Забыли у него разрешения спросить, а теперь уже поздно. Смотри, что здесь полезного: зажигалка, фляга с земляным маслом для растапливания костра, фляга с мылом — его из корня одного растения варят, я потом покажу. Да, ничего по гигиене больше и нету,… погоди немножко! — Она опять убежала и вернулась с большей по размеру сумкой.
— Сразу видно настоящую девушку, заботящуюся о чистоте! — довольно заметил Женька.
Лэя, присела у костра и раскрыла свою «косметичку». В ней, кроме мыла, нашелся и зубной порошок, и зеркальце, и даже маленькие ножницы, мочалка, гребешок и специальная маленькая щетка для расчесывания шерстки. Лэя достала маленькую щетку для зубов, сделанную то ли из кости, то ли из темного прочного дерева и толстой жесткой щетины какого-то зверя, и, несколько стесняясь, сказала:
— Если не брезгуешь меня, то можешь воспользоваться моей щеткой. У меня с собой нет другой. Когда придем домой, я тебе подарю новую.
— Я-то не побрезгую, а вот тебе все-таки неприятно будет, — пытливо посмотрел Женька в глаза принцессе, понимая, что наверно и здесь не принято лазать в рот чужими щетками. — Как я понял, Зар не очень ухаживал за своим ртом?
— Понимаешь, крестьяне вообще не знают, что такое зубная щетка, а меня, как принцессу приучили к чистоплотности, вот и не могу не пользоваться.
— Ну, если Зар обходился, то и я обойдусь пару дней. Одолжи мне немножко порошка, я и этой щеткой обойдусь! — показав палец и изобразив, как он будет им чистить зубы, разрешил проблему Женька.
— А ванна сейчас самая лучшая в озере. Впереди большое лето — купайся и мойся хоть с утра до ночи! А так, конечно, можно воды согреть в бане и помыться.
— Постой, постой! Что это за большое лето? — Женькино внимание зацепилось за непонятную фразу.
— А ты не знаешь?! — удивилась Лэя. Странно, ведь ангелы, наверно, все тебе рассказали?
— Рассказать-то рассказали, но этого всего было так много, что, наверняка, много чего и упустили! Так что, жду с нетерпением твоих объяснений.
— В нашем мире, кроме годичного, есть еще четырехлетний цикл. И самое лучшее время этого цикла — большое лето. Оно длиться полтора года и сейчас только начинается. В противоположном полюсе этого цикла находится холодная зима со страшными морозами и жаркое засушливое лето. А между этими двумя полюсами по одному нормальному году.
— Постой, сейчас я вспомнил, что Навигатор или Лен говорили, что орбита Сэйлара колеблется в пределах одного или нескольких процентов между апогеем и перигеем, — кажется, он произнес много незнакомых слов на земном языке, так как Лэя озадаченно посмотрела на него и грустно усмехнулась. Опережая ее утверждение, что ей не понять его якобы умных речей, Женька тут же исправился. — Извини, это я имел в виду, что Сэйлар немного отходит и подходит ближе и дальше от Антара — вашего солнца. Если он ближе к солнцу летом, случается жара, если зимой — то зима становится теплой, как лето. А вообще, мне в голову пришла мысль, давай мы будем заниматься науками один час на дню, и ты быстро начнешь разбираться во всей этой белиберде, что я здесь несу!
— Ой, не знаю, сумею ли я! — притворно заскромничала Лэя, а у самой глаза так и загорелись любопытством.
— Тут нечего и уметь — это, примерно, еще пятая часть к твоим знаниям. Если отбросить всю шелуху и словоблудие, то ты через недели три будешь не хуже меня во всем разбираться! А сейчас, давай, нарисуем весь цикл Сэйлара. — Женька сдвинул прогоревшие сучья в костре и стал чертить палочкой на золе. Подумав над получившейся схемой, он сказал. — Да, точка апогея все время смещается, образуя четырехлетний цикл. Это может быть вызвано или притяжением газового гиганта, или смещенным центром тяжести в звезде или просто не устоявшейся орбитой планеты, что менее вероятно, — Женька со вздохом бросил палочку в костер и сказал: — Все это глупости. Главное — что жизнь на Сэйларе во многом загадочна и очень интересна! Это большое лето, действительно, лучшее время на Сэйларе?
— Еще бы! Полтора года ни холода, ни жары — вся природа просто сходит с ума! — восторженно воскликнув, Лэя вдруг потупилась, смутившись. Но Женька не заметил ее смущения, вернувшись к своим прямым шкурным интересам:
— Слушай, в вашем теле не заводятся какие-нибудь насекомые? Меня сегодня укусила какая-то муха!
— Если будешь пользоваться этим мылом, то никакие насекомые тебе не страшны! — засмеялась Лэя. — А мух немного, и только в сырых местах. Лучше опасаться ядовитых ящериц и землероек. Если те за ногу укусят, то день-два ходить не придется! А шерсть хорошо такой щеточкой разглаживать, особенно, когда в город пойдем. — Потом наклонилась ближе к Жене и, внимательно вглядевшись в его лицо, сказала. — Тебе обязательно надо научиться пользоваться ею. У тебя лицо меняется.
— Куда меняется? — не понял Женька. На что Лэя, подумав, ответила:
— Глаза! Зар так не смотрел. У тебя взгляд такой, что от него никуда не деться.
Ты, как будто насквозь видишь и еще у тебя искорки какие-то — как будто кто-то внутри тебя все время смеется! А такой взгляд неотвратимо меняет все лицо. Оно становиться умнее, что ли. Так что, тебе волей-неволей придется за ним следить.
Как-то смешно видеть такой взгляд с неумытой и нечесаной физиономии!
— Это ты зря! У нас на Земле некоторые нечесаные, вроде Эйнштейна, были самыми великими умами.
— Это у вас. А у нас, к сожалению, ум часто меряют красотой одежды да длинной пустых речей!
— Ну, на самом деле, на Земле то же самое в большинстве случаев, — пришлось признать Женьке. — Просто самые умные могут себе позволить вольности. Ну, а поскольку я рядовой сэйл, то обязуюсь следить за своей внешностью, но под твоим мудрым руководством!
— Слушай! А у вас бывают звездные рассветы?! — вдруг вспомнила Лэя.
— А что это?
— Ну тогда, этой ночью увидишь! — обрадовано пообещала Лэя. — Жаль, что мы не на берегу озера, но отсюда восток, как раз немного виден из-за горы. Только ждать надо будет до полуночи.
Они решили этот вечер дать Женьке привыкнуть к новому миру, и выступить к дому только на следующее утро. Так что у него было еще пол ночи на знакомство с необычными вещами, звуками и запахами. Что он и делал, знакомясь с грибами, принесенными Хлюпом, чем вызвал его недоумение. Лэя водила Женьку по окрестностям пещеры, знакомя с растительным и животным миром.
Сильное потрясение его ждало с наступлением темноты. Спустя некоторое время, после того, как теплое красное солнце окончательно скрылось за горизонтом, Женька заметил, что на небе не видно ни одной звезды. Отойдя от костра, он не мог сдержать изумленного возгласа, увидев абсолютно черное небо над головой.
