Она собралась уже расстегнуть воротник куртки и скинуть надоевшую серую одежду. Рука ухватила гладкую ткань безрукавки капитанского костюма. Перемена Эл позабавила. С одной стороны античный антураж, в другой фрагменты формы Космофлота, которую она не носила уже давно - нелепое сочетание. Опять ее любимые ботинки. Но на этот раз в комплект не вошла только ее куртка. Ну и вид у нее! По местным меркам - нелепый! Он подняла глаза к небу и засмеялась.
- Можно к тебе? - услышала она знакомые нотки баритона Дмитрия.
Эл вздрогнула от этого голоса. Когда она обернулась, радость пропала с лица гостя. Гай заметил ее напряжение.
- Тебе сюда можно? - предупредительно спросила она.
- Вообще-то нет, - признался он.
Его не остановило собственное признание, он целиком показался из-за угла каменной стены. Гнать его с таким умильным выражением лица было жестоко. Она просто махнула, приглашая его. Он радостно, как мальчишка, подскочил и уселся рядом.
- Ты же узнал меня? - спросил он. Он ткнул ее ребром ладони в середину плеча. - Я ниже этого был, когда мы расставались.
- Ты очень большой, - призналась она. Гай видел в ней парня или это то же что в прошлый раз. Возникшее было притяжение, стало ослабевать. Она напомнила себе, что он не Дмитрий.
Тут он глянул хитро, как Димка, и Эл чуть не зажмурилась. Она бы годы жизни отдала, чтобы опять видеть своего друга вот таким же, искрящимся жизнью, завораживающе обаятельным, полным радости бытия. Она с трудом выдохнула.
- Меня давно не было, - сказала она наводящую фразу.
- Мне было довольно обещания, что ты появишься. Ты не нарушаешь обещаний, - заверил он по-детски наивно.
- Если тебя тут увидят - накажут?
- Обязательно. Меня и так накажут. Прости, увидев на горизонте это крыло, я подумал только о тебе. Тобой всегда двигала страсть летать. Я уже не мог сдерживаться, а когда твои путы стали лопаться, я понял, что медлить нельзя. Тебе была нужна помощь.
- Я преуменьшила свой вес. Бывает, погрешность в расчетах, - созналась она. - Но все обошлось.
- Это было впечатляюще. По всем правилам - наглость с твоей стороны, но ты и появляешься тут не за тем, что ищут все.
- А что здесь ищут все?
- Познание. То, что я здесь никогда не искал. Ты заберешь меня отсюда? Правда?
Она растерялась. Что ему ответить? Он начал говорить, но его вопрос застрял в ее сознании, отрезав от этой реальности. Он опирался локтями о колени, как Дмитрий не делал, смотрел восхищенно на простор впереди, взгляд восторженный, глаза горят. Если бы…
Она разволновалась и схватила за крепкую гладкую не знавшую тяжелых тренировок кисть.
- Подожди, - остановила она. - Ты меня наверняка узнал? Может быть, я не тот странник? И я тебе не друг?
В ответ он затрясся всем телом от смеха, по мальчишески сморщив нос.
- Тебе нравиться испытывать меня?
Она решила рубануть с плеча.
- Я… У меня нет теперь прежней памяти… Я тебя не помню. Я не знаю, кто я.
Он сначала замер, осмыслил, потом протянул руку и коснулся ее щеки, жест был нежный. Он вздохнул. Помолчал.
- Как бы там ни было, это все равно ты, - уверенно, с серьезным видом заявил он. - Я тебя ни с кем не спутаю. Хотел бы спутать, но не могу. Я всегда ношу в себе отпечаток твоей силы, а ее подменить нельзя.
Он склонил голову, потом поднял, он снова улыбнулся, на сей раз сдержано. Потом мягко ткнул ей в грудь двумя пальцами.
- Ты узнал меня. Узнал. Я видел. Ты же знаешь, я бы мгновенно разоблачил обман. Ты просто не ожидал увидеть первым именно меня. Ты сам учил меня различать колебания пространства. Я почувствовал тебя, еще там, внизу. Ты возникал несколько раз, пока решился на подъем. Ты - Бариэль - великий из странников. Мой друг. Ты не помнишь, но я первый придумал называть тебя Эл. Мне было лениво говорить твое имя целиком, - с гордостью сказал он.
Это был безапелляционный Димкин тон, и его прямота. Видя ее смущение, он посмотрел еще раз сочувственно, потом тихо, тоном заговорщика заговорил:
- Ты не говори никому. Наставнику можешь сказать. Он тебе посоветует, как лучше справиться с последствиями забвения. Остальные, мало кто даже заподозрит. Тебе в помощницы отдали Иолу. Она провидица, можешь осторожно попросить ее посмотреть. Она такая воспитанная и очень предупредительная, а еще безмерно чистосердечная и скромная, она даже в мыслях не представит разболтать твою тайну. А если тебя будет донимать наш архивариус, всегда можно списать отказ на занятость или желание отдохнуть. А потом, что-то ты же видел, болтай о глупостях. Что-то ты помнишь?
- Помню.
- Двух историй ему будет довольно. - Он по всей вероятности был и тут мастером уловок, говорил он с большим знанием дела. Он вздохнул - Мне здесь скучно.
- Ты слишком много болтаешь, - она вдруг не сдержалась и потрепала его темную шевелюру. - Но мне это даже нравиться.
В ответ он по-детски хихикнул.
- Я тебе очень рад. Сдержаться не могу. Завтра это пройдет. Ночь спать не буду.
Она поняла, что он не уйдет, если не настоять.
- А чем ты сейчас должен заниматься, Гай? - спросила она с намеком.
- Зубрить законы, - скорчил он брезгливую гримасу.
- Так иди, - настоятельно сказала она.
- Глупо это. На каждый закон есть своя уловка, как его обойти. Нет абсолютных законов.
- Например?
- Например, закон тяготения. У него есть анти-закон, что тебе и удалось сегодня продемонстрировать.
- Каждому действию есть равное противодействие.
- Золотые слова! Обожаю, - вкушая каждое слово, как сладость, сказал он.
Она не удержалась, эти ужимки были так знакомы, засмеялась. Он просиял.
- И все же нам следует соблюдать местные правила, - сказал она и сделал жест, отсылая его. - Мне нужен отдых.
- Исчезаю, - прошептал он и просто убежал, мелькнув в дверных проемах комнат, граничащих с ее покоями.
Восторженный и такой знакомый Гай не покидал ее мыслей. Солнце уже пекло неимоверно. Она поднялась и ушла в прохладу личного покоя. На неширокой скамью были наброшены легкие ткани. Тут можно было прилечь. Она давно не имела возможности поспать без оглядки на то, что творилось вокруг.
- Значит, я все же, Эл, - заключила она, сладко потягиваясь на лежанке.
Она сразу забылась сном.
Очнулась в сумерках, кто-то тихо шуршал в смежной комнате, она прокралась к дверному проему, двери не было, он ни чем не завешивался. Она выглянула из-за угла. В углу горел живой огонь в очаге. Низенькое и хрупкое, как ребенок, создание раскладывало на длинном вытянутом столе ткани, заботливо и мечтательно разглаживая складки и морщинки. Догадаться, кто это, было не трудно. От одного только взгляда юная девушка встрепенулась.
- Я чувствую, - предупредила она.
