Ничего. Только кирпич, черный и мягкий под слоем сажи.
Неттл почувствовал, как чьи-то руки толкают его в спину. Он падал вниз, гул двигателей оглушительно звучал в ушах… и откуда-то издалека — крик Абигайль.
Неттл вздрогнул и проснулся. Темнота, сажа, гул кораблей. Несколько минут бедняга пытался прийти в себя, разогнать туман в голове и только потом вспомнил, где находится. Он выпрямился и посмотрел через окно на пустую улицу, залитую бледным лунным светом. Башенная дверь была наглухо заперта.
Господин Неттл потер глаза: он, должно быть, проспал до полуночи. Поисковые группы определенно вернулись в район Впадины. Воздушного корабля видно не было, но двигатели гудели теперь где-то поблизости.
Девон еще в башне?
Образы из сна внезапно возникли перед ним: нож растворился прямо в руке.
Внезапно Неттл окончательно проснулся, охваченный ужасом. Неотвязная мысль, что сидела в мозгу все время, теперь со всей ясностью ударила в голову: Неттл вспомнил все подробности разговора Девона со спайном. Он вдруг осознал, что на самом деле никогда не сможет одолеть отравителя.
Как только ангельское вино будет закончено, Девон выпьет хотя бы глоток. Зелья останется достаточно, чтобы вернуть Абигайль. Но Неттл не учел, какую силу эликсир придаст Девону. Словно похоронный гимн, зазвучали в памяти слова отравителя.
Смертельные раны превратятся в царапины.
Как можно убить такого человека?
Значит, необходимо остановить Девона, пока не поздно. Прямо сейчас. Отравителя нужно остановить до того, как он успеет выпить эликсир. Неттл вскочил на ноги.
Дверь башни открылась.
Стражник вышел на улицу. Серебристый лунный свет разлился по вмятинам на доспехах. И хотя лицо было закрыто шлемом, Неттл сразу узнал одного из солдат. Через плечо тот нес завернутое в саван тело, а в руке — шлем товарища. Пес выскочил следом из двери, принюхался и резво припустил в сторону храма.
Значит, один из стражников все-таки выжил.
А Девон мертв.
Голова гудела роем внезапных вопросов. Что стало с ангельским вином? Оно готово? Осталось в башне? Или стражник забрал его в храм? В любом случае необходимо отыскать эликсир как можно скорее, пока священники его не уничтожили. Господин Неттл выбрался из своего убежища и направился к башне на поиски дочери.
Было самое время помолиться, вот только он уже успел отречься от бога.
Дилл внезапно проснулся. Дышать было тяжело. Его разбудил кошмар: кровь и шрамы, эхо душераздирающего смеха заглушил звон колоколов. Грудь сдавило, на лбу выступил пот. Во сне он придавил крыло, которое теперь онемело и не хотело двигаться. Дилл медленно встал и поморщился, когда острые иглы закололи в замлевших мышцах.
Ангел разгладил помятые крылья. Из головы никак не выходил проклятый смех. Карнивал все чаще стала являться во сне. Свежие шрамы на ее лице замирали в дюйме от него, темные глаза, полные насмешки и вызова, смотрели в упор.
Вечно черная. Как может ангел быть в такой ярости? Так долго?…
За цветным окном разливалось серое утро. Рассвет принес горы хмурых облаков, грозивших городу дождем. Тяжелый густой воздух походил скорее на влажный туман.
Черный бархатный жакет и сапоги блестели следами улиток — не то чтобы это имело особое значение. Девон на свободе, вероятно, даже сейчас губит невинные души ради ангельского вина, приближается Ночь Шрамов — кому какое дело до ангела? Он успел только одеться и уже почувствовал усталость. Дилл вложил меч в ножны на поясе и поплелся на работу.
Борлок уже ждал ангела в коридоре, ведущем к алтарю. Священник пробормотал что-то невнятное по поводу дрянной погоды, передал вожжи Диллу, но ничего больше не сказал про безвинно загубленные мощи ангела. Несчастные кобылы опустили головы, их черные шкуры покрылись испариной. Дилл взмахнул поводьями, и животные, пыхтя, покорно застучали копытами. Казалось, даже скелеты сгорбились под потолком.
Двери храма распахнулись, и ослепительно серая жара ударила Диллу в лицо. Архон зажмурился и отвернулся. Тишина нависла над мостом Гейтбридж. За безжизненными белыми трупами устало двигалась стена тяжелых черных саванов. Один из стражников рявкнул, и остальные начали медленно загружать клетку.
Только после того как Дилл развернул телегу и заехал в темноту коридора, он заметил присоединившегося к процессии стражника. Поначалу ангелу показалось, что солдат ранен. Он шел неровным шагом, сутулился, а копье нес словно костыль, а не оружие. Доспехи были покрыты вмятинами и царапинами. Солдат, должно быть, почувствовал взгляд Дилла и поднял глаза. Несчастному плохо удавалось скрыть боль. Ему явно нездоровилось: невероятно бледная кожа контрастировала с темными пятнами вокруг глаз.
Пристыженный и смущенный Дилл отвернулся. Стражник воспользовался своим правом сопровождать мертвых. В клетке лежал кто-то из его близких.
Остаток пути Дилл упорно смотрел на дорогу. Он немного тормозил лошадей, чтобы хромому солдату было легче поспеть за телегой. Правда, давно привыкшие к своему делу лошади сами выбирали себе шаг. Стражник не отставал от клетки и держался в нескольких шагах позади. Скрежет доспехов присоединился к заунывной песне колес.
В алтаре стояла страшная духота. Ни единого дуновения ветерка. Свечи в кованых подсвечниках поспешно вздрогнули, когда двери захлопнулись, пропустив лошадей и повозку. Пресвитер Сайпс стоял, сгорбившись над кафедрой, а помощник Крам сидел на стуле чуть в стороне. Оба уставились в пол.
Несчастный стражник весь взмок от жары. Тяжело дыша, он начал поднимать цепь, на которую крепилась клетка. Дилл вскарабкался на крышу, чтобы зацепить крюк. За кем из них шел стражник? Интересно, узнает ли он его сейчас, среди одинаково белоснежных саванов?
Ангел протянул руку за цепью, но, вместо того чтобы подать ее, солдат сделал нечто совершенно немыслимое.
Он нацелил острие копья прямо на Дилла:
— Давай ключи.
Ангел, остолбенев, уставился на него.
Пресвитер встрепенулся.
— Стражник?
— Клетка! Давай сюда! — рявкнул солдат, ткнув наконечником Дилла в грудь.
Боль пронзила ребра, и Дилл отпрянул, но солдат только надавил сильнее.
— Быстро!
Дилл швырнул ключи.
Пресвитер Сайпс ударил тростью о каменной пол.
— Что, черт возьми, тут происходит?
Помощник Крам резко поднялся со своего места и, белый, словно полотно савана, встал рядом с пресвитером.
Стражник отпер клетку с душами и вскарабкался внутрь.
