— Вы в своем уме, Нил? — уставился я на него. — Какое я вам высочество?
— Ну как же… — забормотал он. — После обручения с принцессой…
— Вот так случайно узнаешь новости о своих друзьях, — невозмутимо сказал Маркус, забирая из рук смущенного кастеляна ключи от своих комнат. — Можно сказать, мимоходом. Да и чего там такого важного в обручении, тем более с принцессой? Вы идете Лонар?
Мой бывший учитель, молча, взял свои ключи и следом за Маркусом пошел выбирать себе комнаты.
— И кто же это вам сказал об обручении? — спросил я Нила, отпирая входную дверь комнат, в которых жил при прошлом посещении короля.
— Да все говорят, — растерянно ответил он. — Только дата свадьбы, по–моему, еще не определена. Я спросил об этом у принцессы, так она сказала, что это зависит от вас.
Черт бы побрал мои выходки! Я так и не удосужился узнать, что именно в Арлане говорили о нас с принцессой. Скомпрометировал девушку и умотал восвояси. И что ей при таких слухах оставалось говорить? Оправдываться и утверждать, что ничего не было?
В эту поездку я не собирался задерживаться и о сменной одежде не подумал, не было даже халата. Помогать мыться пришла та же самая служанка, что и в прошлый раз. Но на этот раз она вела себя почтительно и никаких вольностей себе не позволила. С собой она принесла рубашку и штаны, которые я с облегчением натянул на чистое тело сразу же после ее ухода. А потом сел и задумался, что же делать дальше. Король, по–видимому, не против моего брака со своей дочерью. В том, что Лана ко мне неравнодушна, я ни капли не сомневался, она достаточно ясно дала это понять. Мне девушка тоже нравилась, но главным чувством, которое я к ней испытывал, была жалость. Но ведь и в случае с Алиной все тоже началось с жалости. Жена достаточно настойчиво подталкивала меня к мысли о втором браке, прямым текстом говоря, что будет рада видеть Лану рядом с нами. Стоит ли тогда брыкаться мне, если я могу сделать счастливыми двух девушек и добиться для своих целей того, чего не достигнешь другими способами? Решив для себя, что сам я шагов в этом направлении делать не стану, но если последует, повторное предложение, отказываться не буду, я взял в руки сумку с драгоценностями, высыпал их на стол и стал придирчиво рассматривать. Мне хотелось хоть как‑то загладить свою вину и сделать Лане приятное, подарив девушке пару красивых безделушек. Сам я к ним был равнодушен и в камнях совершенно не разбирался, но у девушек на украшения был свой взгляд, и я должен был признать, что они отчасти правы. Даже моя жена, которая и так для меня была красивее всех на свете, делалась еще привлекательнее, надев красивые серьги. Я и для Ланы подобрал серьги. Маркус черпал украшения ладонью, и мне попадались достаточно красивые вещи, к которым я не смог подобрать пары. После долгих поисков я нашел пару одинаковых сережек, выполненных в виде золотых дисков, усыпанных множеством мелких ограненных алмазов. Техника огранки здесь была на высоте, и при повороте серьги, по ней пробегала волна искрящегося голубоватого света. Полюбовавшись, я отложил их в сторону, собрав остальное обратно в сумку. Затем я подошел к зеркалу, чтобы привести в порядок прическу. Взяв оставленный служанкой гребень, я расчесал уже сильно отросшие волосы и осмотрел себя еще раз. Рубашка была, по моему мнению, излишне украшена кружевами, а штаны чересчур откровенно меня обтягивали, заставляя чувствовать себя голым.
Я только отошел от зеркала, как дверь без стука открылась, и порог переступила Лана. Вот что здесь за манера у коронованных особ открывать дверь без стука! И я тоже хорош! Ведь говорил же король, что незапертая дверь — это приглашение войти. Ну что стоило ее запереть? Хорошо, что я успел отойти от зеркала, а если бы нет? Что она могла подумать, увидев, что я любуюсь своим отражением?
Лана молча подошла ко мне вплотную с опущенной головой.
— Извини меня! — сказала принцесса, подняв на меня глаза, в которых стояли слезы. — Это я сама пустила слух о нашем обручении. А то здесь начали говорить такое… А теперь все просто судачат, когда свадьба.
— Это я должен просить у тебя прощения, — ласково сказал я девушке. — Не знаю как, но я постараюсь загладить вину. А для начала возьми от меня в подарок вот это.
Я взял ее руку и положил в нее серьги. Лицо девушки моментально изменилось, наполнившись радостью и счастьем.
— Ты тоже меня любишь! — радостно воскликнула она, обхватила мою немного обалдевшую голову руками и, привстав на цыпочки, припала к губам в неумелом поцелуе.
Может быть, кто из вас и смог бы на моем месте оттолкнуть от себя девушку, я, несмотря на растерянность и неожиданность для меня ее поступка, не смог и ответил на поцелуй. Она застонала и обвисла на моих руках. Именно в этот момент черти принесли короля.
— Ну, наконец‑то! — раздался его голос из‑за моей спины.
Принцесса мигом пришла в себя, отстранилась от меня и проскочила мимо отца из комнаты в коридор.
— Ты с ней осторожнее, — посоветовал мне будущий тесть. — У моей дочери вообще никого не было. Видишь, как смущается даже родного отца? Это тебе не придворные шлюхи. Не скажешь, что она такого сделала, чтобы тебя уломать?
— Вы, как всегда, вовремя, Игнар, — язвительно ответил я. — Надеюсь, разрешение называть вас по имени наедине все еще в силе, и я не нанес оскорбления короне. А принцесса ничего не сделала, сделал я. Я подарил ей пару серег, и она этому обрадовалась.
— Еще бы ей не обрадоваться! — усмехнулся король. — Когда парень дарит девушке сережки, он тем самым признается ей в любви и заявляет о своем намерении связать с ней жизнь. Не знал? Ну, значит, теперь уже знаешь. Свадьбу‑то, когда думаешь сыграть?
На обед я отправился вместе с королем. Я хотел было прихватить с собой и Лонара с Маркусом, но Игнар воспротивился.
— Когда король идет со своим будущим зятем — это нормально, — сказал он мне, — а вот если он будет служить провожатым для вашей компании — это уже поймут неправильно. Учись оценивать свои поступки с точки зрения своего окружения. Можно, конечно, и наплевать, но ни к чему хорошему такое поведение не приведет. Разница в положении провинциального барона и принца, пусть даже не наследного, не просто велика, она огромна. Придется восполнить пробелы в твоем воспитании. У тебя как с памятью?
— Благодаря Маркусу, память у меня абсолютная, — успокоил я его. — Так что длительной дрессировки не потребуется, запоминаю все с первого раза.
— Что он тебе дал еще, кроме ускорения?
— Только сумеречное зрение. Ну еще кучу всяких знаний и навыков, часть из которых я пока не освоил.
