- Вы поведаете мне, как это случилось?
- Хоть я немало знаю о природе забвений, какие приключаются с разными существами, но наблюдать последствия мне каждый раз трудно.
Она сделал многозначительный жест, подняв руки к потолку.
- Мне остался опыт.
- Не опыт, а навыки. Но это как запертый ларец, красив снаружи, но без ключа не открывается и неизвестно, что в нем - прекрасные драгоценности или змеи. Мы еще поговорим об этом. Мой сегодняшний визит, скорее вежливость. Вы не хотите говорить о Гае, я о делах. Опыт мне подсказывает, что вы тут из-за мальчика. Я хотел бы видеть его не предметом наших споров и разногласий, а предметом нашей общей заботы. Он становиться самостоятельным и требует уважения к его мнению. У него будет период опасного выбора. Он талантливый ученик, но у него не к месту проснулась тяга к бродяжничеству. Я обещал его отцу искоренить в нем эту страсть, что мне удавалось и без того с трудом. Ваше возникновение, дало ему новую надежду.
- Я не к стати, - понимающе кивнула она.
Наставник улыбнулся снисходительно, потом склонился и сообщил тоном заговорщика.
- Но вы же ему обещали.
Она приблизилась еще ближе.
- Он мне уже об этом сказал. Вы не сможете уловить, что-то из моего прошлого таким образом.
Его смех напомнил ей о Тиамите, маг не часто смеялся, но всегда вот так же бесшумно и заразительно.
- Верно. Хитрость тут не поможет, - согласился он.
Они раскланялись и простились молча. Этот визит оставил у Эл в душе смутный осадок. Она вышла на площадку и осмотрелась. Наступил вечер, звезды высыпали на небо. Она поискала привычные взгляду созвездия, группы звезд. Этого неба она не знала. Что же это за место?
Она бродила по площадке, по комнатам, потом вышла на площадь, где было пусто, прошлась до того места, где села. Парашют убрали. Спрячут или нет? Эл поняла, что ее подозрительность уже неискоренима. Пусть она не чувствует опасности, угрозы, тут все мирно, но где-то глубоко в сознании мелькает огонек подозрительности, заставляя ум, искать, анализировать, наблюдать и пробовать. Вот и сейчас она заметила на краю спуск, разглядела ступени. По ощущениям, ей что ночь, что день. Ступени были вырублены в камне, не стерты. Ровные углы. Потом ступени кончились, дальше крутой обрыв. Ночной нагретый солнцем воздух шевелил ее волосы, поднимаясь вверх, волосы щекотали щеки. Перед ней была темнота. Эл вспомнила колодец. Значит, она разбилась, не будь это видением - смерть, а так ее просто выбросило в другое пространство сознания.
Наконец, она встретилась с тем, что послужило причиной этого необычного путешествия. Осталось сознаться, что оно не менее увлекательное и полное неожиданных поворотов, какие бывали с ней там, в том пространстве, которая она привыкла считать реальностью.
Эл запрокинула голову, уткнулась в камень макушкой и смотрела на звезды. Это занятие всегда приводило ее в состояние безмятежности и покоя, во все времена. Окаменеть бы и остаться на этом уступе.
- Еще успеешь, - раздался сверху шепот.
- Гай. Мальчишка. Почему ты не спишь? - зашипела она. - Прекрати следить за мной.
- Я не могу.
Он зашлепал по ступеням, спускаясь к ней, сел на предпоследнюю. Она чувствовала, что он делает, как поправляет одежду и кутается в накидку. Это она после зимних холодов не могла здесь замерзнуть, этот теплый воздух был как океан блаженства. Компания ей сейчас совсем не требовалась, хотелось подумать в одиночестве.
- Тебе не нравиться мое присутствие? - тут же уловил он.
- Сиди, - со вздохом согласилась она. - Мне хотелось подумать.
- Размышляй, я тут тихо посижу.
Он, правда, затих, никакой возбужденной болтовни, шуршания, он не производил никаких звуков.
Она опять погрузилась в себя. Стояла наверняка долго, воздух к тому времени стал остывать, потом сквозняк стал прохладным, потом холодный воздух пошел вниз, поднялся ветер. По голым рукам пробежали мурашки, она очнулась от своих мыслей. Гай поднялся со ступеньки, стянул с себя накидку и заботливо закрыл ее от сквозняка. Он посмотрел сверху вниз, он был гораздо выше и больше ее.
- Спасибо за заботу, - сказала она. - Ты сам мерзнешь.
- Я потреплю. - Он продолжал смотреть, потом смущенно произнес. - Всегда мечтал тебя перерасти.
Потом хихикнул.
- Ты спать собираешься? - спросила она.
- Потом.
- Пошли ко мне. Холодает.
Он уже замерз, согласился без возражений. Они миновали площадь, вошли в вторую из ее комнат. Гай ловко развел огонь в очаге и встал к нему спиной. Она устало опустилась в кресло поближе к нему, ноги устали, она с удовольствием согнула их, забравшись в кресло с ногами.
- Давно ты здесь? - спросила она.
- С тех пор как отца не стало. Наставник забрал меня из дому прямо сюда. Как ты когда-то говорил, я жизни не видел, - он произнес это с грустью. - Не нужна мне эта книжная ученость. Мой отец знал много, но позвал тебя, когда захотел разрешить свою проблему.
- Гай. Я ничего этого не помню. Расскажи, если тебе не трудно.
Он присел на пол, прямо у огня и опустил голову. Он погрустнел. Меньше всего ей и этого хотелось, видеть его в печали. Пусть лучше восторженно скачет и болтает без умолку. Он так тяжко вздохнул, что она сорвалась с места и мигом оказалась рядом.
- Эй. Ну прости, если я в чем-то была моя вина, - сказала она.
Его лицо скрывали густые длинные волосы, ей пришлось запустить руки в шевелюру, нащупать подбородок и заставить Гая поднять лицо. Он вел себя как мальчика. Да он и был мальчишкой. Лицо его было плохо освещено, но глаза горели.
- Каждый здесь, кто знает мою историю, уверен, что отец погиб из-за тебя. Я один знаю, что это не так.
Она взяла себя в руки.
- Если ты так будешь смотреть, я решу, что из-за меня ты остался сиротой, - сказала она твердо.
- Это не так! Я хочу уйти отсюда. Мне часто пеняют памятью отца, а я не он, я свободы хочу.
Ей ничего не оставалось, как вернуться в кресло. Гай стал волноваться, а ее близость действовала на него как катализатор.
- Давай по порядку, - предложила она.
- Ты, правда, ничего не помнишь? - спросил он.
- В этом ужас и привилегия забвения, - сказала она придуманную на ходу красивую фразу. Такие выражения иногда разрушают напряжение.
Гай молчал. Она не настаивала. Она успела успокоиться и откинулась в кресле, прежде чем он заговорил.
- А я в действительности не помню… Я не знаю, почему ты появился. Я лишь хорошо помню первый момент нашей встречи. - Он помолчал. - Я испугался. Меня охватило такое ощущение…, - он обхватил себя за плечи, пытаясь показать, что чувствовал, потом за ноги. Он прижал руки к груди, - будто, в тело вонзились иглы. Отец, сказал, что я почувствовал твою энергию и это хорошо. Я долго тебя боялся, но каждый раз очень хотел подойти и преодолеть свой страх. Я слышал, что ты говорил о страхе, не иметь его - освободиться от страданий и страсти.
