ограждая от остальных.
На стенах и под потолком, на огромной люстре полыхали десятки, сотни свечей. Заклинание безопасного огня надежно охраняло от возможных неприятностей, поддерживало свет ровным и ярким. Парчовые шторы отливали золотом и чуть шевелились, пропуская легкий ветер из приоткрытых окон.
— Решил устроить вечеринку? — Коля ступил на полированный паркет, мельком взглянул на картину, висящую напротив трона. В руках у нарисованного гнома все еще поблескивало фальшивое "Око ночи", которое некогда подменил Элиор.
