– Встань… – осторожно подняв на ноги, обняла Марину, – тише, я не брошу тебя. Обещала же.
На мои плечи легли прохладные руки Павла, добавляя правильности происходящему.
– Только знай свое место, – прошептала на ухо девице, уткнувшейся мне в плечо. Она кивнула, всхлипывая. – В нашей маленькой стае ты – младшая… Учти!
В голосе переливалась угроза на пару с обещанием.
– Запомни! Ты – моя. Ничья больше. Я – подчиняюсь только Павлу. Посмотри на меня… нас.
Марина подняла заплаканное лицо. На миг ее глаза потеряли всякое выражение, пойманные взглядом вампира. Она медленно кивнула.
– Ну вот… – удовлетворенно пробормотала я, вовсе не чувствуя особого счастья. Уловила тонкий флер скрытых эмоций того, кто обнимал меня за плечи.
Павел был раздражен, зол и голоден…
– Пошли.
Развернулась, позволяя вампиру обнять себя за талию. Синхронно с ним шагнула крыльцу, потянув за собой юную сирин.
– Позволь вас познакомить, – тихо прошептал Павел, подводя к высокому крыльцу.
Там, в тени, стоял некто, чья суть, укрытая флером маскировки сильно напоминала сущность моего бывшего учителя. Но легкий ветерок, рассказавший мне о том, поведал и о несхожести… что-то странное чудилось мне в ожидавшем нас существе.
Мир то куда-то проваливался, бледнел, то снова становился ярче, и на плаву меня удерживали только руки вампира на плечах и подрагивающие, абсолютно ледяные пальцы Марины в цепком захвате.
Тень выступила вперед, свет обрисовал высокую стройную фигуру. Белокожий, светлоглазый и светловолосый, подтянутый… опасный.
– Вадим Регел, глава Семьи Регел Заречья. Мой наниматель… наш.
Я шкурой почувствовала волчий оскал, растягивающий губы Павла. У него замечательные клыки, ласковые.
Тряхнув головой, всмотрелась.
Я же теперь – Охотник.
А клиент – волновался. Черное небо и надвигающаяся серость пугали его, пусть он и не видел опасности. Он ее чуял… Пьющий кровь в полной силе.
– Приветствую. Елена из Охотящихся в ночи. Это – Марина, моя подопечная.
Вытолкнула вперед девушку, с пальцев которой опять начала капать сила, расплываясь на вытоптанной земле серебристыми кляксами.
– Рад видеть… – прошелестела тьма. – Входите.
Спустя пару минут мы уже рассаживались в уютном прохладном зале. Дом-крепость отдавал пустотой, с нашего пути, из коридора, похоже, старательно убирались местные обитатели. Кроме Главы и пары смутных теней, оставшихся снаружи, я никого не заметила. И старалась не вчитываться в следы, оставленные молодыми Пьющими, еще недавно разгульно проводившими здесь каждые выходные…
Вздрогнув, вынырнула из провала, и внимательно уставилась на гладкое красно-коричневое дерево стола, за которым сидела, сложив руки, будто школьница-отличница.
«Невежливо!» – резко отчеканил в сознании голос Павла. Или Жерома… Кто из них больше занимался моим воспитанием, понять сложно. Оба вложили если не душу, то уж понятие точно.
Марина села по правую руку, нервно оглядываясь и терзая бахрому, бегущую по краю обитого богатой тканью стула. Павел расположился слева, хозяин – напротив. И все молчали, только моя подопечная громко и часто вздыхала.
Бывший учитель глянул на меня искоса и приказал:
– Докладывай.
Я уже забыла, насколько порой дотошен бывает черноглазый Пьющий кровь. Из меня вытрясли все подробности, мельчайшие детали происходящего, полное многообразие собранных фактов, гипотез, версий и предположений.
На плотном листе бумаги вампир расчерчивал сложную, одному ему понятную схему. Я невольно хмыкнула. Потянулась, обхватила молчавшую Марину за плечи. Подмигнула хозяину, чуть оскалившись.
– Ну, так что, – произнес он, – вы беретесь?
– Разумеется, – не отрываясь от схемы, – буркнул Павел.
Голоден… Ничего, я это поправлю. Хорошо хоть, что никакой черной депрессии уже не чую, один только интерес, и еще… озабоченность.
Как же я соскучилась.
Потянув за собой девушку, тихо вышла в коридор.
– Марин… послушай. – Заглянула в тревожные глаза девушки. – Займи хозяина минут на пять.
– Да я… – она осеклась, уловив тихое грудное рычание. – Конечно.
– Хорошая девочка, – погладив ее по щеке, потянула к дверям. – Павел голоден, а голодный вампи-ир…
– В-вампир?
– Конечно же. Мы уединимся… потом Павел изложит план.
– П-план?
– Угу, – я втолкнула девушку в кабинет, Пьющий кровь проскользнул мимо легкой призрачной тенью. Тяжелые створки мягко закрылись, отсекая нервный, давший петуха голос несовершеннолетней сирин.
И миг спустя я оказалась прижата к кирпичной стене. По оголенной шее гуляют тонкие губы, чуть царапаются клыки, а сознание омывает одна единственная, неимоверно горячая мысль: «Скучал…»
Резкая боль, слабость в ногах, мой собственный, такой сладкий вкус на зацелованных, мгновенно припухших губах, шепот:
– Идиотка… цела! Моя идиотка…
– Как?… – выдохнула, едва осознавая, где и в чьих руках нахожусь. Мир плыл и растекался жаром желания, пульсируя в ритме сердца, заполошно бьющегося в груди.
Струйка теплой крови сбегала по шее за ворот футболки.
Губами собирая алую, ароматную влагу, Павел прошептал, поняв вопрос:
– Получил твое послание… проверил магический фон…
– Жером-м?
– Угу… через знакомых нашел контракт, места… глухие…
– А-ах! – вцепившись в волосы вампира, легко гладившего грудь, вздрогнула, пережидая судорогу прокатившегося по телу наслаждения.
– Порталом шагнул… а тут!
– Полная ж…
– Ага. Как планируешь разбираться?
Он хитро улыбнулся, уткнувшись лбом в живот.
– Свалю… ах… на тебя!
– Скучала, – довольно отметил Павел, поднимаясь с колен и вновь притискивая к стене.
– Ты как будто нет!
Поток темной силы кружил нас, замерших в коридоре, почти слившихся в одно.
Еще один укус. Ревущему в сознании водовороту отозвались, едва слышно застонав, стены. Звякнули светильники, где-то вдалеке, на другой планете, полопались оставшиеся стекла.
Павел, Одинокий Охотник Высший Пьющий кровь, в полной силе, великолепен. Я всей кожей ощущала, как переполняющая его тьма накрывает пространство бархатным ласковым покрывалом, смывая усталость и придавая телу легкость. Ощущая себя пустым сосудом, из которого забрали нечто, что там до сих пор хранилось, улыбнулась.
Все правильно… Добровольно отданное вернется с прибытком…
А из-за двери тянет растерянным ужасом.
Моя детка просит помощи. Глянув в лицо вампиру и уловив разрешающую улыбку, метнулась в зал. И застала потрясающую картину.
